После похорон - Агата Кристи

Лицо адвоката слегка дрогнуло.

– Полагаю, вы собираетесь повидать мисс Гилкрист? – спросилинспектор Мортон.

– Подумываю об этом.

– Я был бы рад, если бы вы так поступили. Думаю, онасообщила нам все, что могла, но кто знает… Иногда в разговоре неожиданновыясняется что-то важное. Конечно, она типичная старая дева, но вполне разумнаяи практичная, а ее показания были очень полезны. – Сделав паузу, он добавил: –Тело сейчас в морге. Если вы хотите на него взглянуть…

Мистер Энтуисл согласился, хотя и без особого энтузиазма.

Спустя несколько минут он стоял, глядя на бренные останкиКоры Ланскене. Она была жестоко изувечена – крашенная хной челка затвердела отзапекшейся крови. Мистер Энтуисл плотно сжал губы и отвернулся, почувствовавтошноту.

Бедная маленькая Кора. Как она стремилась узнать позавчера,оставил ли ей что-нибудь брат! В каком розовом свете она, должно быть, виделабудущее! Какие глупости она бы наделала – и притом с удовольствием, –располагая деньгами! Но эти мечты длились недолго…

Никто ничего не выиграл от ее смерти – даже жестокий убийца,выбросивший украденные безделушки во время бегства. Пять человек получат ещенесколько тысяч – но им, по-видимому, было более чем достаточно ужеунаследованного капитала. Нет, там незачем искать мотив…

Странно, что Кора думала об убийстве за день до того, какбыла убита сама.

«Но ведь его убили, не так ли?»

Сказать подобную чушь! Эта фраза слишком нелепа, чтобыповторять ее инспектору Мортону.

Конечно, следует повидать мисс Гилкрист. Вдруг ей удастся –хотя это крайне маловероятно – пролить свет на то, что Ричард сказал Коре?

«Но я поняла по его словам…» Что же это были за слова?

«Я должен сразу же повидать мисс Гилкрист», – сказал себемистер Энтуисл.

Мисс Гилкрист была сухощавой поблекшей женщиной с короткимиволосами серо-стального цвета.

Она тепло приветствовала адвоката:

– Очень рада вашему приходу, мистер Энтуисл. Я ведь так малознаю о семье миссис Ланскене и, конечно, никогда до сих пор не сталкивалась субийством. Это слишком ужасно!

Мистер Энтуисл чувствовал уверенность, что мисс Гилкрист всамом деле не сталкивалась с убийством. Она реагировала на него примерно также, как его партнер.

– Конечно, все читают об убийствах, – продолжала миссГилкрист, отправляя упомянутые преступления в ту сферу, которой им бы следовалоограничиваться, – но я и книги такого рода не слишком-то люблю. Уж очень этострашно.

Пройдя следом за ней в гостиную, мистер Энтуисл внимательноогляделся. В комнате ощущался сильный запах масляной краски. Коттедж был набитне столько мебелью, которая в общем соответствовала описанию инспектораМортона, сколько картинами. Стены были увешаны в основном потемневшими и грязнымиполотнами, написанными маслом. Впрочем, попадались и акварельные наброски, атакже пара натюрмортов. Картины меньшего размера были сложены на подоконнике.

– Миссис Ланскене покупала их на распродажах, – объясниламисс Гилкрист. – Бедняжка так интересовалась живописью. Посещала все распродажипоблизости. В наши дни картины так дешевы. Она платила за каждую не большефунта, иногда всего несколько шиллингов и всегда говорила, что есть шансзаполучить что-нибудь хорошее. По ее словам, вот эта картина итальянскогопримитивиста могла стоить кучу денег.

Мистер Энтуисл с сомнением посмотрел на упомянутое творениеитальянского примитивиста. Он подумал, что Кора никогда ничего не смыслила вживописи, и был готов съесть свою шляпу, если хоть что-нибудь из этой мазнистоило больше пяти фунтов.

– Конечно, – промолвила мисс Гилкрист, обратив внимание навыражение лица адвоката и догадавшись о его реакции, – я в этом малоразбираюсь, хотя мой отец был художником – правда, боюсь, не слишком удачливым.Но в молодости я рисовала акварели и слышала много разговоров о живописи.Миссис Ланскене было приятно иметь рядом с собой человека, с которым она моглаоб этом поговорить и который понимал ее интересы.

– Вы любили ее?

«Глупый вопрос, – подумал он. – Разве она может ответить„нет“? Хотя жить с Корой наверняка было крайне утомительно».

– Конечно, – отозвалась мисс Гилкрист. – Мы отлично ладили.В некоторых отношениях миссис Ланскене была совсем как ребенок. Говорила все,что придет в голову. Не скажу, что ее суждения всегда были верными…

Так как о мертвых не говорят: «Она была очень глупа», мистерЭнтуисл промолвил:

– Ее никак нельзя было назвать интеллектуальной женщиной.

– Возможно, вы правы. Но она была очень проницательной. Меняиногда удивляло, как ей удается попадать в самую точку.

Мистер Энтуисл посмотрел на мисс Гилкрист с большиминтересом. Он подумал, что она, в отличие от Коры, отнюдь не глупа.

– Вы прожили с миссис Ланскене несколько лет?

– Три с половиной года.

– Вы были ее… э-э… компаньонкой и также… э-э… присматривализа домом?

Было очевидно, что он затронул деликатную тему. МиссГилкрист слегка покраснела.

– В общем, да. Я готовила пищу – мне всегда это нравилось, –подметала и делала кое-какую домашнюю работу. Разумеется, ничего тяжелого.

Тон мисс Гилкрист свидетельствовал о незыблемости еепринципов. Мистер Энтуисл, не вполне понимавший, что имеется в виду под словом«тяжелое», издал успокаивающее бормотание.

– Для тяжелой работы из деревни дважды в неделю приходиламиссис Пэнтер. Понимаете, мистер Энтуисл, я не собиралась позволять относитьсяк себе как к служанке. Когда моя маленькая чайная потерпела крах… такоенесчастье – это случилось во время войны. Очаровательное было местечко – яназвала его «Ива», и на фарфоровой посуде тоже были нарисованы голубые ивы…Пирожные там были такие вкусные – я хорошо готовила пирожные и лепешки. Ноначалась война, поставки урезали, и заведение обанкротилось – я всегда считалаэто одной из военных потерь. Те немногие деньги, которые оставил мне отец, явложила в чайную, и мне пришлось искать какую-нибудь работу. Но ведь меняникогда ничему специально не учили. Сначала я нанялась к одной старой леди, ноона оказалась грубой и придирчивой. Я поступила на службу в контору, но там мнетоже не понравилось. Наконец я познакомилась с миссис Ланскене, и мы сразупришлись друг другу по душе – ведь ее муж был художником… – Мисс Гилкристсделала паузу, чтобы перевести дух, и печально добавила: – Но как же мне нехватало моей милой маленькой чайной! Туда приходили такие приятные люди!..