Полковник Кварич - Генри Райдер Хаггард

История эта хорошо известна, и нет никаких сомнений в том, что, как сказал мой отец, сэр Джеймс попросил, чтобы его Библию послали сыну во Францию, но не более того. Его сын, сэр Эдвард, так и не вернулся в Англию. После убийства его отца владения их семьи были захвачены парламентской партией, а старый замок, за исключением привратных башен, разрушен до основания, отчасти в военных целях, отчасти в результате длительных и упорных попыток найти клад старого сэра Джеймса, который, как считалось, мог быть спрятан в каком-то тайнике в стенах. Увы, все это было бесполезно, и полковник Плейфэйр понял, что, позволив гневу взять над собой вверх и застрелив сэра Джеймса, он упустил свой единственный шанс найти клад, если таковой у него был, ибо, похоже, секрет умер вместе с его владельцем.

В то время эта история наделала много шума, и полковника за то, что он сделал, даже понизили в звании. Предполагалось, что у старого сэра Джеймса наверняка имелись сообщники в сокрытии такой огромной массы золота. Были предприняты все возможные меры – от угроз до обещаний вознаграждения, которое, в конце концов, выросло до половины всей суммы, какая только будет обнаружена – лишь бы заставить этих предполагаемых сообщников, если те действительно существовали, заявить о себе, но безрезультатно. Так продолжалось до тех пор, пока через несколько лет поиски сошли на нет, и о кладе забыли.

Между тем, сын сэра Эдварда, который был вторым и последним баронетом, скитался на чужбине, боясь или не желая вернуться в Англию, поскольку всё его имущество было конфисковано. Когда ему стукнуло двадцать два года, он заключил опрометчивый брак со своей кузиной, некой дамой по имени Ида Дофферли, девушкой благородного происхождения и редкой красоты, но без средств. Ида была сестрой Джеффри Дофферли, кузена и спутника в изгнании сэра Эдварда, и, как вы сейчас увидите, моего прямого предка. Увы, не прошло и года после заключения этого брака, как бедная Ида, моя тезка, умерла вместе со своим ребенком от лихорадки, причинами которой были, как говорят, нужда и душевное беспокойство. Ее смерть, похоже, стала серьезным ударом для ее мужа. Во всяком случае, спустя три или четыре месяца после ее смерти он наложил на себя руки.

Но до этого он составил довольно сложное завещание, согласно которому все его владения в Англии, «ныне несправедливо отнятые у меня вопреки закону и естественному праву мятежным претендентом Кромвелем, вместе с кладом, спрятанным там или в любом другом месте моим покойным казненным отцом, сэром Джеймсом де ла Моллем», переходили к Джону Джеффри Дофферли, его кузену и брату его покойной жены, и далее его наследникам, при условии, что он примет имя и герб семьи де ла Молль, прямая ветвь которой вымерла вместе с ним самим. Конечно, это завещание на момент своего составления было не более чем пустой бумажкой, но не прошло и трех лет, как королем Англии стал Карл Второй.

После чего Джеффри Дофферли представил документ, и, приняв имя и герб де ла Моллей, сумел получить во владение развалины замка и значительную часть земельных владений, хотя баронетство вымерло. Именно его сын построил этот дом. Он же является прямым нашим предком. И хотя мой отец говорит о старых де ла Моллях так, как будто они наши предки, – простим ему эту слабость! – они не являются нашими прямыми предками по мужской линии.

– Скажите, – спросил Гарольд, – а Дофферли нашел клад?

– Нет, ни он, и никто другой. Клад исчез. Дофферли долго охотился за ним, но нашел лишь те серебряные изделия, которые вы видели сегодня вечером, тоже где-то спрятанные, я точно не знаю, где, но больше там ничего не было.

– Похоже, вся эта история – полная чепуха, – задумчиво произнес Гарольд.

– Нет, – возразила Ида, качая головой, – я уверена, что это правда, и клад спрятан где-то и по сей день. Послушайте, полковник Кварич, вы еще не слышали всю историю… я кое-что нашла.

– Вы что-то нашли?

– Погодите минутку, и я вам покажу. – И, подойдя к шкафу в углу, она открыла его и достала ящик для корреспонденции, который тоже открыла. – Вот, – сказала она, – я нашла ее. Библию, которую, как вы помните, до того как его застрелили, сэр Джеймс умолял отправить его сыну. – С этими словами она протянула ему небольшую коричневую книгу.

Кварич взял ее из рук у Иды и внимательно осмотрел. Книга была в кожаном переплете, а на обложке большими буквами было выведено: «Сэр Джеймс де ла Молль. Замок Хонэм, 1611 год». И это еще не всё. Первые листы Библии, которая была одним из ранних экземпляров версии (священного писания) короля Иакова, были вырваны. Верхний уголок также отсутствовал, по всей видимости, будучи отстрелен пулей, что подтверждало темное пятно крови на обложке и краях страниц.

– Несчастный джентльмен, – сказал Гарольд, – должно быть, когда его застрелили, она лежала у него в кармане. Где вы ее нашли?

– Да, я тоже так думаю, именно так и было, – согласилась Ида, – вернее, я в этом даже не сомневаюсь. Я нашла ее еще будучи ребенком, в древнем дубовом сундуке в подвале западной башни, под грудой пыльного хлама и обломков старого железа. Но загляните в ее конец, и вы увидите, что он написал там своему сыну Эдварду. Давайте я вам покажу. – И, наклонившись над ним, она открыла книгу на последней странице. Между нижним ее краем и заключительной главой Откровения имелось небольшое пустое пространство, ныне плотно испещренное сделанными выцветшими чернилами каракулями, которые она зачитала вслух. Говорилось там следующее:

«Не горюй из-за меня, Эдвард, сын мой, что столь внезапно и жестоко приговорен я к смерти мятежными убийцами, ибо ничто не происходит, кроме как по воле Творца. А теперь прощай, Эдвард, пока мы не встретимся на Небесах. Деньги я спрятал, и из-за этого я умру в этом мире, зная, что Кромвелю не достанется ни одной монеты. Кому Бог назначит, тому и явит весь клад твоего отца, ибо я ничего не могу сообщить».

– Итак, – торжествующе заявила Ида, – что вы скажете по этому поводу, полковник Кварич? Я думаю, что Библию так и не отправили его сыну, но вот она, и в том письме, как я всем сердцем верю, – и она положила палец на выцветшие буквы, – лежит ключ к тому, где спрятаны эти деньги. Боюсь только, что никогда его не разгадаю. Я много лет ломала голову над этими строчками, думая, что это что-то вроде акростиха, но безрезультатно. Я перепробовала все, что могла. Я перевела их на французский и на латынь, но все равно ничего не могу понять… ничего. Но однажды кто-нибудь наверняка их разгадает… по крайней мере, я очень на это надеюсь.

Гарольд покачал головой.

– Боюсь, – сказал он, – то, что так долго оставалось загадкой, останется ею навсегда. Возможно, старый сэр Джеймс просто водил за нос своих врагов!

– Нет! – с жаром воскликнула Ида. – Будь это так, что стало с его деньгами? Он был одним из самых богатых людей своего времени, и то, что это действительно так, мы можем видеть из его письма к королю. После его смерти ничего не было найдено, кроме его земель. О, и этот клад тоже будет когда-нибудь обнаружен, пусть даже через двадцать веков, слишком поздно, чтобы нам была от него какая-то польза. – И она глубоко вздохнула, и ее прекрасное лицо приняло страдальческое и усталое выражение.