Нездешние - Александр Зимовец

— Но может быть, нам и в самом деле не хватало одного из них? — парирует Коновалов. — Вы сами сказали, что ситуация сейчас нестандартная. Она требует и нестандартных решений. Я уже поговорил с тремя наиболее перспективными ребятами, будем приглядывать за ними.

Несколько секунд начальник барабанит пальцами по столешнице, размышляя.

— Ладно, это все пока что воздушные замки. Главное, нам нужен там свой человек. Ну, в смысле, не человек, а… ну, ты понял. Одним словом, операцию по внедрению я тебе утверждаю.

— Разрешите идти? — спрашивает капитан с немного подчеркнутым перебором.

— Да, добро, — бросает начальник.

Железная дверь за капитаном закрывается с громким лязгом.

— Хоть бы смазали ее, что ли, — морщится начальник.

* * *

От метро я иду минут пятнадцать, причем большую часть пути — мимо лесопарка, который в эту вечернюю пору не выглядит безопасным местом. К ночи заметно похолодало, и под деревьями начинает клубиться едва заметная туманная дымка, от которой становится совсем не по себе. Людей в этой части парка почти нет: здесь даже дорожки не вымощены и фонари горят не все.

Тропинка ведет меня вдоль проржавевшей ограды из железных прутьев с облупившейся краской, за которой темнеют силуэты каких-то низких домов с выбитыми стеклами. Я никогда не задумывался над тем, что здесь раньше было, хотя видел это место не раз. Меня не тянуло лазить по заброшкам. Теперь, видимо, придется.

Четырехэтажное промышленное здание, куда приводит меня навигатор в телефоне, выглядит так, словно его не то бомбили, не то обстреливали из артиллерии: одна стена рухнула, половина крыши обвалилась, засыпав обломками верхний этаж. Лезть туда совершенно не хочется — того и гляди завалится то, что еще осталось. Впрочем, может быть, оно прочнее, чем кажется? Стоит же оно тут уже какое-то время.

Оглядевшись по сторонам, я протискиваюсь между разогнутыми прутьями ограды и быстро перебегаю в тень козырька над низеньким крыльцом. «Еще не поздно уйти,» — настойчиво твердит внутренний голос, возможно принадлежавший моему ангелу-хранителю. С его точки зрения для человека, которого только что пытались убить, идти на ночь глядя в заброшку по приглашению незнакомца — так себе идея. Да чего уж там — идея, достойная номинации на премию Дарвина. В принципе, я с ангелом согласен, но есть одно важное обстоятельство: те, кто хочет меня убить, найдут меня и так. Уже нашли, собственно. Здесь же у меня есть хоть какой-то шанс понять, что происходит. А значит и спастись.

Левой рукой я машинально легонько сжимаю в кармане куртки камень (мне показалось, или он немного потеплел?), а правую кладу на рукоять ножа и вхожу в дверь — она не заперта и едва держится на полуотвалившихся петлях.

Он стоит, повернувшись ко входу спиной. Парень чуть пониже меня ростом, в черной куртке с капюшоном, надетым на голову, и джинсах. Я бы, наверное, не заметил его, если бы он не стоял на фоне окна.

Под моей ногой издает тихий хруст битый кирпич. Парень вздрагивает и оборачивается.

— Привет, — произносит он высоким, чуть дрогнувшим голосом. Немного постарше меня — лет двадцать, наверное. Под капюшоном светлые прямые волосы почти по плечи, нос с горбинкой, глубоко посаженные настороженные глаза. Мы останавливаемся, разделенные несколькими метрами замусоренного пространства, изучая друг друга.

— Я был почти уверен, что ты не придешь, — продолжает он. — Я бы и сам не пришел, наверное. На твоем месте.

Несколько мгновений мы молча смотрим друг на друга — я обдумываю услышанное. Может, и в самом деле не стоило приходить?

— Только не надо меня готовить и щадить мои нервы, ладно? — я решаю перейти, наконец, к делу. — Ты хотел мне рассказать, что тут происходит — давай, жги! После сегодняшнего меня уже ничто не удивит. Инопланетяне? Вампиры? Секретные эксперименты КГБ?

— Все мимо, — он легонько улыбается. — Хотя близко. В каком-то смысле действительно инопланетяне. А в каком-то и вампиры. Насчет секретных экспериментов ничего не знаю — на то они и секретные. Но, наверняка, и они есть.

— А попроще можно?

— В общем, парень, ты попал в поле зрения тирнов. А такое может быть только в одном случае — если ты сам тирн. Частично, конечно же.

— Вот сейчас намного понятнее стало, спасибо.

— Прости, я просто даже не понимаю, с чего начинать-то, — он разводит руками.

— Давай начнем с начала. Кто такие тирны?

— Хороший вопрос. Вот только сомневаюсь, что кто-либо на Земле даст тебе на него полный ответ, если вкратце — тирны это высшие существа. В каком-то смысле — боги. «Люди из стекла и тумана» — так про них говорят, но правда это или просто красивая фраза, я не знаю. Еще говорят, что они не могут прикасаться к железу — не знаю уж, почему. Они живут в некоем параллельном мире — или на другой планете, черт его знает. Но иногда являются сюда. И иногда у них бывают дети и внуки. Такие, как мы с тобой.

— Что за бред? Я могу прикасаться к железу. И мои родители никакие не тирны.

— А бабушки и дедушки? Ты всех их знаешь?

— Э… нет. Моя бабушка по отцу умерла, когда я был маленьким. А дедушка…

— А про дедушку ты ничего не знаешь, так? И даже твой отец ничего о нем не знает, он рос без отца? Верно?

— Подожди, но ведь это же ничего не значит! Полстраны так росло!

— Вот только полстраны не становятся претендентами на наследственном турнире!

— Так, слишком много всего. Что за турнир?

— Тирны живут очень долго, — начинает он, делая маленький шаг ко мне. Ему явно нравится говорить загадками и нагнетать. — Может быть, даже вечно. В смысле, не умирают от старости. Но иногда кто-то из них погибает, не оставив наследника. Тогда они призывают в наследники кого-то из нас. Потомков умершего тирна, живущих на Земле. Обычно это несколько десятков молодых парней и девушек.

— Ну, допустим, — я прислоняюсь к шершавой кирпичной стене, не сводя с него глаз, и стараясь внимательно слушать, что происходит на лестнице. Меня не покидает подозрение, что все это ловушка. — Но турнир-то здесь причем?

— А при том, что наследник должен быть только один. Смекаешь?

Я в самом деле смекаю. Пустой дом на отшибе. Ночь. Наследник должен быть только один. Быстро, как только возможно, я выхватываю из кармана нож и выставляю его перед собой.

— Не подходи! — кричу я. Выходит немного жалко и истерично, но тут уж не до эффектов. Парень делает шаг назад и поднимает руки вверх.