Осколки Северного Счастья - Ульяна Муратова

Он немного замялся.

— У нас не страна, а материк Северное Плато, поделенный между двенадцатью кланами. Карты территорий есть у Ирта, лучше тебе у него спросить, если интересно. Что же касается истории, то да, есть книги, но там всё больше про войны. Лучше тебе почитать наши легенды.

— Хорошо, давайте легенды, — не стала упрямиться я. — Я же смогу читать после магического обучения языку?

Парень кивнул мне в ответ. Вообще, Иргольд был вполне приятным и даже симпатичным. Он показался мне немного стеснительным, это и к лучшему. За филей хватать не будет, оставляя синяки от своих ручищ. Роста он, как и отец с братом, был очень высокого, шириной плеч тоже удался, смотрел на меня хоть и с интересом, но без подтекста, что в текущей ситуации мне крайне импонировало.

— Вот твоя комната. Книги я принесу. Что-то ещё нужно?

— Вода, еда. В остальном — всё. Судя по тому, что у вас стемнело, время уже вечер.

— Просто пока темнеет рано. Но время уже вечернее, тут ты права.

Он показал, как зажигать и гасить свет.

Поднос с едой и напитками обнаружился в комнате на столе-табурете. Книги мне тоже вскоре принесли и оставили одну.

Остаток вечера я попыталась посвятить чтению, но получалось откровенно плохо: каждую строчку приходилось перечитывать по несколько раз, и дело было отнюдь не в чужом языке.

Когда главы кланов разошлись, был уже поздний вечер.

— Отец, мне нужно посоветоваться с тобой.

— Конечно, Ирт, пойдём посовещаемся.

Кабинет у нас был один на двоих, хотя устроено тут всё было по желанию отца. Я стал главой клана всего три года назад, и, хотя относился к этой позиции ответственно, опыта пока не хватало. Конфликтов за власть у нас не было: то ли отец был мудр, то ли я недостаточно амбициозен. К его мнению я предпочитал прислушиваться, потому что по опыту знал, — дурного он не посоветует. Хотя и поступать по-своему мне никто не мешал. Конечно, мне не нравилось постоянно действовать по указке отца, но приходилось признавать пользу его решений для клана.

Мы заняли привычные места за рабочими столами.

— Эта девушка, Карина. Я хочу её для себя.

— Не стоит выбирать женщину, глядя только на внешность, сын.

— Дело не во внешности, хотя, не буду отрицать, она чудо как хороша. У меня есть ощущение, что она пришла для меня. И потом, ты сам видел, она сдержанна и не глупа.

— Я смотрю, решение ты уже принял.

— Да. Мне нужна твоя помощь.

— Хорошо, я тебе помогу. Только при условии, что ты на ней женишься, — хитро улыбнулся отец.

— Мы обсуждали это месяц назад. Я к браку не готов, да и зачем мне это?

— Затем, что клану нужны сильные маги, Иртальт. Сам я слишком долго тянул со вторым браком, о чём сейчас жалею. Кроме того, не стоит обижать девочку предложением стать содержанкой. Такая откажет и не поморщится. Она слишком горда. А также донельзя избалована мужским вниманием и уже мысленно примерила на себя титул императрицы.

— Даже если так. Магичка с таким даром действительно обеспечит меня сильными наследниками. Но жениться я не хочу.

— Что ж, могу тебя понять, — постучал он пальцами по столу. — Редкой красоты девица, все её прелести мы имели шанс проинспектировать, способности опять же… Думаю, что остальные кланы не упустят возможности утереть всем носы в соревновании за её руку. Как думаешь, что предпочтёт девица, которую прочили в императрицы, — стать женой главы клана или очередной любовницей? — хитро прищурился он.

— Я слишком молод для брака.

— Хорошо, сын. Как скажешь, — пожал плечами отец.

— Мне нужна твоя помощь.

— Мои условия я уже озвучил. Согласен жениться на девице и подарить мне законных внуков — будет эта Карина твоя к первому дню весны. А если нет, то справляйся сам. На лицо ты, конечно, сильно уступаешь некоторым другим, да и женщин очаровывать, прямо скажем, не умеешь. Предпочитаешь, чтобы они в твою постель сами падали. Но в бою и охоте ты хорош. Возможно, именно этим ты её и очаруешь, — усмехнулся отец, тонко намекая на толстые обстоятельства. В юности я был слишком самоуверен и горяч, вот и позволил себя подрать дикому барсу. Теперь его шкура украшает мою спальню, а следы когтей — лицо.

Над предложением отца я задумался крепко. Если он сказал, что Карина будет моей к первому дню весны, то значит так и случится. Отец слов на ветер не бросал, был хитёр, осторожен и мудр. А также прекрасно умел вывернуть любую ситуацию на пользу себе.

— Пожалуй, справлюсь без тебя.

— Хорошо, сын. Как скажешь. И потом, зачем тебе совет старика в том, как охмурять девиц? А что до твоей Карины, то, быть может, всё сложится само собой. Вероятность, что она тебя выберет — один к пяти-шести, не такие уж плохие шансы, — нарочито добродушно сказал он.

— Почему один к пяти-шести? Кланов двенадцать.

— Кланов двенадцать, а приличных женихов будет из вас только пятеро. Остальных она даже рассматривать не станет. Девочка сегодня старалась держать лицо, но я-то видел, каким взглядом она смотрела на тех, кого прочат ей в мужья. И сразу мог бы сказать, кто тебе не соперник. Эх, даже жаль, что помощь моя тебе не нужна, — почти искренне вздохнул он, пряча лукавую улыбку.

Я сидел и обдумывал ситуацию. Одна девушка и одиннадцать соперников, большая часть из которых не обезображена шрамами. Какие-то старше и опытнее, другие не избирательны в методах, третьи харизматичнее. Один Брин чего стоил, он был известным покорителем женских сердец.

К девушке тянуло со страшной силой. Никогда ни к кому не испытывал такого всепоглощающего влечения. А главное, я чувствовал, что её появление связано со мной, не зря же она шла по столу именно ко мне?

Успокоив себя этим, я, наконец, принял решение.

— Хорошо, я согласен. Что мне лучше делать?

— Лучше? Ничего.

Такого ответа я не ожидал.

— В смысле?

— В прямом, сын. Девушка привыкла купаться в мужском внимании, это было видно по тому, как гордо она шла по столу. При этом есть женщины, которые от этого внимания зависят, требуют, всё делают, чтобы его получить, но она не такая. Оценив ситуацию, твоя Карина не стала ни хихикать, ни краснеть, ни плакать. Она шла так, что было понятно — жадные взгляды для неё, как вьюга зимой. Неизбежная часть жизни. Она бы скорее удивилась, если бы их не было.

— И ты считаешь, что её можно пронять равнодушием?

— Равнодушием к ней как женщине и дружеским участием к ней как человеку. Это самое важное.

— Сложно проявлять дружеское участие, когда становится тесно в штанах.

— Да, первую часть испытания ты уже провалил. С другой стороны, на такое представление даже у мёртвого что-то, а поднимется. Уж на что я люблю вашу мать, а оторвать глаз всё равно не смог.