Ураган по имени Рафаэль - Барбара Макмаон

Она ни в чем не виновата. Узнав об этом дурацком пари, Амалия сразу отказалась лететь. Почему Рафаэль решил, что ради него она все бросит?

И все же девушка долго не могла заснуть. Ей показалось, что она проспала всего десять минут, когда в дверь квартиры постучали.

Выпрыгнув из кровати, она бросилась к двери и едва не столкнулась с братом. Оба натягивали халаты.

— Пожар? — спросил Хосе.

— Не знаю. Может, соседу нужна помощь.

Рывком открыв дверь, Амалия обомлела. На пороге стоял Рафаэль Сандовал в красно-черном комбинезоне. Волосы взъерошены, глаза мечут молнии.

— Вы не одеты! Подозреваю, что и вещи не собрали. Фестиваль закончился, поэтому специальный автобусный рейс отменили. Я приехал за вами.

Хосе поздоровался с Рафаэлем так, будто его появление у них в доме посреди ночи было нормальным явлением.

— Я же сказала, что не полечу, — упрямилась Амалия.

— Куда не полетишь? — поинтересовался брат.

— На аэростате, — пояснил Рафаэль. — Я не желаю проиграть эту гонку из-за формальностей. Собирайтесь!

— Ты полетишь с Рафом на воздушном шаре? — Хосе просиял, глядя на сестру. — Вот везунчик!

— Я не полечу, — чеканя слова, повторила Амалия. Они оба оглохли, что ли?

— Ты должна лететь, это же потрясающая возможность! Когда вернешься, обо всем расскажешь, — волновался Хосе.

Так почему бы ему не полететь вместо нее? Может, предложить эту идею Стефано?

— Да, она должна лететь. Если убедишь ее, я покатаю тебя на аэростате по возвращении, — бросил Рафаэль, глядя на часы. — Через десять минут выезжаем. Если не хотите несколько дней путешествовать в пижаме, поторопитесь.

Амалия ушла в свою комнату. Со стуком захлопнув дверь, она включила свет и присела на край кровати.

Ни боссу, ни Рафаэлю Сандовалу не удастся заставить ее плясать под их дудку.

— Я не моту оставить Хосе! — завопила она.

Из гостиной доносились голоса мужчин. Почему Хосе считает нормальным, что какой-то человек появляется в доме среди ночи и собирается похитить его сестру?.. Уже почти пять часов. Рафаэлю лучше поторопиться, если он не хочет опоздать к старту.

Амалия скрестила руки на груди. Может, согласиться? Будь она уверена, что не умрет от страха, полетела бы. Удивительно, как Тереза выдержала четыре дня.

В дверь постучал Хосе.

— Я принес тебе сумку и рюкзак, — сообщил он. — Я справлюсь, пока тебя не будет. Мне почти восемнадцать. А Раф сказал, что его домработница будет готовить для меня. Это ведь круто!

На пороге появился Рафаэль. Казалось, он заполняет весь дверной проем.

— Я не шучу. Если вы не согласитесь, я отволоку вас силой. Следующие семь дней вы проведете в гондоле воздушного шара, — заявил он.

— Я боюсь высоты. — Амалия свирепо уставилась на него.

— Ах да, я забыл об этом, — отозвался Хосе.

— Сядете на дно гондолы и зажмуритесь. Будьте готовы через пять минут.

Сидя в спортивном автомобиле, Амалия кипела от злости. Рафаэль не обращал на нее никакого внимания, несясь по почти пустым улицам. Она разочаровалась и в Рафаэле, и в Хосе. Почему мужчины сразу объединяются, как только заметят выгоду? О своем брате Амалия прежде была более высокого мнения.

— На стартовой площадке будут кофе и еда, там и позавтракаете, — наконец произнес Рафаэль.

Амалия игнорировала его. Голод беспокоил ее меньше всего. Чем ближе они подъезжали к стартовой площадке, тем сильнее она нервничала.

— Что случилось с вашей подружкой? — спросила девушка, тайком вытирая потные ладони о брюки.

Как она полетит на воздушном шаре, если боится подниматься выше пятого этажа? Рафаэль же намерен затащить ее в хлипкую корзину из ивовых прутьев, привязанную к огромному шару, парящему высоко над землей.

Не дождавшись ответа, она взглянула в его сторону и заметила, что он злится. Покосившись на нее, Рафаэль, наконец, изволил пояснить:

— Тереза хотела заполучить обручальное кольцо на палец. Но это не входило в мои планы. Она здорово подвела меня своим отказом. Мне нужен надежный напарник. — Он посмотрел на нее. — Вам ничего не придется делать. Многие обрадовались бы возможности попутешествовать таким образом.

Амалия откашлялась.

— Я, правда, очень боюсь высоты. Я могу упасть в обморок, меня будет тошнить, а вам не нужны проблемы. Объясните все это Стефано и найдите другого спутника.

— Захотите упасть в обморок — делайте это в углу гондолы, не мешая мне. Если вас затошнит, перегнитесь через борт. Висенте ужасно обрадуется, если у меня не будет напарника. Тогда он автоматически выиграет.

Амалия уставилась на него. Неужели он настолько бессердечен?

— Вы заключили дурацкое пари, — с вызовом пробормотала она.

— Если бы на кону были ваша репутация и деньги, вы заговорили бы иначе, — заметил он.

— Во-первых, я не заключала бы пари.

Рафаэль изумился, затем снова сосредоточился на дороге.

— Могу поспорить: многое из того, что делаю я, вы бы делать не стали, — произнес он.

Вскоре показалось знакомое поле. Светало. На нем красовались только два аэростата, готовые к полету. Отступать было уже некуда.

— Возьмите с собой Хосе, — взмолилась Амалия, с ужасом глядя на красно-черный воздушный шар.

— Ваш босс поставил жесткие условия. Вы — моя последняя надежда. Кстати, согласись вы сразу лететь со мной, уже имели бы четырехдневную подготовку.

— Я ведь буду вам помехой. — Амалия была в отчаянии. Как его убедить?

Рафаэль припарковался рядом с двумя другими автомобилями. Повернувшись к Амалии, он взял ее за подбородок и заставил повернуться к нему.

— Только попробуйте сорвать мне гонку.

Отпрянув, она сердито уставилась на него:

— Вы однажды уже обидели меня тем, что засомневались в моей надежности. Я никогда не срывала никаких мероприятий. Но я не обязана вам помогать. Со мной вы проиграете.

— Сомневаюсь. Управлять аэростатом придется мне, а не вам. Пошли!

Рафаэль вышел из автомобиля, Амалия не сдвинулась с места. Она готова была распахнуть дверцу и рвануть прочь по полю. Но Рафаэль, несомненно, догонит ее и потащит за собой. С бешено колотящимся сердцем она смотрела на воздушный шар.

Рафаэль открыл дверцу сам, отстегнул ремень безопасности Амалии, схватил ее за руку и зашагал к группе людей у аэростата. Да, удрать не удастся.

Двое мужчин поздоровались с ними, затем один из них промолвил: