Экспонента - Антон Войтов

приехали все, кто мог и не мог. Рик даже не знал, к кому прибиться, половину этих людей он не помнил, а часть не знал вовсе.

Он уехал из Оптимуса ещё до того, как его официально представили родовому союзу, а до того момента он, как и другие дети, вроде бы был, а вроде и нет. Альфреда нигде не было видно, Рик поискал глазами няньку и Милли, но увидел только Роберта, который до сих пор таскался с его шляпой.

Он бесшумно выдохнул и направился к начальнику СБ.

— Ваша шляпа, мистер Ричард Йорк, — Роберт подал ему такой же тёмно-серый, как костюм, котелок.

— Один момент, — Рик собрал пучок ниже на затылке и забрал котелок.

Ощущение, что сейчас он выглядит намного хуже, чем без шляпы, стало просто невыносимым, но Роб, кажется, был доволен.

— Не знаешь, где Милли?

— Она с нянюшкой в дальней беседке, — Роберт кивнул в нужном направлении.

— Спасибо.

Рик старался не торопиться, хотя шаг ускорялся сам по себе. Несмотря ни на что, Милли была просто ребёнком, и он не видел её два года. Ей ведь уже восемь лет!

Путь к беседке преграждали прогуливающиеся пары и компании — всех приходилось приветствовать, кланяться, снимать шляпу. Добраться оказалось не так-то просто.

Он преодолел несколько низких ступенек и не успел даже поздороваться с нянькой, как к нему понеслась Милли в пышном голубом платье и шляпке с развевающимися лентами.

— Блатик!

Она придерживала шляпку и почти уже кинулась в его объятия, когда нянька окликнула её:

—Мисс Милли Йорк! Вы ведёте себя недопустимо! — голос няньки прозвучал строго.

—Ой.

Милли затормозила, похлопала густыми ресницами, вспоминая, что нужно сделать. Затем сделала книксен и, улыбнулась.

—Злавствуйте, Личалд, я очень лада, что вы плиехали!

Она всё ещё не выговаривала «р» и это казалось самым умилительным, что Рик видел в своей жизни.

—Здравствуй, Милли, — он поклонился и снял шляпу.

Щёки сестрёнки загорелись, и она явно смутилась. Рик кивнул няньке и снова посмотрел на Милли. Та тоже оглянулась на няньку, будто спрашивая разрешения на что-то.

—Ну, теперь-то обниматься?

Рик присел и Милли, широко улыбаясь, наконец обняла его. Она так выросла и при этом всё ещё оставалась малышкой.

—Погуляем?

Милли закивала и снова повернулась к няньке.

—Я верну её вам через тридцать минут, — Рик взглянул на часы в линзах.

—Хорошо, мистер Ричард Йорк, — ответила нянька.

Милли что-то увлечённо рассказывала о занятиях и чаепитиях, а том, что у неё уже кое-что получается делать со способностями и о том, что у неё есть друг. Рик почти не слушал сестрёнку, ему было просто хорошо. Сейчас он не чувствовал себя чужим и понимал, что Милли пока что нравится то, как она живёт.

Хорошо, если так и останется. Никаких терзаний, никакого чувства отстранённости и косых взглядов. Наверное, только ради неё бы он вернулся в Оптимус, но уж лучше перед глазами не будет примера братца-бунтаря, для Милли будет лучше так.

Полчаса пролетели незаметно, и он отвёл Милли обратно к няньке, пообещав, что они ещё погуляют. К нему подошёл управляющий церемонией и сообщил, что Алан ещё не готов ко встречам с родственниками и приближёнными, поэтому для Рика подготовлена спальня.

— Срань, — пробубнил он себе под нос. Всё-таки Рик надеялся, что удастся уложиться в один день.

Приближалось время ужина, на поместье спустились сумерки, гости стали перемещаться в дом. Хорошо, что церемония эвтаназии не предполагала танцев или чего-то подобного, иначе Рик прикинулся бы больным, лишь бы не участвовать в этом снова.

Ужин прошёл спокойно. По большей части Рик разглядывал роскошные люстры и фрески на стенах и потолке, чем слушал светские беседы. Пришлось немного поговорить о погоде и снижению эффективности производства, а затем Альфред пригласил его в курительную — солнце зашло и джентльмены, наконец, могли покинуть дам, чтобы покурить.

Рик сел в кресло и, закинув ногу на ногу, вынул из портсигара длинную тонкую сигарету.

— Веди себя прилично, — громким шёпотом произнёс Альфред и незаметно ударил Рика по колену.

— Я устал. Мне тяжело здесь находиться, — он выпустил облачко дыма. — Хорошо, хоть Милли увидел.

— Не хочешь поговорить с отцом?

— Зачем? Что я ему скажу? — Рик удивлённо взглянул на дядю.

— Вы не общались два года, — Альфред покачал головой.

— Не вижу, чтобы он горел желанием поболтать со мной о том, о сём, — Рик провёл пальцем по невидимой сенсорной панели на столе.

— Собрался выпить?

— За деда, — Рик усмехнулся.

Андроид-официант пришёл через минуту и поставил на низкий столик бутылку выдержанного виски и два стакана с толстым дном. Рик поднял бутылку и жестом предложил Альфреду составить ему компанию.

— Пожалуйста, — согласился тот, потягивая сигару.

Утром голова была квадратной. Альфред на протяжении всего остатка вечера с ним больше не говорил и это успокаивало. Вчера Рик выкурил всю пачку сигарет и осушил бутылку с виски, хотя это тоже было не очень прилично. Вроде бы. За завтраком отец сообщил, что дед готов принимать родных, начиная с самых близких. Рику предстояло идти после него и Альфреда, что напрягало. Лучше бы он шёл самым последним.

***

Алан встретил Рика в рабочем кабинете. Он сидел в широком кресле и попыхивал трубкой. Дед улыбался и выглядел вполне здоровым, хотя то, что он сильно состарился за эти два года, было трудно не заметить. В уголках глаз собрались морщинки, а сам он сидел в изумрудно-зелёном вельветовом костюме. Рик поклонился и сел напротив, не зная, с чего начать разговор. В горле пересохло.

— Давай без официоза, мой мальчик. Как ты поживаешь? — глубокий голос и доброжелательный тон немного успокоили.

— Привет, — Рик тоже улыбнулся. — Вроде бы всё хорошо. Идёт своим чередом. Очень жаль, что ты принял такое решение.

Дед глухо рассмеялся и снова пыхнул трубкой.

— Я уже год не делал никаких процедур и операций по замене органов. Ты знаешь, за это время я понял, что несколько задержался здесь. Мои сыновья всё ещё молоды, полны сил и амбиций, да и новое поколение, — он кивнул в сторону Рика, — тоже уже далеко не дети.

— Мне кажется, что твой старший сын принял твоё решение более, чем благосклонно, — Рик усмехнулся и позволил себе прислониться к спинке кресла.

— Это так, Ричард. Я не очень хочу, чтобы всё, что есть у нашего союза, у нашей семьи, перешло в руки Брентона, и потому хотел бы воспользоваться правом изменить завещание.

— Дядя говорил про это, — Рик помедлил. — Но... Раз у тебя есть право распорядиться всем, как хочешь, почему не передашь всё Альфреду?

— Не могу. На то есть свои