Последний выстрел - Александр Белов

Грязная жижа заливалась в обувь, потом поднялась дощиколоток, чем глубже они зарывались в землю, тем выше поднималась ледянаягрязь. Но никому из троицы холодно не было, наоборот – с них градом катилсяпот. О том, что они, вероятней всего, копают себе могилу, никто старался недумать. Всем троим хотелось верить, что все это – не всерьез, что их простостарательно пугают с какой-то непонятной и странной целью.

Бойцы на гребне лощины сбились в кружок и, коротая время,неторопливо покуривали.

Минут через сорок землекопы начали сдавать. ЗапыхавшийсяПчела сорвал с шеи шелковый бирюзовый галстук от Версаче, вытер им мокрое лицои швырнул ставшую ненужной вещицу себе под ноги – в грязь. Мокрый от пота Шмидтто умывался снегом, то совал его пригоршнями в рот. Все чаще останавливалсябыстро уставший Космос, он опирался на лопату и бросал полные ненависти взглядына своих мучителей.

То, что пленники выдохлись, заметил и начальник конвоиров. Аглубина ямы, между тем, едва достигла груди копавших.

– А ты говорил – два метра, – обратился офицер к соседу,кивнув в сторону ямы. – До ночи провозились бы.

Он взглянул на часы, отшвырнул в сторону окурок и решительноповернулся к лощине.

– Эй! – крикнул он пленникам. – Ну все, хватит!..

Парни в яме выпрямились и испуганно переглянулись.

– Лопаты наверх, – холодно скомандовал офицер.

– Командир, вы что, серьезно?.. – дрожащим голосом спросилПчела.

– Да нет, мы шутим, – мрачно хмыкнул старший и раздраженноприкрикнул: – Давай лопаты, ну!..

Бойцы вслед за своим командиром побросали окурки ивыстроились по краю лощины. Побледневший Космос медленно положил лопату на крайямы. Чуть помедлив, то же самое сделали Пчела и Шмидт.

– Мужики, вы что, вы что?!.. Ну шуганули, и все… Ну хватит,мы поняли… – взмолился Пчела. – Мы все уже поняли…

Космоса внезапно начала бить крупная дрожь. Он опустилголову и до боли сцепил зубы. Шмидт исподлобья буравил взглядом прорезь маскина лице офицера.

Вдруг Пчела не выдержал и, оскальзываясь, полез из ямы наружу– прямо на конвоиров. Бойцы тут же вскинули автоматы. Шмидт схватил Пчелу зашиворот и сдернул обратно:

– Витя, куда?! Они же на полном серьезе!..

– Приготовились! – скомандовал старший. Стволы автоматовподнялись и нацелились на стоящих в яме. Над лощиной нависла вязкая, тягостнаятишина. Ветер стих, птицы улетели – в лесу не было слышно ни шороха.

– Это ж беспредел, вообще… – прошептал Пчела побелевшимигубами.

– Братка, ты меня прости, если что не так было… – глухопроизнес Космос. Он нащупал руку друга и крепко стиснул ее в своей.

Пчела вцепился в его ладонь обеими руками и. зажмурившись,уткнулся лицом в его плечо. Его колотило, как в лихорадке…

Космос быстро перекрестился, поднял глаза к небу и торопливозашептал молитву…

Шмидт беззвучно выматерился. Он как завороженный смотрелостановившимся взглядом в черную точку ствола автомата ближайшего к нему бойца…

Сверху раздалось короткое:

– Огонь.

И тут же лесную тишину вспорол оглушительный трескавтоматных очередей. Яростно трясясь в руках бойцов, «калаши» поливали лощинусвинцом, в снег сыпались горячие гильзы, а над камышом потянулся сизый дымокпороховой гари.

Окаменев от ужаса, Пчела, Космос и Шмидт ежесекундно ждалисвоей пули. Казалось, этому кошмару не будет конца, и никто из троих уже не могпонять – жив он еще или уже нет…

Вдруг стрельба стихла. Офицер отвернулся от лощины и, махнуврукой бойцам, направился к дороге.

– Ну все, поехали, – небрежно бросил он. – Лопаты возьмите.

В полной прострации полуживые от страха пленники смотрели,как вниз спустился шустрый парнишка, подхватил лопаты и быстро полез наверх –догонять своих товарищей. По лесу еще гуляло гулкое эхо от выстрелов, а на краюлощинки уже не было ни души…

Космос и Пчела подняли свои руки – их пальцы переплелись вмертвой хватке и разцепить их они не могли. Оба молчали, только тяжело, сприсвистом дышали. А побелевший Шмидт издал какой-то странный звук – то ливздох, то ли всхлип.

Космос медленно оглянулся – несколько метров гологокустарника позади было срезано словно бритвой вровень с их головами.

Они приходили в себя долго, почти столько же, сколько копалисебе могилу. Поначалу сидели на снегу, избегая смотреть друг другу в глаза, имолчали. Почему-то казалось: стоит только подняться наверх – и их сновавстретят автоматные очереди. Да и сил идти куда-то у них просто не было.

Но вскоре дал себя знать холод. Насквозь мокрые от пота иболотной жижи, друзья начали замерзать. Первым встал Шмидт.

– Ребята, надо идти… – негромко сказал он.

Космос и Пчела переглянулись и тяжело поднялись на ноги.Нахохлившись и поеживаясь, троица гуськом потянулась по следам своих мучителей.

Страх постепенно отпускал их, они начали переговариваться,причем главное, что их занимало, было не то, кто и почему учинил над ними этуиздевательскую экзекуцию, а то, как выбраться из леса и доехать до Москвы.

Лесной проселок вывел измученных парней на пустыннуюзагородную дорогу. Голосовать отправили Космоса – как наимение пострадавшеговнешне (и лицо у него было почти целым, и, главное, на его черном пальтоболотная жижа была не так заметна). Он вышел на асфальт и стал ждать. Вскоревдалеке показалась машина. Космос шагнул вперед и поднял руку.

Старый оранжевый «Москвич» заморгал поворотником и,притормаживая, стал прижиматься к обочине. Но тут, видя, что машинаостанавливается, из кустов на дорогу вылезли грязные и оборванные Пчела соШмидтом. «Москвич», испуганно вильнув в сторону, прибавил ходу и пролетел мимо.

– Куда, козел?!.. – Космос пнул ногой вслед удалявшемуся«Москвичу» и с досадой повернулся к поднявшимся на дорогу друзьям. – Ну, авы-то что выползли, урюки?!

Пчела со Шмидтом промолчали. Космос махнул на них рукой иоглянулся на пустую трассу.

Оторванный рукав пальто Пчелы в очередной раз сполз вниз иупал на землю. Хозяин поднял его и задумчиво покрутил в руках:

– Слышь, Кос, как считаешь – его реально пришить, а?