Счастливые люди читают книжки и пьют кофе - Аньес Мартен-Люган

Они мне кивнули и одарили еще одной широкой улыбкой. С каких это пор прокатчики автомобилей стали такими услужливыми?

Проехав полдороги, я почувствовала, что напряжение понемногу отпускает. Испытания ездой и первой развязкой успешно преодолены. По пути я не видела никого и ничего, кроме овец и ядовито-зеленых полей. До самого горизонта. Ни одной пробки, и дождь не предвиделся.

В голове снова и снова прокручивалась сцена прощания с Феликсом. По дороге от дома до аэропорта мы не произнесли ни единого слова. Он курил сигарету за сигаретой, не глядя на меня. Только в последнюю минуту разжал губы. Мы стояли лицом к лицу, смотрели друг другу в глаза, колебались, не зная, что сказать.

— Ты будешь осторожна? — спросил он.

— Не волнуйся.

— Еще есть время повернуть назад, ты не обязана уезжать.

— Не усложняй. Мне пора на посадку.

Я всегда ненавидела расставания. Сегодняшнее оказалось гораздо более трудным, чем я предполагала. Я прижалась к Феликсу, и он среагировал только через несколько секунд — крепко обнял меня.

— Береги себя, не делай глупостей, — попросила я. — Обещаешь?

— Посмотрим. Иди.

Он отпустил меня, я подхватила сумку и направилась к металлодетекторам. Помахала рукой. Потом протянула паспорт. Проходя контроль, я все время ощущала на себе взгляд Феликса. Но ни разу не обернулась.

Вот я и приехала. Я в Малларанни. Перед домом, выбранным практически наугад. На фотографии в объявлении с его описанием я едва взглянула. Мне пришлось пересечь всю деревню и проехать по ухабистой дороге к пляжу, чтобы добраться до конца моих странствий.

У меня будут соседи — еще один коттедж стоял рядом с моим. Маленькая женщина подошла ко мне и приветственно помахала рукой. Я выдавила улыбку.

— Здравствуй, Диана, я Эбби, хозяйка дома. Хорошо доехала?

— Рада познакомиться с вами.

Она бросила иронический взгляд на протянутую мной руку и только потом пожала ее.

— Послушай, здесь все друг друга знают. А ты не на интервью в отделе кадров. И не вздумай обращаться ко мне «мадам». Даже из уважения или желания продемонстрировать хорошие манеры, договорились?

Она предложила войти в коттедж, который вскоре должен был стать моим домом. Внутри он показался мне уютным, гостеприимным.

Эбби болтала без умолку, и я пропускала мимо ушей половину сказанного, глупо улыбалась и кивала в ответ. Мне пришлось ознакомиться во всех подробностях с имеющейся кухонной утварью, кабельными телепрограммами, расписанием приливов и отливов, а заодно и церковных служб. На этом месте я ее прервала.

— Пожалуй, это мне не понадобится — я поссорилась с церковью.

— У нас серьезная проблема, Диана. Тебе нужно было разузнать об этом, до того как приезжать сюда. Мы сражались за независимость и за свою религию. Отныне ты живешь среди ирландцев-католиков, которые этим гордятся.

Хорошенькое начало!

— Эбби, мне очень жаль, но…

Она расхохоталась:

— Да расслабься ты, бога ради. Я пошутила. Просто я привыкла ходить к воскресной мессе. Никто не заставляет тебя сопровождать меня. С другой стороны, вот тебе маленький совет: никогда не забывай, что мы не англичане.

— Запомню.

Она с увлечением продолжила экскурсию. На втором этаже моя ванная и спальня. На этой кровати я смогу улечься по диагонали — она вдвое шире обычной двуспальной. Что ж, нормально для страны гигантов.

— Эбби, — прервала я, — спасибо, все прекрасно. Меня все устраивает.

— Извини меня за излишний энтузиазм, но я так счастлива, что кто-то будет жить зимой в доме. Я ждала тебя с огромным нетерпением. Все, ухожу, устраивайся.

Я проводила ее до крыльца. Она села на велосипед и обернулась ко мне:

— Зайди к нам на кофе, я познакомлю тебя с Джеком.

В первую ночь стихии разбушевались, словно приветствуя меня. Ветер грохотал в кронах деревьев, дождь барабанил по стеклам, крыша трещала. Я никак не могла уснуть, несмотря на усталость и очень удобную кровать. Снова и снова восстанавливала в памяти сегодняшний день.

Разгрузка машины оказалась делом еще более сложным, чем ее загрузка: чемоданы были разбросаны по всей гостиной. Когда я осознала, что мне нечего есть, у меня едва не опустились руки. Я бросилась в маленькую кухоньку. Шкафы и холодильник ломились от еды. Эбби наверняка мне об этом сказала, а я ее не поблагодарила. Стыд, да и только. Ужасно невежливо с моей стороны. Но я ее как-нибудь встречу и обязательно извинюсь. Малларанни действительно крохотная деревня, как она и говорила: главная улица, маленький супермаркет, автозаправка и паб. Никакого риска заблудиться, равно как и растратить все деньги с карточки в бутиках.

Прием, оказанный хозяйкой дома, привел меня в замешательство. Похоже, она рассчитывала на какие-то особые отношения, которые мне вовсе не нужны. Буду максимально оттягивать посещение, ведь я приехала сюда не для того, чтобы общаться с пожилой парой, да и вообще ни с кем знакомиться не намерена.

Я продержалась больше недели, не покидая дом, — запасов, сделанных Эбби, и привезенных сигарет мне хватило. К тому же все это время я потратила на то, чтобы разобрать вещи. Мне трудно было чувствовать себя дома, ничто здесь не напоминало о моей прошлой жизни. Уличные фонари не нарушали темноту ночи, а шум города не оживлял ее. Стоило стихнуть ветру — и тишина становилась гнетущей. Я мечтала, чтобы мои соседи (а они по-прежнему отсутствовали) устроили шумный праздник — тогда мне было бы легче уснуть. Назойливые ароматы рагу не имели ничего общего с запахом натертого паркета в нашей квартире, а обезличенные парижские магазины остались далеко.

Я уже жалела, что не вышла на улицу раньше — возможно, тогда удалось бы избежать в универсаме всех этих нацеленных на меня взглядов. Зачем прислушиваться, если и так понятно: я, незнакомка и иностранка, была главной темой их пересудов. Покупатели оборачивались, улыбались мне, кивали. Некоторые со мной заговаривали. Я бурчала что-то в ответ, потому что не привыкла здороваться с людьми, которых встречаю в магазине. Я бродила по отделам: здесь имелось все — продукты, одежда и даже сувениры для туристов. Впрочем, я была единственной, кто по глупости заглянул в этот отдел. Овечки присутствовали везде и во всех видах: на фарфоровых чашках, в мясном отделе — для рагу, и, естественно, в виде пряжи для свитеров и шарфов. Здесь этих зверушек выращивали, чтобы кормиться ими и одеваться в них. Использовали целиком и полностью, словно мамонтов в доисторические времена.

— Диана, рада встретиться с тобой. — Я и не заметила, как подошла Эбби.

— Добрый день, — ответила я, вздрогнув от неожиданности.

— Я собиралась сегодня зайти к тебе. Все в порядке?

— Да, спасибо.

— Нашла то, что тебе нужно?