Подари мне себя - Зоя Анишкина

Маша с Кириллом меня тоже посещали нечасто, так как у мальчика тоже случилась морская болезнь. Артем израсходовал на нас годовой запас таблеток от укачивания и был совершенно не рад этому обстоятельству.

Тем не менее медленно, но уверенно мы добрались до конечного пункта, и вот тут я смогла вздохнуть с облегчением. Море…

Я думала над тем, какая точка будет для нас конечной, но скорее предполагала, что Артем вывезет нас за границу. А он привез нас к берегам Черного моря в маленький аккуратный домик на самом берегу.

Машу с Кириллом тут же отселили в апартаменты в соседней деревушке, а нас с тетей — сюда. Коттедж был небольшим, одноэтажным. Две спальни, гостиная и кухня, один туалет и душевая.

На кухне были прекрасные раздвижные двери, уводящие на террасу. Ремонт был свежий, в скандинавском стиле. Все такое светлое и натуральное, без лишних деталей.

Мне здесь нравилось. Закаты и рассветы над морем были просто потрясающими. Вокруг — ни души, полное уединение.

Все это немного позволяло мне справиться с щемящей тоской, которая раздирала душу.

Я внезапно сломалась. Точнее, сломалось мое умение прятать эмоции, быть холодной королевой со стальным взглядом. Лишь спустя какое-то время я поняла почему, но сначала…

Сначала никто не мог вытащить меня из моей скорлупы. Стыдно сказать, но даже Машино горе не стало тем триггером, который заставил бы меня хоть на секунду забыть о Максиме.

Какая-то нелепая неделя, ночь и вечер. Просто невероятно неприлично короткий срок, чтобы влюбиться. Влюбиться так, что сердце отказывалось чувствовать что-либо, кроме боли и тоски.

Я читала об этом в книжках. Чертовых любовных романах. Вздыхала и скептически ухмылялась в моментах, где героини впадали во вселенскую тоску от того, что их не поцеловали на ночь.

«Что за бред?» — думала я. И превращалась в очередную засыхающую истеричку. Если бы не…

Если бы не чудо, возможно, я бы упросила Артема найти мне психолога. Но мое чудо появилось как никогда вовремя.

Поэтому я, скрипнув зубами, взяла пирожок и откусила. Правда вкусно, хоть и пп.

— Спасибо, тетя, я просто не голодная, мне нужно размяться немного. — И, отгораживая себя от компании, я добавила: — вы же не против, если я прогуляюсь?

Не дав им мне возразить, я поднялась и направилась к выходу. На улице было прохладно, но все равно чудесно. Не сравнить с московской сыростью и снегом. Захочу сугробы — попрошу Артема отвезти нас в горы, тут всего час на машине.

Хотя о чем это я? Нам нельзя выходить даже в магазин. Никаких связей с внешним миром! За эти семь месяцев я была за пределами нашего волшебного местечка едва ли больше пяти раз. И всегда — только ради посещения врачей.

Меня это задевало крайне редко. Я не хотела знать, что творится в мире. Не хотела знать, что происходит в Москве. Не хотела знать даже то, решил ли Артем нашу проблему.

Я не представляла, как возвращаться в старую жизнь. Единственное, по чему я скучала, это офис и девочки. Как они там? Смогли ли удержаться? Не выгнали ли их? Ведь на днях истек предварительный договор аренды.

Кому теперь принадлежит этот офис?

Мысли снова вернулись к Максиму. Я вышла на улицу и позволила зимнему ветру обнять меня. Он был холодный, обжигал щеки.

На секунду мне показалось, что это сильные мужские руки стискивают мое лицо в ладонях и целуют. Я облизала губы.

От всех этих преставлений лишь обветриться можно. Поэтому я достала вишневый бальзам и щедро нанесла на губы. Все равно целовать некому.

И как Маша справляется со всем этим?… Мы же оказались почти в зеркальных ситуациях. А держится она практически безупречно.

Я спустилась к самой кромке моря, кутаясь в безразмерную зефирную куртку. Из нее у меня торчал только нос, и то не полностью.

Это Артем привез, когда стало достаточно холодно, так как вещей у нас оказалось явно маловато. В нашем-то положении…

Когда в точно такой же куртке заявилась и Маша, мы снова долго хохотали над нашим охранником. Может, он и скрывает нас от внешнего мира практически безупречно, но вот выбирать вещи для этих целей явно умеет недостаточно хорошо.

Ибо нет ничего более привлекающего внимание, чем две женщины, одетые одинаково. Хотя и по скидкам.

Кстати, весьма ограниченный бюджет — это был второй неприятный сюрприз. Как объяснил Артем, в среднем запасов наличности у нас на два года достаточно экономной жизни.

А так как снимать деньги со счетов или карточек нельзя… В общем, жили мы ну очень скромно. А еще эти непредвиденные расходы…

Волны разбивались о волнорез, поднимая вокруг него столб водяных брызг. Кто-то смотрит на это на заставке компьютера, а кто-то — вживую.

Я умела ценить эти моменты. Когда настанет пора возвращаться, я перееду обратно. Может, не к этому морю. Может, в Испанию или Грецию … Где сиеста и умиротворение.

А тетя, естественно, поедет со мной и научится готовить самую вкусную паэлью в мире, и мы будем есть ее, запивая фраппе.

В желудке призывно заурчало при этих мыслях. Ага, знаю я эти сигналы! Знаю и уже давно не верю.

Сзади послышались шаги. Через минуту на голову мне натянули шапку.

— Совсем с ума сошла! Гулять без шапки в такие непогожие дни! Мало того, что в дом не загонишь, так еще и работаешь без передыху!

Тетя в этот раз не удержалась от нотаций. Видно, настроение не очень. Но в последние семь месяцев у нас тут у всех так.

— Тетушка, да хватит уже причитать, все хорошо! Я сейчас немного постою и пойду в дом.

— Не о том ты думаешь, девочка моя! Тебе теперь есть о ком заботиться, никого уже не вернешь.

Она смотрела на меня грустными глазами. А я лишь поджала губы.

— Я не собираюсь никого возвращать. И я знаю, ЧТО и кому должна. Не надо мне каждый раз напоминать об этом.

Я раздраженно развернулась и направилась в сторону тропинки. Она должна была меня увести в небольшую самшитовую рощицу.

Насколько мне известно, тут заповедная зона и людей практически не бывает. Прекрасное уединенное место.

Через пару минут меня скрыли деревья, и я снова осталась наедине с собой. События последних шести месяцев не оставили меня без маленькой фобии.

Я теперь никому не могла поверить. Мне казалось, что за моей спиной снова решают мою судьбу без моего участия. Поэтому мне хотелось выйти наружу, а потом забрать все, что у меня есть, и спрятаться. Ото всех.

Возможно, тогда и воспоминания, и мысли о том, а как бы все могло быть, покинут меня. Покинут, и я смогу идти дальше.

Казалось бы, он погиб, разбился. Но внутри бунтовало решительно все! Словно я ошибаюсь. У меня не было интернета, не было телефона. Старенький ноутбук был оснащен лишь информационной системой, при помощи которой я писала юридические памятки.