Остров потерянных детей - Дженнифер МакМахон

Глаз поймал отраженного в зеркале кролика – кожа оттянута, мышцы и грудина разрезаны, чтобы обнажить внутренние органы. Ронда заморгала, схватила со стола под зеркалом ключи и направилась к двери.

Ток всегда раздевалась и ходила голышом, прежде чем залезть в горячую ванну. Ронда этого терпеть не могла. Ей было неприятно, что Ток – такая подтянутая и мускулистая и совершенно не стыдится своего тела. Она без задней мысли сбрасывала с себя одежду, как другой снимает солнечные очки. Питер был в синих плавках. Ронда надела черный купальник, но даже в нем она чувствовала себя голой и потому натянула поверх него футболку.

Горячая ванна была домашнего производства, как и все в их небольшом автономном каркасном доме, стоявшем посреди двенадцати акров земли. Границей участка служил ручей в самом конце грунтовой дороги длиной в три мили. Город не занимался ее ремонтом, так что Питеру и Ток не оставалось ничего другого, как каждую весну самим выравнивать ее. Ронда, поскольку у нее не было внедорожника, знала, что зимой или во время осенней или весенней распутицы к ним лучше не соваться.

Ток и Питер совместными усилиями построили этот дом три года назад. Здесь все было продумано до мельчайших деталей, отчего сам дом был скорее произведением искусства, чем обычным жильем. Отапливались они дровами, электричество получали от солнечных батарей или, в случае острой необходимости, бензинового генератора.

По выходным Ронда и ее отец приезжали, чтобы помочь со строительством. Вклад Ронды (помимо игр с Сьюзи и присмотра, чтобы с той ничего не случилось) состоял в замере и маркировке досок. Ронда как огня боялась любых рабочих инструментов, тех образов, что они вызывали в ее голове. Например, как она наклоняется, чтобы потрогать вращающееся лезвие настольной пилы. Или как, сорвавшись, циркулярная пила разрезает ей бедро. Как же легко можно истечь кровью до смерти! Как легко получить увечье на всю жизнь, как это когда-то случилось с ее отцом.

– Для этого достаточно одной секунды, – бывало, говорил Клем, рассказывая свою историю.

Ронда знала историю его несчастного случая наизусть. За эти годы она слышала не только его версию, но и версию Агги, Дэниэла и Дейва Ланкастера. Дейв тогда был хозяином той лесопилки, а также приходился Агги дядей. Клем и Дэниэл, еще учась в школе, подрабатывали у него. Они умели буквально все – начиная с резки бревен до поставки заказчикам готовых столярных изделий. Окончив школу, оба пришли работать на лесопилку на полный рабочий день. В то самое лето Агги Ланкастер, тоже окончившая школу, приехала из Мэриленда, чтобы поработать у дяди. Именно в конце того лета Клем лишился двух пальцев.

Когда Дейв – обычно после нескольких банок пива на семейном барбекю – рассказывал эту историю, он неизменно клялся, что никакой это не несчастный случай.

– Дэниэл напал на Клема, – утверждал он. – Он нарочно толкнул его.

Дэниэл же утверждал, что не помнит, как это произошло: в одну секунду он был рядом с Клемом, помогая ему направить тсугу в пилу, а в следующую очнулся на бетонном полу, весь забрызганный кровью своего друга.

Всякий раз, услышав версию Дейва, Клем качал головой.

– Это был припадок, – говорил он. – Дэниэл потерял сознание и, падая, задел меня.

С остальной частью истории все были согласны. Разбрызгивая кровь, Клем отдернул руку, но первое, что он сделал, – это опустился на колени, чтобы проверить, как там Дэниэл. Дейв тотчас выключил пилу и крикнул Агги, которая работала в офисе. Когда та прибежала, то увидела, что Дэниэл с пеной на губах бьется в припадке, а над ним нагнулся Клем. Еще она увидела, что рубашка Дэниэла вся в крови, однако не поняла, откуда взялась эта кровь.

– Следи за его головой! – крикнул Клем. Он был свидетелем припадков друга добрую сотню раз и потому знал, что надо делать все для того, чтобы тот ни обо что не поранился. Голова же Дэниэла находилась слишком близко от металлических опор верстака. Агги наклонилась и нежно положила руки на дергающуюся голову Дэниэла, следя за тем, чтобы он ни обо что не ударился. До этого Агги ни разу не видала припадков и такого количества крови. Только когда она положила руки на потные волосы Дэниэла, ее взгляд упал на руку Клема.

– Господи! Твоя рука!

Клем посмотрел вниз, на свою руку, на брызжущую фонтаном кровь и нахмурил брови, как будто плохо понимая, что видит. Затем, по-прежнему в замешательстве, тихо отошел назад. В лице его не было ни кровинки. Замотав ему руку фланелевой рубашкой, Дейв помог Клему сесть в грузовик и на всей скорости погнал в город, в больницу.

Ронда отвела глаза от наготы Ток (никаких растяжек, это надо же!) и поглубже вздохнула, пытаясь сосредоточиться на окружавшей ее воде, которая была горяча, как кипяток. Еще учась в школе, Питер провел одно лето, работая на винограднике в штате Нью-Йорк. Это оттуда он привез большущую деревянную бочку, в которой они втроем сейчас нежились. Воду грела электрическая спираль внутри печки. Все трое упирались друг в друга коленями, сидя на узком уступчике, который Питер смастерил внутри огромной бочки. Ток только что уложила Сьюзи в постель.

Хотя Ронда и недолюбливала Ток, и находила в ней кучу недостатков, она была вынуждена признать, что Ток – идеальная мать. Веселая, терпеливая, строгая, изобретательная, она всегда знала, что хорошо, а что плохо для ее дочери.

Ток переехала к Питеру сразу, как только окончила школу, и вскоре объявила, что беременна. Все сочли это великой глупостью – мол, они слишком молоды, чтобы заводить семью. А еще с ее-то головой профукать колледж! Но Ток колледж был не нужен. Она хотела Питера и ребенка и мечтала построить в лесу собственный дом. И, похоже, она ни разу не пожалела о своем выборе.

Ток протянула руку и схватила со стола рядом с бочкой пиво. По возрасту она была между Рондой и Питером – на год старше Ронды и на два младше Питера. И в лучшей форме, чем они оба. Волосы Ток стригла коротко, отчего те напоминали плотно сидящую на голове каштановую шапочку. По мнению Ронды, Ток, с ее правильными чертами лица, это шло.

Питер убирал длинные, до плеч, светлые кудри в конский хвост. В свои двадцать шесть он производил впечатление человека, быстро скатывающегося в средний возраст. На лбу появились залысины, на талии – заметные валики жира. Питер с каждым днем становился все больше и больше похож на Дэниэла. Не хватало разве что усов.

Ни Питер, ни Ток не любили, когда в разговорах всплывало имя Дэниэла, и, как правило, Ронда воздерживалась это делать. Но в тот вечер, убаюканная горячей водой, стейком и пивом, чувствуя, как ее коленки соприкасаются с коленями Питера, Ронда не удержалась.

– Увидев сегодня этого кролика, я тотчас вспомнила ту Пасху – ну, ты помнишь? Когда Дэниэл оделся в костюм кролика и мы все бегали за ним по лесу в поисках яиц.

Ток недовольно прищурилась. Питер уставился в горлышко пивной бутылки.

– Пойду принесу травки, – объявила Ток, выскакивая из бочки. От ее стройных боков поднимался пар. Схватив халат, она направилась сквозь раздвижные двери в дом.