📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПсихологияПока ты пытался стать богом... Мучительный путь нарцисса - Ирина Млодик

Пока ты пытался стать богом... Мучительный путь нарцисса - Ирина Млодик

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 48
Перейти на страницу:

Пока ты пытался стать богом... Мучительный путь нарцисса

«…Мама, чего ты ожидала от меня больше всего? Что тебе нужно было от меня? Зачем ты когда-то решила оторваться от своего карьерного шествия ради моего рождения? Для чего ты меня родила? Ради наследования своего состояния? Да его с радостью унаследовал бы любой. Ты хотела вырастить из меня Македонского? Рокфеллера? Чингисхана российского бизнеса? Кто из них в моем облике тебя бы действительно порадовал? Кого из них ты бы полюбила? Кому улыбнулась бы? Что я должен был сделать, чтобы заслужить твое восхищение, твое внимающее слушание за чашкой чая, заботливо приготовленной для меня со словами: «Ты замерз, сынок, сядь, отогрейся и расскажи, как твои дела».

Я многого прошу? Я ненавижу тебя всю жизнь! Еще дольше я тебя боюсь. Мне невыносимо признаваться в том, что я люблю тебя и не могу перестать любить. Если бы я мог жить на другой планете, в сотнях световых лет от тебя, я бы жил и был бы счастлив, потому что уже ничего не ждал от тебя. А так я все жду, жду, жду. Все время жду, как ребенок из какой-нибудь очень грустной сказки. Вот придет добрый и мудрый волшебник, он расколдует мою заколдованную маму, и появишься ты – настоящая, теплая, живая, любящая меня ни за что, просто так…»

Пока ты пытался стать богом... Мучительный путь нарцисса

Елизавета поначалу относилась к королевским визитам бабушки с откровенным протестом. Не считала нужным участвовать в общем разговоре, весьма сдержанно отвечала на холодно-участливые вопросы Снежной, в случае натужно-веселых попыток отца вовлечь ее в беседу величаво покидала помещение, не оставляя матери шанса на успешное завершение гостеприимского спектакля. Она не могла простить этой, по ощущениям, совершенно чужой женщине неприкрытого унижения Валюшки – ее добрейшей на Земле матери, нелюбовь к ее горячо любимому отцу и презрение к каждому, кто попадает под холодный голубой королевский взор.

Королеву нисколько не смущала дерзость молодой императрицы. Похоже, ее даже восхищала способность хоть кого-то в этой странной семье играть с ней на равных. Не прошло нескольких месяцев, как она виртуозно подкупила Елизавету поездкой в Париж на модную и прошумевшую тогда повсюду выставку импрессионистов в д’Орсе. От этого почти невозможно было отказаться рисующей девушке, ни разу не бывавшей за границей. Париж! Импрессионисты! Разве тут устоишь?!

Елизавета вернулась из поездки совершенно ошеломленной.

– Как Париж, дочка, расскажи? – вопрошал не без зависти отец, за плечами которого были только комсомольская поездка в дружественную Болгарию и Египет – мекку для начинающего загрантуриста.

– Париж – это центр мироздания, пап. Это поэма, живописный шедевр, героический роман в пяти частях, трагическая опера, любимое кино и прекрасный сон, который снится только раз в жизни. Рассказать невозможно, нужно побывать там и увидеть все своими глазами.

– А как ты там с бабушкой?

– Знаешь, не такая уж она и злюка. Я думала, у нее вообще нет ничего живого в душе. Но когда я увидела, как она смотрела на картины Моне и Ренуара, я вдруг поняла, что больше всего на свете она, быть может, хотела бы стать девушкой с их полотен: такой же женственной, мягкой, романтичной и нежной. Я-то была убеждена, что ей, может быть, интересен максимум Сера – любитель оптических эффектов, а она понимает в живописи, пап, это так странно… И еще она почему-то не любит Ван Гога.

– Боится заразиться от него сумасшествием или видит в нем собрата по несчастью, – забухтел Ромка, не зная, как реагировать на неожиданное признание дочери в теплых чувствах к его замороженной матери.

– Мне кажется, пап, что она очень одинока. И, как ни странно, с ней довольно интересно. Мы много общались, и она говорит вовсе даже не только о ценных бумагах и экономических тенденциях, хотя и об этом с ней очень интересно поговорить. Когда я поступлю в университет, мы поедем на Лазурное побережье, ей очень нравится Ницца.

– Университет?! То есть вы там обо всем сговорились! Ну что же, маман верна себе! И куда же, сударыня, позвольте вас спросить? На экономфак, стало быть, не иначе, а, юная леди?

– Да, пап, чего ты кричишь-то, чем плохо? Лучший университет страны, лучший факультет университета. В чем проблема-то?

– Проблема в том, хочешь ли ты именно этого, Лиза? Хочешь ли ты выучиться тому, как эффективнее продавать и продаваться в этой чертовой стране? Ты хочешь стать такой же, как она? Ты хочешь, чтобы в твоих глазах стояли только доллары и меркантильный расчет?

– Папа, ну ты рассуждаешь, прямо, как теряющий последние седые волосы коммунист, не ожидала от тебя. Почему сразу продаваться-то? И там же не на рынке стоять учат, а экономике – это разные вещи!

– А твое рисование, а фортепьяно, а сочинения? Куда это все?

– Все равно же невозможно это совместить в одном институте… И потом, если у меня будут деньги, что в этом плохого? Нашей семье что, деньги не нужны? Посмотри, как мы живем…

– Чем тебе не нравится, как мы живем? Тебе лично чего не хватает? У тебя же все есть! – Ромку несло, он это понимал, но остановиться не мог, это было выше его сил.

– Ладно, пап, закроем тему, пойду маме с ужином помогу. – Дипломатичная Елизавета прикрыла тему, чтобы не наговорить лишнего.

– Нет, ну ты слышала?! – Ромка возмущенно воззрился на меня и начал нарезать круги по комнате. – Ей не хватает денег! Мы, видите ли, бедно живем!

– Ром, она не сказала, что бедно, она сказала, что деньги просто не помешают. И чего ты взвился-то?

– Ты прекрасно знаешь, чем все это закончится. У меня никогда не было нормальной матери, такой малости, положенной каждому с самого раннего детства. Всего лишь НОРМАЛЬНОЙ матери. Теперь я, черт побери, теряю дочь!

– Ну подожди, Ром, может, еще не теряешь. Лиза ведь у тебя умница. Ну с чего ты решил, что она станет такой же, как твоя мать?

– Посмотри на меня. Взгляни на меня честно, хотя от тебя и так ничего не скроешь… Кто я? Кем я стал? Ты видишь?!

– Да кем ты стал-то? Ничего особенно страшного… Я вижу, скорее, кем ты не стал.

– Вот! Вот именно!!! – И силы окончательно покинули Ромку, он рухнул в кресло, мрачен и убит – король Лир, преданный любимой дочерью.

Весьма кстати заглянувшая Валюшка нарушила сцену, полную шекспировского трагизма:

– Ромашик, пойдемте ужинать, Лизонька сварила нам какой-то особенный горячий шоколад на десерт. Чего у них там в Париже только не придумают!

На кухне еще долго искрило от напряжения, но чудесная Валюшкина стряпня и горячий шоколад с какими-то таинственными специями сделали свое дело: все потихоньку расслабились, и вскоре Лизавета уже в лицах описывала нам смешные парижские сценки, а мы покатывались со смеху, и отцу опальной императрицы ничего не оставалось, как только включиться в общее веселье.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 48
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?