Мент в законе. Круче, чем оружие - Владимир Колычев

– Никого я не подсаживал, – мотнул головой Сафрон.

– А кто такой Кокошин? – с подвохом спросил Круча.

– Ну, я знаю, кто такой Кокошин… Он со Скатом трется… Убили его, говорят.

– Кто говорит?

– Кто говорит… – небрежно усмехнулся Сафрон. – У нас тут везде уши… Говорят, ты, старлей, вчера со Скатом бодался. У него в подвале. И не надо меня на «непонятках» ловить, я не маленький, кушаю без слюнявчика.

– А обляпаться все равно можешь.

– Это вряд ли.

– Уже обляпался… Девочку твою видели в машине у Кокошина. Он с ней на озеро поехал. Там его и убили…

– Какую мою девочку? Покажи, где она? – обвел рукой зал Сафрон.

– Всему свое время.

– Девочка, может, и была, но не моя…

– А чья?

– Девочка… – в раздумье повторил Сафрон. – Может, девочка его и грохнула.

– Думаешь?

– Скат – беспредельщик! И Кокошин – такой же!.. Они девок «лохматят» только в путь! Может, какая-то и отомстила!

– Беспредельщики?

– Я все сказал. Больше мне добавить нечего.

– И стволы есть?

– Ну вы бы пошарились у них по нычкам… – оживился Сафрон.

– Значит, есть стволы, – Круча пристально смотрел на него. – Если вдруг что-то узнаешь по этому делу, звони.

– Я в народной дружине не состою.

– Ты состоишь в картотеке уголовников. А рядом стоит картотека нераскрытых дел.

– Это что, намек? – нахохлился Сафрон.

– Стимул, – продолжал сверлить его взглядом Степан.

Сафрон попытался, но не смог выдержать этот взгляд.

– Ну, я могу тебе помочь… Если ты поможешь мне… Узнаю что-нибудь по этой теме, я скажу… А ты от меня отстанешь, договорились?

– Узнай. И скажи, – усмехнулся Круча, поднялся и вместе с напарником ушел.

К Сафрону тут же подсели Ступор и Гонщик.

– Ну что там?

– Он – наш, – с барской небрежностью обронил Сафрон.

– В смысле, наш?

– Если вдруг что, прикроет… А мы найдем того, кто Кокошу «завалил».

– Да?

– Это в наших интересах… Менты думают, что это мы, а нам это надо?

– Нет.

– Вот и я думаю, что пора за дело браться! – взбадривая себя, сказал Сафрон. Хватит чувствовать себя лохом, когда можно стать королем.

– Убийцу искать? – спросил Гонщик.

– Барахолку под себя отжимать!

– Ты это серьезно?

– Давай, брат, поднимай братву! Нас ждут великие дела! – расправляя плечи, прогрохотал Сафрон.

Менты лишь слегка его зацепили, а Скату досталось конкретно. Он сейчас наверняка затихарился, нос в землю зарыл. Почему бы этим не воспользоваться?

– Ты зачем в качалку ходил? – спросил майор Горлов у Степана.

– Поговорить.

– Там же сплошь хулиганье…

– Хулиганье?!

– А ты не знал?

– Да нет, это не хулиганье…

Это бандиты. Самые натуральные бандиты.

– Ну, насчет пистолета ты был прав. – Горлов смахнул со стола лист и бросил перед собой. – На свитере обнаружены следы оружейной смазки.

– Есть у них пистолеты… И пистолеты, и планы.

– А как же здоровый образ жизни? – усмехнулся Игорь Афанасьевич.

– Да нет, анашу они не курят… Планы у них на Битово. Рынок уже рэкетируют.

– Рэкет. Детская болезнь капитализма, – скривился Горлов.

– Эту болезнь лечить надо.

– А лекарства?.. Вон в Москве что происходит, стреляют, взрывают…

– У нас то же самое назревает.

– Докажи, что Кокошина убил Скатов, мы его задержим и посадим.

– Хорошо бы.

– Плохо то, что ситуацию до такого безобразия довели. Обидно. Сами ведь страну развалили.

– Ну, не сами…

– А когда шестую статью отменили… Партбилеты раздали, ручкой помахали. Здрасте, приехали! Хоть бы кто возмутился! Все радовались! Как же, членские взносы платить не надо!.. А путч в августе? Хоть бы кто поднялся! Страна развалилась, а никому и дела нет…

– А кто нас спрашивал?

– Еще спросят… Время спросит… Ты вот говоришь, бандиты, рэкет. Поверь, это еще цветочки. Скоро такое начнется…

Степан не успел ничего ответить. Открылась дверь, и в кабинет вошел начальник РОВД.

– Массовая драка у нас на Пролетарской! – сказал подполковник Кузовиков. – Все – на выезд!

Он повернул назад так же быстро, как и вошел. Стремительный, энергичный, подтянутый. Недавно ему исполнилось сорок пять, на пенсию уже пора, но уставшим от службы он не выглядел. И рвение у него как у молодого.

Кузовиков и раньше отличался молодецким задором, а сейчас он просто вынужден был гарцевать перед подчиненными. Чтобы начальство видело. Там, на верхах, шли процессы, сравнимые с великим переселением народов. Из стран бывшего Союза возвращались кадровые офицеры, их нужно было как-то размещать. А за счет кого?.. Вот Кузовиков и боялся слететь со своего места. Потому и «рвал задницу».

На «массовку» начальник РОВД поднял все отделение. И, как оказалось, не зря. Перед входом на барахолку наблюдалось самое настоящее побоище. Крепкие накачанные парни с ожесточением молотили друг друга, в ход шло все – ножи, арматурины, цепи. Двое уже лежали без движения, еще один выползал из столпотворения с проломленной головой.

Все бы ничего, но с появлением патрульных машин толпа не разбежалась. Включили сирены, но и это не помогло. Степан рванул в толпу, схватил здоровяка в кожаной куртке, но тот вырвался и замахнулся на него. А в кулаке шипованный кастет.

Степан блокировал удар, захватил руку, провел подсечку. Громила упал. Но на него набросился его противник. Глаза бешеные, рот перекошен. В руке – стальной прут. Степан готов был отразить нападение, но за спиной грохотнула очередь из автомата. Только тогда толпа пришла в чувство. И превратилась в стадо. Побежали все, и Скат, и Сафрон.

Степан навалился на громилу, заломал его, надел наручники. И рванул за Скатом. Но тот уже выскочил на дорогу, где стояла «шестерка» с открытой дверью. Вместе с ним в машину запрыгнули еще два бандита. Взбивая снег, «шестерка» сорвалась с места и понеслась прочь. Степану оставалось только записать номера.

Бандиты бегали быстро, а сотрудники почему-то не очень-то хотели их догонять. Урожай был более чем скромный – всего трое задержанных. Плюс труп и двое раненых. И свидетелей почему-то не оказалось. Степан своими глазами видел людей, которые издалека наблюдали за побоищем, но все они куда-то исчезли. Впрочем, такое положение вещей давно перестало его удивлять.