Снадобье от бессмертия. Часть 1 - Максим Романович Зинин

можно преобразовать во многие эссенции.

— Немного не поняла.

— Хм вот представь десяток домов все построены из камней, вот каждый дом — это эссенция, а эфир — это камни из которых состоя дома.

— А-а-а, то есть эфир — это основа эссенций.

— Да, вот именно, — в её глаза проглядывалось счастье, она вновь откусила кусок от кролика — рада, что ты поняла. Ещё стоит отметить, что эссенции бывают двух типов: элементарные — это те, что состоят из эфира, и компонентные — это те что состоят из элементарных эссенций и их просто так в эфир не превратить.

Закончив есть, мы выкинули кости, и я продолжила показывать свои находки.

— Кинжал? Будет полезен, дайка. — она взяла его из моих рук и резко махнув ладонью воткнула его меж наших ног.

— Вот, ещё это. — сказала я, протягивая найденные деньги.

Она взяла в руку мешочек и потрясла его.

— Сколько здесь? — спросила она.

— Я, эм. Не знаю.

— Хм, а ты считать вообще умеешь?

— Конечно умею!

— Ладно-ладно, я просто уточнила. Не против если я заберу их себе?

— Конечно.

Она взяла мешочек и закинула его в один из своих рукавов. Я начала осматривать ссадины на своих коленях. Заметив это, моя спутница спросила — Ушиблась?

— Да, слегка, не о чем беспокойтесь.

— На, возьми — сказал она, протягивая мне склянку с зелёной, густой жидкость — нанеси на раны.

— Не стоит, права, я в порядке.

— Прошу не ёрничай и возьми. Не хватало ещё какую-нибудь заразу подхватить. Я тебя от хвори лечить не шибко жажду.

— Как скажите. — сказала я, беря мазь в руки.

Откупорив пузырек, я просунула палец внутрь склянки и достала небольшой сгусток мази. Затем закрыла склянку и начала методично размазывать эту массу по коленям, когда она соприкоснулась с кожей я ощутила небольшую прохладу. Пока я втирала мазь обе мои руки оказались вымазаны мазью с частичками грязи. Когда я потянулась за склянкой, София перехватила её и нанесла на свой палец мазь. Затем она протянула его к моей шее.

— Что вы делаете!!! — вскликнула я.

— У тебя на шее порез.

— Я и сама могу там помазать.

Я потянула руку к шее, но моя спутница схватила её.

— Твои колени были грязные, а мазь не самая лучшая, и даже не на спирте. Не хватало ещё, что бы ты это безобразие к ране подносила, из которой всего пол часа назад сочилась кровь.

Я плавно расслабила руку и София ласково, можно сказать с трепетом, проводила пальцем по моей шее. Закончив она убрала мазь в мешок. Когда она это делала, телега шатнулась, и я невольно перевела взгляд на руку моей спутницы, на которой ранее София повязала поводья. Рука была в бинтах, но без вожжей.

— Кто держит поводья? — пронеслось у меня в голове.

Оглядевшись я заметила, что они парили рядом с Софией. Я начала заворожённо смотреть на это. Но меня отвлекла ещё более интересное зрелище. Моя спутница протянула руку в сторону обочины и с неё сорвалось пару лопуховых листов. Они воспарили вверх и легли ей в ладонь. Она протянула пару из них мне.

— На вытри руки.

— О-о-о. — протянула я. — Благодарю.

После того как я вытерла руки, София начала складывать мешок со склянками ко мне в сумку. Кинжал она закрепила на своём поясе.

— Ты устала? — спросила она.

— Слегка. — я действительно чувствовала изнурённость и слабость.

— Ляг назад, прикорни, чую путь не близки.

— Как скажите. — сказала я, перебираясь в заднюю часть телеги. Положив рюкзак под голову, я начала медленно проваливаться в сон.

Интерлюдия 1

Нечто плотное окутало мои руки и ноги. Я осмотрела их. Они были обвязаны древними бинтами. Я не понимала откуда они взялись. Начав их поспешно разматывать, я обнажила то что не могло быть моими руками. Бледная кожа была покрыта непонятными кровавыми символами. Они складывались в нечитаемый, написанный словно сумасшедшим, текст. Непонимание сковало мой разум. Когда я перевела взгляд на ладони то и на них обнаружились эти символы.

— Что?! Как? Их же не было. — пронеслось у меня в голове.

Вдруг, этот текст начал разливаться алым свечением. От ужаса я схватилась за голову. Но ужас нахлынул ещё с большей силой. Мои волосы были ломкими, словно солома. Я посмотрела на свои локоны. Они были пепельно-серые, словно камни под моими ногами.

— Брусчатка? — я перевела взгляд вниз. Я стояла на каменной брусчатке которую слегка тронуло инеем. Холода я не чувствовала.

Подняв голову, я огляделась. Моему взору предстала ужасающая картина. Вокруг меня был город, а вернее то что от него осталось. Поваленные башни, сожжённые дотла крыши и стены домов. Я не видела прежде этот город, но я откуда-то знала, что совсем недавно он пылал жизнью.

Я начала медленно идти по улице, по тому что от неё осталось. Вдруг я увидела какое-то движение. Подойдя туда я увидела страшную картину:

Передо мной была груда обломков, под которой лежал мальчик лет десяти. Он был покрыт пылью и пеплом, на его руках было много ссадин. Он смотрел куда-то под обломки, куда он просунул руку. Я присмотрелась и увидела, что он сжимал руку женщины. Она была под обломками, и я не могла разглядеть её целиком. Мальчик трепетно сжимал охладевшую ладонь. Не похоже, что женщина была жива. Наверное, она была его матерью.

— Это сделала … я? — пронеслось у меня в голове.

— Прошу пощадите меня. — сказал мальчик.

Я поспешно протянула руки к малышу, но вдруг с кончиков моих пальцев сорвалось пламя. Мальчика и его мать окутали языки белого огня.

— Прости-прости. Я не знаю, как это произошло. Как его потушить? Мне нужна вода! — я судорожно оглядывалась, в поисках реки или колодца.

— Вы всё не унимаетесь? — вдруг послышался голос за спиной. — Сжигаете их что бы они не достались мне?

От этих слов я оцепенела.

— Я знала что вы привяжитесь к людям, — говорила незнакомка — но я и подумать не могла что вы начнёте выжигать целые города на моём пути. — последние слова она цедила сквозь раздражающие хихиканье.

Я наконец пересилила себя и развернулась в её сторону. Это была женщина в потрёпанных одеяниях, взгляд её был безумным.

— Ведь не можете вы делать это все из-за безмерной любви к низшим существам? — Она говорила с насмешкой и издёвкой. — А если бы мне для опытов понадобились олени, вы бы истребили всех оленей на этом континенте?

— Кто она? Почему-то я чувствовала близость к ней, но в то же