Между морем и ветром - Иринья Коняева

бы ничего, но новая должность принесла много новых обязанностей. И командировки. Впервые за многие годы дружбы девушки не виделись больше месяца, а до этого почти полгода лишь урывками. Ксюша полностью погрузилась в ГОС экзамены, подготовку к диплому, его защиту, поиск работы после выпуска, про Юльку – и говорить нечего, она умудрялась совмещать всё это с реальной работой и крутилась как белка в колесе.

Ксюша шмыгнула тихонько носом и вздохнула.

А ещё был Таиланд. Отвязная поездка студенческой компании, которая изменила её жизнь, развернула на сто восемьдесят градусов, как бы пафосно это не звучало.

Ксюша хотела рассказать лучшей подруге о Севе лично. Поплакаться, пожаловаться, посоветоваться. Она не верила в телефонные разговоры, ей необходимо было видеть первую реакцию. Юлька редко ошибалась в людях и обладала поистине сверхъестественной интуицией, если это не касалось её личных отношений с мужчинами, конечно. И сейчас, как никогда прежде, Ксюше нужна была помощь. Да только встретиться всё никак не удавалось, что просто убивало нетерпеливую девушку. И сейчас заставляло ещё быстрее переставлять ноги.

В их не очень тихом, но уютном и родном до боли, дворе на низенькой лавке уже сидела Юлька. С подарком.

– Что там? – позабыв обо всех неурядицах и даже о простом приветствии выпалила Ксюша, не отрывая заинтригованного взгляда от прямоугольной коробки с красивым оранжевым бантом.

– Вибратор, – нарочито громким голосом выдала Юлька. Маневр сработал, и все сидящие на соседней лавке бабульки как по команде повернулись, посмотрели укоризненно. – Ксюш, ну что ты как маленькая? Уж и пошутить нельзя! Книжка там! Ты же хотела книгу Веры Огневой с автографом, вот, я привезла. Мы три дня были в Москве, ну, я и смоталась на встречу, ты ведь не могла.

– Юлька! – заверещала на весь двор девушка, сжимая подругу в объятиях. – Ты самый лучший в мире друг!

Церемониться с подарком Ксюша не стала, да и хотелось реабилитировать своё доброе имя перед соседками, чего уж скрывать. В два счёта распаковав подарок, помахав едва ли не перед носом главных сплетниц района долгожданной книгой, она, наконец, прижала сокровище к груди. Только понаслаждаться в полной мере ей не дали.

– А теперь идём есть торт, – в категоричной форме заявила Юлька и, подхватив с лавки сумку, пошла в сторону подъезда.

Всю дорогу до квартиры Ксюша обнималась с книгой и даже дома не сразу выпустила её из рук. Это была первая книга с автографом в её жизни, и сейчас она радовалась как дитя. С творчеством Веры девушка познакомилась не случайно – увидела у Севы в самолёте, и потом, уже дома, нашла в интернете и прочитала. Только вот попросить у автора экземпляр с автографом не решилась, хотя и хотелось.

У Юльки же был талант – дарить то, о чём человек мечтает. Наблюдательная и проницательная, она никогда не ошибалась с выбором даже для мало знакомых

людей, а уж для любимой подруги – там и гадать особо не надо было, она точно знала, что той нужно.

Слопав два куска торта и положив на тарелку третий, Юлька скомандовала:

– Положи её и давай садись рядом, рассказывай. Я же чувствую, новостей у тебя тьма. Ты всё это время едва не лопалась, скрытница.

– Прямо–таки чувствуешь, – Ксюша покачала головой из стороны в сторону, выражая крайнюю степень ехидства ещё и движением, а не только тоненьким противным голосочком.

– Да вижу за километр! – отрезала Юля и отправила ещё один кусок ярко–красного блаженства в рот. – До чего же ты потрясно готовишь! Дал же Боженька талант!

Ксюша обожала смотреть на то, как подруга ест приготовленные ею сладости. Было в этом что–то безумно волнительное и эстетически привлекательное. Юля умела наслаждаться. И это касалось не только еды.

– А тебе Боженька дал талант подлизываться, – Ксюша не выдержала и рассмеялась. – Так что ты там видишь?

– Ну, – Юлька отправила еще одну ложку торта в рот и, неприлично чавкая, начала перечислять: – ты по–другому красишься, одеваешься более сдержанно, книги начала читать – простите, впервые в жизни! Да ещё и фантастику! Это вообще ни в какие ворота. Плюс, ты стала следить за языком, меньше ругаешься и стараешься особо не выходить из себя. Вот я тебя сегодня весь день нарочно провоцировала, а ты только один раз сорвалась. Ещё месяц назад ты бы после пятого сообщения начала материться. Вывод: влюблённость налицо, ещё и в какого–то интеллигента. Так что давай, рапортуй.

– Ну, точно ты ведьма, – выдала Ксюша привычную фразочку.

– Я умная и наблюдательная, – Юлька поёрзала на стуле, проявляя нетерпеливость. – Ну, давай, рассказывай! Интересно ведь!

– Будто я что–то от тебя утаивала, ха–ха! Сейчас, кофе сварю. Слушай, может, шампанское? В холодильнике есть начатая бутылка. Что–то у меня настроение такое, да и история – без ста грамм, как говорится.

– Давай шампанское. И за встречу выпьем, и книгу обмоем, и потом вину на алкоголь за слёзы свалим. Плакать будем? – поинтересовалась Юлька дальновидно.

– А как же! – Ксюша развела руками и рассмеялась. – Какая любовь без слёз, ты что?

– Да и правда. Чего это я? – притворно возмутилась подруга и захихикала. – Я подготовилась! У меня тушь водостойкая.

– А я тогда схожу умоюсь, – поддержала шутку Ксюша, но, разумеется, никуда не пошла, а только разлила шампанское по бокалам и уселась напротив. – Ну, за любовь.

– И за то, чтобы она не мешала дружбе лучших подруг, – внесла ремарку Юлька.

– Да как она помешает? Мухи отдельно, котлеты отдельно. Вон уже сколько этих влюблённостей было, но дружим ведь, – легкомысленно отмахнулась от проблемы Ксюша. В подруге она уверена на все сто. Разве может что–то случиться? Да ни в жизнь!

– Да не скажи, – Юлька была серьёзна как никогда. – Любовь – штука опасная и непредсказуемая. Всякое бывает. Поэтому и предлагаю подкорректировать тост.

– Не каркай! Ладно, слушай! Только умоляю, Юльчик, не говори, что я круглая дура. У меня всё серьёзно, как никогда. Это просто… Короче, сама поймёшь.

– Мне уже страшно, – подруга выгнула тёмно–коричневую бровь так, что та почти скрылась под блондинистой чёлкой, и посмотрела настороженно.

Уж кто–кто, но она–то никогда не обманывалась характером Ксюши. Точно знала – вся её легкомысленность и ветреность – наносное, искусственное. Если уж любит, то взаправду. Если ненавидит – то надолго. А уж если дружит – на веки вечные и с преданностью Хатико.

И это странное уточнение – совершенно ненужное – заставило Юлю отбросить комфортную рассеянность, сесть прямо, максимально сосредоточиться на разговоре. Она не просто хорошо знала подругу, но и обучалась продажам, поэтому влёт считывала и нервозность жестов, и