В стране кораллового дерева - София Каспари

На мгновенье Анна взглянула на полусапожки Виктории, которые доходили до щиколоток. Они застегивались длинным рядом блестящих кнопок. Хозяйка небрежно оставила их лежать в углу каюты.

Болтовня Виктории почти не прекращалась, и Анна узнала много нового о других привилегированных пассажирах. Один из коммерсантов якобы был мошенником и пустился в бега, спасаясь от правосудия; две женщины направлялись к мужьям. Географ Пауль Клауссен надеялся изучить новые земли.

«Еще несколько недель, — думала Анна, — и наше совместное путешествие подойдет к концу». Корабль давно преодолел бóльшую часть пути. Они уже миновали Мадейру и Азорские острова, пережили множество штормов, попали недалеко от экватора в полный штиль. Издалека видели Ямайку. От жары из швов корабля капала смола. Однажды мимо пассажиров проплыли обломки кораблекрушения (ракушки облепили шпангоуты), напоминая всем о том, на какое опасное предприятие решились путники. Пассажиры проводили на палубе удивительные вечера, когда море постепенно становилось таким же темным, как усыпанное звездами небо. Порой Анне не хватало деревьев. Иной раз она хотела, чтобы над ней раскинулись ветки цветущей яблони.

— Ты слышишь это? — Виктория вскочила с койки с радостным криком.

Анна подняла на нее глаза и нахмурилась.

— Ну, — Виктория указала на часы в каюте, — Юлиус идет. — Она словно превратилась в девчонку. — Кете, позаботься, пожалуйста, о чае и выпечке.

Спустя некоторое время перед ними действительно предстал Юлиус. Виктория элегантным жестом предложила ему присесть на скамейку, в то время как Анна неуверенно попятилась в двери. Она родилась в семье простого крестьянина и не знала, как вести себя в подобных ситуациях. Девушка опустила глаза и тайком наблюдала за Викторией и Юлиусом. Он, очевидно, прогуливался по палубе: волосы были растрепаны ветром. На одежде виднелись соляные разводы, потому что волны стали выше, когда снова поднялся ветер. Улыбаясь, Юлиус глядел на ступни Виктории.

— Вы принимаете меня босиком? Что бы на это сказал Умберто Сантос из Сальты?

Виктория пристально взглянула на него из-под длинных загнутых ресниц. Ее губы расплылись в прекраснейшей улыбке.

— Мой муж любит меня такой, какая я есть, господин Мейер, — ответила она и подмигнула Юлиусу. — Ты не мог бы помочь мне подняться? — тут же попросила она и протянула руку.

«Она флиртует с ним, — пронеслось в голове у Анны. — Она, замужняя женщина, флиртует с посторонним мужчиной!»

— Немного чаю? — заливаясь соловьем, словно школьница, предложила Виктория. — Сальта… Как ты только запомнил это название?

— Сальта… — Юлиус принял чашку. — Просто это слово похоже на «соль» по-английски. Но ты наверняка учила французский, так ведь?

— Mais oui[1], — улыбнулась Виктория. — Сахару?

Когда она передала Юлиусу сахарницу, их руки соприкоснулись. Анна словно окаменела, внезапно испытав зависть. Что же это такое? Разве она недовольна тем, что у нее есть? Анна всегда гордилась тем, чего достигла собственным трудом, гордилась своим умелым Калебом. Что же теперь с ней случилось?

— Еще один бисквит, госпожа Вайнбреннер? — спросила служанка Кете и поднесла Анне блюдо.

Анна, ничего не видя перед собой, схватила пирожное и сунула его в рот. Она жевала, не чувствуя вкуса. Девушка старалась вспомнить Калеба: как он неуклюже поцеловал ее на прощанье в сарае в тот последний день. Ей не следовало думать об этом сейчас. Не следовало так смотреть на Юлиуса и думать об этом.

Виктория прервала ее размышления:

— Анна, у меня есть идея.

— Ну конечно, все получится! — Виктория стояла, уперев руки в бока, и оценивала работу Кете. — В этом платье ты совершенно не будешь бросаться в глаза. Великолепно. Это будет просто уморительно! У Юлиуса глаза на лоб полезут.

Анна с тоской смотрела на дверь. Виктория отправила молодого коммерсанта обратно в каюту. И как только ей в голову пришла идея переодеть Анну в одно из своих платьев?

У Виктории родилась идея взять Анну с собой на ужин для привилегированных гостей, который вечером устраивал капитан корабля. Эта мысль пришла ей в голову довольно поздно, но девушка не терпела отказов.

Анна взглянула на свое отражение. Конечно, порой ей хотелось примерить одно из платьев Виктории — возможно, светло-голубое с темно-синим цветочным орнаментом или то изящное коричневое платье с маленьким белым стоячим воротничком, — но она все время осознавала, что ее мечте не суждено сбыться. И это было к лучшему. Мечты не для того, чтобы сбываться. Анна сдержала тяжелый вздох.

Виктория склонилась над дорожным сундуком и достала один за другим пару ботинок. Она осмотрела их по очереди и небрежно швырнула в сторону.

«Кете придется прибраться здесь, когда мы закончим», — подумала Анна. Она с опаской прикоснулась к зеленому шелку платья, потом осторожно присела на край койки, что с туго зашнурованным корсетом можно было сделать, только если держать спину исключительно прямо и неглубоко дышать. Трудно было представить, что Виктория в таком платье ходит каждый день! Наверное, она вообще разучилась дышать.

Анна ощупала плотную ткань, которая сдавливала живот.

— С твоими волосами тоже нужно что-то сделать. — Виктория покачала головой. — У тебя мещанская прическа.

Анна покраснела. Знала ли Виктория, какими обидными были для ее попутчицы эти легкомысленные слова? Анна всегда гордилась своими волосами. В ее жизни было не так много красивого, но волосы всегда радовали ее. И Калебу они нравились. Он так любил запускать в них пальцы…

На одно мгновение для Анны вдруг снова наступило то воскресенье. На летнем лугу она лежала на спине и смотрела в голубое небо, а Калеб веером разложил пряди ее волос.

— Они не просто каштановые, — много раз повторил он, — они переливаются и коричневым, и красным, и золотым.

Анна сглотнула.

— А что ты скажешь им о моем происхождении? — Эти слова невольно вырвались из ее пересохшего рта.

«Как будут выглядеть мои огрубевшие руки?» — думала Анна.

Виктория словно прочитала мысли подруги и протянула ей пару изящных перчаток.

— Я еще кое о чем вспомнила. Фантазии мне не занимать.

— Но ведь каждому известно, что я живу на средней палубе. — И Анна тихо добавила: — А если кто-то и не знает об этом, то наверняка узнает.

Это называлось «смрад средней палубы». Ее бы безошибочно вычислили и осмеяли. Виктория расхохоталась, достала другую сумку, порылась в ней и положила что-то на стол.

«Всеобщая газета о моде», — прочла Анна. Даже госпожа Бетге охотно листала эту газету, а ее дочери постоянно воплощали в жизнь самые смелые идеи.

Виктория пролистала несколько страниц и указала на картинку.

— Вот эта прическа ей очень подойдет, правда, Кете? У Анны невероятно густые волосы.