Визит черной вдовы - Марина Серова

На стеклянном низком столике с цветами лежали несколько журналов и рекламные проспекты — я порылась и в них: вдруг что да вырою?! Так… Отдых на Мальте, отдых на Сейшелах, горные курорты Швейцарии, рекламный проспект «Дойчебанка», предлагающего свои услуги по сохранению и приумножению средств клиентов, а также необыкновенные универсальные кредитные карточки. Этот рекламный проспект меня заинтересовал — я где-то что-то слышала про этот «Дойчебанк». Не его ли филиал открывают на днях в Тарасове вместе с Немецким домом? На всякий случай проспект также погрузился в ненасытную утробу моего рюкзака.

— Что вам здесь нужно?! — как выстрел в тишине, прозвучал за моей спиной чей-то совершенно спокойный голос. Застуканная на месте совершения мелкого воровства, я оглянулась и увидела на лестнице, ведущей на второй этаж, Александра Пальцева собственной персоной. Его нельзя было не признать по фотографиям и Катькиному описанию. Покуда я собиралась с мыслями, соображая, что я буду ему молоть, Пальцев-младший подошел ко мне сомнамбулической походкой. Рыжий худой парень, совсем мальчишка, в неописуемо дорогом спортивном костюме так же, как я, не смотрелся на фоне белого рояля и венецианской люстры. Что-то в нем было странное. «Мальчик очень нелюдим», — вспомнились мне слова его мамаши. «У него кличка Минус», — пронеслись в голове слова Катьки. Да, на лице Сашки Пальцева была написана минус Бесконечность. Он смотрел сквозь меня. И я еще должна отвечать на его вопросы?! Судя по выражению его лица, ему все до фени. Глаза просто стеклянные. Наркотики?! Движения, словно у инопланетянина: он не шел, а плыл в невесомости.

— Вы вообще-то кто? — вполне трезвым, земным, но совершенно равнодушным голосом спросил меня инопланетянин. Где он, интересно, был, пока я бегала по этажам?! Может быть, так же равнодушно наблюдал за мной, а теперь вот так же равнодушно решил прихлопнуть, как муху.

— Я выполняю поручение Аллы Борисовны Пальцевой, — твердым голосом отчеканила я. Если этот мальчик с остановившимся взором — псих, то с психами надо себя вести строго и спокойно. Они же как дети. Хотя надо помнить, что известие о смерти отца могло окончательно выбить из колеи этого странного мальчика — теперь наследника всего пальцевского состояния. Поскольку наследник продолжал молча и тупо глядеть на меня, я решила взять инициативу в свои руки и попытаться что-то выяснить у него — благо имела на то санкцию своей клиентки.

— Я выражаю вам самые глубокие соболезнования. Чисто по-человечески понимаю вас и вам сочувствую. — Я, конечно, импровизировала не очень ловко, но меня смущал его выморочный вид. — Дело в том, что вашей маме сейчас необходима помощь. Она просила меня кое-что расследовать и при этом задать вам несколько вопросов.

— Кто вы такая?! — В тоне Александра послышались вроде бы нотки вполне человеческого раздражения, хотя он продолжал смотреть на меня взглядом зомби.

— Я — частный детектив, — если молодому удаву до сих пор это не ясно. — Мне надо найти вашего телохранителя Аркадия Никанорова. Я думаю, вам нетрудно будет что-нибудь рассказать мне о нем, может быть, даже как-то помочь в моих поисках.

— Я не буду ни о чем разговаривать с вами, — спокойно и решительно проронил он, развернулся и направился к лестнице. Вот и поговорили. Зря я, наверное, ему представилась.

Но и объяви я себя майором милиции, результат был бы еще хуже. Кого еще я могла из себя представить — заблудившуюся девушку из соседней деревни? Это в своих-то германских ботиночках! Нет, на сегодня общения у нас не вышло. Отложим до другого раза — возможно, я придумаю что-нибудь поостроумнее. Да и мальчику явно не до пропавших охранников, завтра похороны его отца. Все-таки в спину ему я сказала:

— Если вы мне поможете, я смогу найти виновного в этой трагедии!

Пальцев-младший спокойно обернулся и отрезал:

— Мне это неинтересно. Вы можете идти.

Да уж, разговаривать с людьми он уже научился. Этот выросший в золотой клетке волчонок вполне усвоил ледяной, презрительно-равнодушный тон. А все вокруг должны бегом бегать — разыскивать куклу наследника Тутти!

Александр Пальцев ушлепал наверх и скрылся в своих апартаментах. Чем он там занимался? Выжимал скупую мужскую слезу или безутешно плакал над фотографиями отца? Ширял себе в вену какую-нибудь запрещенную дрянь? И флаг ему в руки!

На этот час я уже достаточно вынесла из «нехорошей квартиры». Достаточно для размышлений, но не для поиска. Однако размышлениям лучше предаваться где-нибудь на нейтральной территории, а не в этом осином гнезде.

И я покинула дом Пальцевых, вполне довольная информацией, собранной за первые два часа своего расследования.

Выезжая с территории усадьбы, я вновь благополучно миновала ментовскую шайку, равнодушно покуривающую в полном составе, в то время как в доме Пальцевых таскают с рояля серебряные рамочки.

Время перевалило за полдень, и урчащий желудок напомнил мне, что последняя пища поступала туда накануне вечером у Катьки. Надо же, еще вчера мы беззаботно наворачивали пиццу, а сегодня я бегаю, словно гончая, по следам пропавшей подруги, оказавшейся жертвой…

Жертвой чего — мне как раз еще предстояло выяснить. А пока я ехала по направлению к центру Тарасова, чтобы где-нибудь подзаправиться самой и подзаправить своего верного рысака девятой модели, а главное, в спокойном месте обдумать план дальнейшей войны. Войны с неведомым фантомом, утащившим среди ночи несчастных любовников без одежды и босиком. Спасибо — на дворе лето.

Вот такую цену платим порой мы, женщины, за потерю головы от белозубой улыбки какого-нибудь чернявого кретина.

Я решила выбрать кафешку или ресторан потише, чтобы никто не отвлекал меня от интенсивных размышлений. На автозаправке «Лукойла», пока лопоухий, пропитанный до костей бензином малец заправлял мою машину, я купила у уличной торговки целую кипу местных и московских газет. Вот что мне необходимо сейчас просмотреть, чтобы иметь представление о творящемся в местных органах власти с точностью до наоборот. Ведь Пальцев водил слишком тесную дружбу с губернатором и его окружением. Небольшая политинформация не помешает, а из стаи газетных уток, кто знает, возможно, удастся выловить что-либо удобоваримое.

На проспекте я выбрала тихий бар-ресторан «Эльторо», который всегда пустовал днем, а ночью служил местом бдений подозрительной шайки одинаково подстриженных ребятишек, затянутых в черные узкие джинсы. Мои прошлые наблюдения за этим баром привели к выводу, что там шла бойкая торговля антиквариатом, а также старушками, им владеющими. Но сейчас мне это было до лампочки. Мальчиков-антикварщиков среди бела дня не наблюдалось, и я могла за поздним завтраком и одновременно обедом спокойно предаться своим размышлениям.

Нависший надо мной вопросительным знаком официант холуйским голосом вопросил:

— Что будем заказывать?

— Давайте какую-нибудь рыбу, если есть. Нет? Не приду к вам больше. А что есть? Ну давайте гриль. Салатик из свежих овощей. Персиковый сок. Кофе. Пирожные есть? Ну тогда мороженое с орехами. И пепельницу принесите, пожалуйста.