Между адом и раем - Джоанна Рид

– Потому что вы непоседливы и нетерпеливы, – произнес он с улыбкой. Но она уловила легкий упрек в его голосе.

– Это так заметно? – спросила она осторожно.

Он ответил вопросом на вопрос:

– А что плохого в Катманду?

– Вы только что сами показали – толпы, грязь, шум. Однажды, когда вы заберетесь в горы и глотнете чистейшего воздуха... – Она прервала себя, вспомнив, что именно это он и собирался сделать.

– Но это пленительный город – перекресток, где все и вся встречаются. Вы видели храм Ньятапола?

– Нет, не видела. Я никогда не оставалась в городе надолго.

– А Шиву и королевский дворец?

– Нет.

Мур покачал головой с насмешливым отчаянием.

– Вы должны кое-что посмотреть, раз уж застряли здесь.

Сандра кивнула.

– Да, конечно.

Но она не собиралась изображать из себя туристку.

– Я могу порекомендовать вам гида. – Он улыбался. – Себя.

– О, нет. – Она покачала головой. – Вы слишком заняты. Я не могу этого позволить.

– Нет, можете. Конечно, я гид не такого класса, как вы – по словам вашей группы, лучший гид в Гималаях.

– Надеюсь, вы не поверили этому? Все туристы так говорят после похода, они даже влюбляются в нас немножко и всегда вспоминают только хорошее. Напрочь забывая, кто их заставлял одолевать милю за милей и спать рядом с овцами.

– Ну, я не гожусь ни на что подобное.

– Спать с овцами?

– Влюбиться в своего проводника.

Мур с удовольствием наблюдал, как она краснеет. Держи себя в руках, Ричард. Смотри на нее спокойно. Приглашение на обед означало обычную благодарность за помощь, не более, подумал он и тут же признался, что обманывает себя.

– Я не имела в виду вас, – возразила Сандра.

– Потому что женщины не понимают докторов, – продолжал он.

– Из-за того, что у них на первом месте работа? Но это же так очевидно. – Девушка поменяла позу, и ее колени снова задели его. Он ощутил, как между ними пробежала искра, и отодвинулся к краю стола. – Спасибо, – сказала она резко, – за приятный обед.

Неужели она ничего не почувствовала? И не заметила, как он пялился на нее и говорил первое, что приходило в голову?

– Завтра мне рано вставать, – объяснила Сандра, – чтобы вовремя прийти на работу.

Он легонько положил руку ей на спину, и они вышли из зала.

– Вы, наверное, думаете, что ваш босс настоящий тиран?

Она искоса взглянула на него, будто пытаясь что-то для себя решить.

– Скажем так – очень твердый мужчина.

Мур велел себе не настаивать на предложении показать Сандре город. Надо дать ей время узнать его, понять, что он вовсе не чудовище. В такси они сидели каждый в своем углу, и доктор говорил об операциях, назначенных на завтра.

Когда они вошли в вестибюль отеля, Мур заметил, что Сандра держится несколько холодно. Он так мало знал ее и не мог угадать, что происходит там, под гладким спокойным лбом. Впереди ее ждал Китай... Он же остается в долине. От этой мысли Мур ощутил страшную пустоту в сердце.

К утру Сандра, как ей показалось, поняла, что за человек Ричард Мур. Фанатик, которого ничто не способно остановить на пути к цели. Он борется со слепотой в Непале, он привлекателен, но Сандра никем не собиралась увлекаться.

Да, конечно, его миссия благородна, но у Сандры свои мечты. И главная сейчас – вырваться из Катманду. Она вспомнила о его предложении показать город, стоя перед операционной в шесть тридцать утра, и подумала, как бы отбить у него охоту снова позвать ее на прогулку.

Мур почти не говорил за работой, а когда Сандра направилась к женской палате, задержал ее.

– Мистер Вангчен уезжает сегодня и хотел бы вас поблагодарить.

– Кто?

– Старик, тибетский беженец, я его оперировал на второй день после вашего появления.

Она побрела за Муром во двор. Маленький скуластый мужчина с круглым лицом отделился от окружающих его людей и, подойдя к Сандре, сложил руки в традиционном приветствии.

Сандра ответила тем же.

– Намасте.

Мистер Вангчен повернулся к сыну-подростку, стоявшему рядом, и быстро заговорил по-своему. Мальчик, застенчиво улыбаясь, глядел на Сандру.

– Мой отец хочет пригласить вас и доктора к нам домой в субботу.

Девушка вопросительно взглянула на Мура. Тот пожал плечами, будто ему было все равно, примет ли она приглашение или нет.

– Думаю, вам интересно посмотреть, как живут беженцы и как они ткут свои ковры, – сказал он ровным голосом.

– Да, хорошо. – И она повернулась к мальчику. – Я с радостью приеду.

Сын перевел ее ответ отцу, все довольно заулыбались, заговорили.

Мур открыл заднюю дверь больницы и пропустил Сандру.

– Они живут в Патане. Просто стыдно проехать мимо одного из прекрасных буддийских монастырей Непала.

– Я не могу позволить вам показывать мне долину, – настаивала она.

– Один монастырь – не долина, – сдержанно ответил он.

Сандра молчала. Она начинала ощущать беспомощность и слабость рядом с сильным, волевым Муром. Он решил познакомить ее с красотами Катманду, и все тут.

– Этот монастырь по дороге? – спросила она, хотя уже знала ответ.

Он кивнул.

– Я заеду за вами в десять утра в субботу.

Сандра хотела сказать, что это слишком рано, но пациентка в коляске отвлекла ее внимание. Руки женщины судорожно двигались, а голова качалась взад и вперед. Она пыталась говорить, но глотала слова. Доктор склонился к ней, прислушиваясь, и у Сандры кровь в жилах застыла. Как бы она хотела убежать, но была не в силах сделать ни шага. Это было ужасающее зрелище, не дай бог увидеть такое еще раз.

Мур в тревоге взглянул на девушку.

– Что случилось?

Голос Сандры понизился до шепота:

– Что с ней?

– Не знаю. Это не моя пациентка. – Он выпрямился и коснулся ладонью ее щеки. – Вы в порядке?

Тепло его пальцев успокоило Сандру.

Кое-как она дождалась конца этого дня. Принесла Лиз поесть, сходила в магазин по ее просьбе. Вместе они написали открытки домой. Руки Сандры наконец перестали дрожать, и Лиз, казалось, не заметила рассеянности девушки.

Наверняка у этой женщины не болезнь Хантингтона, но симптомы те же самые. Их она знала слишком хорошо, они навсегда отпечатались в ее мозгу. Признаки страшного недуга, которых она боялась так сильно, что они стали частью ночных кошмаров: дрожание головы, рук, спотыкающаяся походка, глотание окончаний слов и в конце концов полная неспособность управлять своим телом.