Маленький ад для двоих - Елена Богатырева

— «Тебе освобождение от военной службы выдали?» — спросил он Ка. — «Какое освобождение?» — не понял тот. — «Синенькое такое, с гербом. Ах, извини, у тебя, наверно, красненькое…» — «Ты про диплом?» — «Про освобождение!..»

Когда началась перестройка, Илья тут же включился в нее и начал все перестраивать. Сначала он взялся перестраивать бизнес какого-то южного магната, торговавшего в наших краях фруктами. И перестроил! Предприятие магната росло так же зримо, как и его живот. Магнат постепенно, усилиями Ильи, становился монополистом по персикам. И вот, когда до полного монополизма оставались какие-то там две малюсенькие сделочки, магнату всадили пулю в затылок на центральном рынке города. И никто ничего не видел. И никого так и не нашли. Илья переживал при этом даже больше его жены, или жен, как у них там полагается. Потому что жен теперь брали на содержание родственники магната, а у Ильи дело всей его жизни шло прахом. Он остался у разбитого корыта. Другие магнаты не хотели брать его на работу и становиться монополистами по персикам. И по вишням тоже не хотели. Их устраивал небольшой барыш, гарантирующий сохранность жизни.

Тогда Илья решил создать свой бизнес. Он грохнул все свои деньги на оргтехнику и решил издавать книги. Книг тогда в Ленинграде было еще меньше, чем персиков. Это сейчас на лотках по соседству мирно гниет и то и другое. Так вот, помещение под офис ему было не по карману, поэтому он устроился в собственной квартире. И автор у него нашелся. Седенький такой старичок, ас в математике. Когда же математический справочник был сверстан, в квартиру заявились пятеро громил. Они наставили на Илью пистолет и начали выносить из комнаты оргтехнику, а также «бомбить» по дороге все, что попадалось под руку.

Пока четверо из них грузили компьютеры, Илья прикинул, что он никак не меньше ростом громилы, который стоял с пистолетом, и стукнул того чем-то по голове, схватил первое, что попалось под руки, и дал деру.

Под руки ему, надо сказать, попался процессор от Макинтоша. По тем временам — вещь ценная. Он его загнал потом очкарику-компьютерщику, у которого руки тряслись и слюнки бежали от такой вещицы, полученной в полцены. А на вырученные деньги Илья приобрел пистолет.

Теперь он знал, что в бизнесе самое главное — защита. Поэтому решил вовсе не заниматься бизнесом, а заниматься защитой тех, кто им занимается. Парень он был до крайности ловкий и через несколько лет стал директором процветающего охранного предприятия. Ка слышал, что он занимается и частным сыском, но по телефону Илья завопил:

— Старик, ты что?! Сбрендил? У меня охрана! Только охрана. А у тебя что?

— У меня маленькое, но хорошо оплачиваемое дело по частному сыску.

— Уголовное?

— Гражданское.

— Не-е, я не занимаюсь, — сказал Илья, но уже не так уверенно. — Давненько не встречались. Может, пообедаем вместе?

— Скажи только где.

Они встретились в каком-то маленьком безликом кафе при магазинчике, без названия, каких развелось сотни.

— Это твое любимое место?

— Работа не позволяет иметь привязанностей. В большие рестораны вообще не люблю соваться — одни знакомые. Тусуюсь по забегаловкам. Так что там у тебя?

— Ты же не занимаешься…

— По телефону не занимаюсь. Это точно. Что нужно?

— Нужна биография девушки по фамилии Зимина, проживавшей в Токсово на Комендантской горе в доме номер один, ныне разрушенном.

— А сама она кто? В бизнесе или чья-то?

— Сама она не знаю кто, а живет у меня сейчас и очень смахивает на сумасшедшую.

— Как у тебя? — Илья поперхнулся. — А раньше, помнится, ты после самых сверхнормальных дам руки по два раза мыл…

— Ну, не совсем у меня, — смутился Ка. — У деда. Я ее нашел. Понимаешь, около дома, в лесу, без сознания. Зовут Неля. По крайней мере так говорит. Ведет себя странно, ничего не рассказывает. Вот только адрес назвала, а дома-то уже и нет.

— Так сдай ее куда следует, чего мучаться! — удивился Илья. — Девушка, нам бы пивка, — поймал он официантку за локоток. — Только безалкогольного. Новые времена — старые нравы, — сообщил он, оборачиваясь к Ка. — Так, значит, сдавать ты ее не собираешься, — это он уже сам с собой разговаривал. — Значит, что-то такое там есть. Какой-то криминал. Заложницей держишь?

— Да нет же…

— Насколько я тебя знаю, — сказал Илья, — ты с женщинами в бессознательном состоянии ничего общего иметь не можешь. Значит, интрига уходит корнями в бизнес. А это стоит дороже.

Ка, краснея и не зная, как объяснить ему, решил не выпендриваться и говорить на понятном для Ильи языке:

— Может быть, и в бизнес. Пусть дороже. Мне многого не надо. Хотя бы какую-нибудь информацию. Любую!

— Это все так говорят сначала. А потом оказывается, что нужно еще одну информацию, потом еще одну, а потом начинают требовать услуги нелегальные оказывать…

— А ты?

— А я не оказываю!

— По телефону?

— Ни по телефону, никак! Я нелегальщиной не занимаюсь. Я охранник.

— Понятно.

— Завтра позвоню.

— Уже завтра? — немного испугался Ка.

— А у меня все быстро. На том стоим.

После обеда Ка вернулся на работу. Надвигался традиционный летний застой в делах. Телефон звонил не так часто, встречи с партнерами становились все реже, они стайками отлетали в южные края к берегам теплых морей. У Ка было время посидеть и подумать. И думал он о том, что вот завтра зазвонит телефон, вот именно этот его белый офисный телефон, и Неля перестанет быть загадочной и таинственной. Она больше не будет являться в его сны с такой непонятной настойчивостью. Завтра он узнает, в каком институте или техникуме она училась, где работала, как звали ее мужа и как зовут сынишку. Он узнает наверняка, что у нее есть своя жизнь, и она уйдет от него в эту свою жизнь рано или поздно. Он поймет, наконец, что его находка — случайность, просто у судьбы чуть дрожала рука, когда та выводила маршруты их жизненных тропинок, и эта дрожь была причиной тому, что две тропинки, не имеющие никакого отношения друг к другу, неожиданно пересеклись. Завтра все встанет на места. Каждый из них пойдет своей дорогой.

А Неля с каждым днем выпрямлялась, душа ее окрепла, только вот никак еще не могла оторваться от земли. Крепко были связаны ее крылья. По вечерам, совершая очередную пробежку (ведь она должна стать сильной!), Неля останавливалась теперь у темных елей и без страха пристально разглядывала их. В корнях лежала белая пена, а лапы были покрыты чем-то вроде плесени. Страх ушел. Если заглянуть страху в самую душу, он оказывается старым заплесневелым детским сном. «Я иду, Старик! — шептала Неля. — Ты ждешь меня? Я иду!»

Она стала следить за собой. Нет, к косметике не притрагивалась. Натирала лицо клубникой, умывалась козьим молоком, пила какие-то травы. От этих ухищрений ее загоревшая кожа стала бархатной. Неля сидела на лавочке под кустом сирени, подставив лицо солнцу, и не видела, как во двор вошла красивая девушка с распущенными золотыми волосами. Девушка сразу заметила Нелю, но направилась к деду.