Выбравшие иной путь - Кэрол Л. Энвэй

Со своим мужем я познакомилась в 1983 году. До этого у меня наличествовали все распространённые в массах стереотипные представления об исламе как о средневековой религии насилия, где женщины полностью подчинены мужчинам. Никогда ислам не раскрывался передо мной полностью, несмотря на то, что я получила степень магистра в вузе. Мой муж, хотя молился и постился нерегулярно, был твёрдо убеждён, что ислам является истинной религией Господа. Я знала, что не обязана принимать ислам, но он на мне не женится, если я не приму на себя обязательство воспитывать наших будущих детей мусульманами. Я чувствовала, что для него большое значение имеет воздействие звука, но даже когда я впервые услышу Коран, то он не окажет на меня воздействия. Тем не менее, у меня не было никакого предубеждения против того, чтобы растить наших детей мусульманами. Когда в 1988 году нашему первому сыну исполнилось восемнадцать месяцев, наш брак трещал по швам по целому ряду причин. Тогда я обратилась к Корану, ища в нём необходимые мне методы воздействия на своего мужа. Наш конфликт достиг апогея в сентябре 1988 года, и тогда я попросила его дать мне развод. Я чувствовала, что иного выбора у меня нет, хотя и продолжала его по-прежнему любить. Я спокойно ехала на работу. Огромная боль пронзила мою душу, и я громко закричала, обращаясь к Господу за помощью. В этот момент я поняла, что хочу быть мусульманкой – даже не важно, распадётся мой брак или нет. Я хотела принять ислам для себя.

* * *

Наше знакомство произошло в Луизианском техническом университете. Мой будущий муж не желал вступать со мной в незаконную связь, и потому сразу предложил выйти за него замуж, а также спросил, интересно ли мне узнать об исламе и принять его. Он также задал мне вопрос, буду ли я покрывать голову. Последние его два вопроса я восприняла как оскорбление. В восемнадцать лет я отнюдь не была уверена, что хочу замуж. Но меня тянуло к нему, и я хотела быть с ним. Но он перестал поддерживать со мной отношения. Вернувшись домой, я сама стала читать об исламе, потом изменила своё мнение и захотела, чтобы он женился на мне.

* * *

(Рассказ отлучённой от церкви). Муж оказал мне поддержку, когда наши жизни соединились. Я ещё раз получила исцеление от душевных проблем. В том, что я стала мусульманкой, его заслуга невелика. Он познакомил меня с этой религией, но никогда не просил её принять. В исламе нет принуждения, но в данном случае я полностью была охвачена стремлением к этой религии. Во мне проснулась зависть, когда я видела, как он постепенно обретает внутренний покой. Покой в душе – вот чего мне недоставало. Поэтому я попросила его дать мне книги по исламу. Чем больше читала, тем больше хотелось узнать. «Ислам» означает подчинение воле Господа, или душевный покой. У меня было чувство, будто Господь Сам ведёт меня.

Некоторые женщины посетили мусульманские страны и были глубоко тронуты тем, как люди там практикуют нормы своей религии в своей повседневной жизни. Они имели возможность воочию познакомиться с образом жизни людей и их культурой, которые основаны на исламе.

– Когда мне было восемнадцать лет, я вышла замуж за своего друга. Поскольку он отправлялся во Вьетнам, я решила поступить на службу в медицинский корпус. Примерно в это же время я изучала иудаизм (хотя и была тогда христианкой), в основном потому, что в этой религии нет учения об Иисусе как о спасителе всего человечества. Однако я поняла, что верю в Иисуса как в пророка, а иудеи нет! Я также верила в его непорочное зачатие девой, что для них также было нонсенсом. Всё же остальное в их вере меня устраивало, и её положения сильно отличались от тех, по поводу которых я часто раньше спорила с пасторами и священниками. Таким образом, я считала себя наполовину иудейкой.

Я была хорошо подготовленной армейской медсестрой и последние несколько дней до падения Сайгона я была во Вьетнаме. (Да, я была добросовестным ветераном Вьетнама с бронзовой звездой и двумя орденами пурпурного сердца!). В 1978 году Организация Объединённых Наций нуждалась в квалифицированном персонале для проведения вакцинации в связи с эпидемией холеры, охватившей юг Саудовской Аравии, Йемена и Омана, и меня направили в Саудовскую Аравию. Многие дети и старики умирали от этой болезни. Иногда я могла наблюдать за тем, как молятся бедуины, но единственное слово, которое я могла разобрать, – «Аллах». Преданность тех людей своей религии поразила меня. Вместе с мужем мы отправились в путешествие по Ближнему Востоку в начале 80-х. В Каире я начала изучать ислам. И тогда «темнота в моей душе рассеялась, и я увидела яркий свет». Мой брак к тому времени дышал на ладан, и после развода со мной случился нервный срыв, связанный с попытками моего мужа и его семьи «вытащить меня из пут этого опасного религиозного культа, чарами которого я была околдована». Выдержка мне изменила, а мой ум пошатнулся от смятения.

После длительного лечения я отправилась на юг, чтобы вернуться в колледж и завершить бакалавриат. Там было много мусульманских студентов, которые удивлялись, откуда я столько знаю об их религии. В течение следующих шести месяцев я уже всё время проводила за чтением Корана и произнесла шахаду во время месяца Рамадан в 1989 году.

* * *

Моё обращение в ислам началось с учёбы в университете Пердью. Моё первое знакомство с исламом потрясло мой разум и наполнило меня грандиозным чувством (а позже и глубоким смыслом). Ислам впечатлил меня больше, чем любая другая религия, которую я изучала. Тогда я решила записаться на стажировку в одну из мусульманских стран, чтобы своими глазами увидеть мечети и поговорить с людьми. Это чрезвычайно расширило моё сознание. С этого момента единственным путём для меня стал ислам. Вернувшись из Египта, я пошла в местную мечеть, где сёстры помогли мне начать путь познания истины. В 1993 году я приняла ислам и обрела покой в своей жизни. До этого я не была набожной: пила, «дико» вела себя. Ислам научил меня, что эта жизнь – испытание перед вечной, загробной жизнью, и довольство Аллаха (Свят Он и Возвышен) является самым главным.

* * *

Я изучала исламскую религию в рамках обучения по своей специальности в колледже на отделении изучения Ближнего Востока и Африки. Я не верила, что кто-либо может по-настоящему практиковать предписания ислама в наше время. Как волонтёр я поехала на три месяца в Западную Африку. Там я встретила истинных мусульман. Когда они слышали призыв на молитву, то тут же спешили в мечеть. Если у кого-то было денег больше, чем необходимо для удовлетворения основных потребностей, то он делился с теми, кто нуждался в них. Имя Аллаха упоминалось всегда. И чем больше я проводила времени с ними, тем больше мне хотелось принять ислам.

Я сильно заболела, и меня должны были отправить в столичную больницу. Со мной не было никого, кто бы успокоил меня – все мои друзья были далеко. Всё, что было в моих силах, – это молиться. Я читала молитвы почти беспрерывно на протяжении трёх дней. На память мне пришла история о Йусуфе Исламе (Кэте Стивенсе): когда он тонул, то дал обещание Господу посвятить Ему свою жизнь, если она будет спасена. И я сделала то же самое. В течение двух последующих дней я вернулась к своим друзьям-мусульманам в деревню, но всё еще противилась принятию ислама.