Страсть Селии - М. Валентайн

В тот холодный зимний день сэр Джейсон крепко связал ее, не оставив ни возможности двигаться, ни проявить собственную волю. Однако Селия не возражала. Она часто просила, краснея от стыда и кусая нижнюю губу, связать ей руки, ноги и завязать глаза, уступая свободу движения и зрения мужчинам, которые наилучшим образом воспользуются ими. Хотя сэр Джейсон в силу большего опыта видел последствия подобного акта, Колин разделял его проницательность, ибо мысли кузенов часто совпадали.

Сэру Джейсону предоставлялось право связать доверенные ему Селией руки и ноги, и только дрогнувшая, полная сочности нижняя губа выдавала затаившиеся внутри нее опасения. Конечно же, она не была полностью уверена, что старший Хардвик способен определить, когда дела зайдут слишком далеко. Сэр Джейсон много раз переступал границы человеческого терпения и, несмотря на это, безжалостно нагнетал страсти. Однако Селия выдержала, не так ли? С этого момента Колин наблюдал с немым изумлением, как его кузен набросил на запястья Селии петлю из шелковой веревки и связал ей руки над головой, а веревку прикрепил к балке на потолке так, чтобы пленница не могла передвигаться. Или бежать.

Действительно, это был редкий случай — Колин удостоился приглашения войти в уединенное убежище кузена; обычно он оказывался по ту сторону запертой двери и прижимал ухо к дереву, надеясь услышать оргастические крики возлюбленной. Сегодня он мог войти в это недоступное место и принять участие в происходящем там действе, что заставило его остановиться и подумать. Неужели и раньше здесь происходило то же самое? Ведь Селия безропотно выносила свои тяготы. Могло показаться, что для нее стало привычным делом висеть со связанными руками и разведенными ногами. Странно, его кузен так спокойно и со знанием дела совершал эти действия, словно это было столь же обычным делом, что и ежедневно чистить зубы.

Однако при виде последней детали этой операции сердце Колина начало разрываться. На него не так сильно подействовал шокирующий вид обнаженных алых женских губ возлюбленной и вытянувшийся розовый язычок, как момент, когда носовой платок сэра Джейсона скрыл невинные синие глаза Селии. Он услышал, как она простонала, когда исчез свет — этот стон побудил его усомниться в разумности этого действа. Возможно, ему следовало уговорить ее не соглашаться на этот кощунственный акт, настояв на его сомнительном свойстве. Теперь уже слишком поздно; безумный огонь в глазах кузена нельзя было погасить словами, а только осуществлением действий, которые разожгли его. Колин не раз видел этот огонь.

Таким образом, девушка полностью отказалась от проявления воли. Хотя Селия чувствовала, что Колин находится поблизости, — ибо слышала его прерывистое дыхание, — она знала: тот ничего не может сделать, чтобы защитить ее. Она находилась в полной власти сэра Джейсона. Когда Селия осознала это, напряженность в ее конечностях исчезла, как и боль, причиняемая веревками. Разведенные ноги не причиняли ей неудобств, как и то обстоятельство, что она не могла скромно сдвинуть их вместе. Между вывернутых наружу срамных губ горел клитор, словно только что вытащенный из камина уголек; она и с закрытыми глазами понимала, что этот придаток вульгарно торчит, словно указательный столб. Возможно, он служил именно этой цели, показывая порочное направление ее желаний.

Сочная влага дала о себе знать на лишенной растительности впадине между ягодиц. Хотя у Селии не было полной уверенности, но она подозревала, что ее источником является корона пениса сэра Джейсона. По какой-то необъяснимой причине она нашла это игривое потирание ее ануса успокаивающим, хотя оно переросло в нечто совсем другое, когда невидимая шишка начала действовать более напористо. Стало ясно, что подрагивающий задний будуар Селии готовят к вторжению. Только чьему? Невозможность увидеть владельца этого слезливого члена возбуждала связанную Селию, и ее влагалище плакало вместе с ним.

Вдруг она почувствовала, как горячее дыхание стало обдувать внутреннюю сторону её бедер. Она ощутила, как за ним последовал еще более горячий язык. Вероятно, один из Хардвиков — Селия не знала который — не смог устоять перед сладким нектаром, стекавшим из горлышка женской прелести. Селия вздрогнула от удовольствия, когда незримый придаток начал биться о ее выбритые складки, причем соки пленницы восполнялись с той же быстротой, с какой они поглощались, когда достигали уст Хардвика. Только сейчас девушка почувствовала, что вход в заднюю артерию расширяется, Она пришла в такой экстаз от разворачивавшихся спереди событий, что не уследила за тем, что происходило сзади.

Связанные над головой Селии руки сжались в кулаки, когда она почувствовала, как в ее анус вошел жалящий инструмент и до предела натянул его ободок. Казалось, что кто-то хочет вогнать в нее стержень из мрамора. Сколько бы раз она ни принимала сэра Джейсона или Колина таким способом, каждое вхождение вполне можно было считать первым. Как часто она проклинала неуступчивый вход своей задницы за девичье упрямство, которое приводило к столь бурной беззаконной деятельности. Несгибаемый объект напирал еще больше и не успокоился до тех пор, пока не заполнил ее полностью, что вызвало знакомое ощущение сердитого недовольства в животе. Только тогда инструмент возвращался в исходное положение, после чего все начиналось сначала.

Пока пенис Джейсона медленно входил и выходил из задней магистрали возлюбленной Колина, последний слизывал сладкие плоды ее наслаждения. Было очевидно, что ей доставляет удовольствие жестокое бурение, совершаемое набухшим органом сэра Джейсона. Она получала наслаждение от безжалостного растягивания и напряжения изящного заднего устья и стенок прямой артерии. Колин тоже получал огромное удовольствие, сжигая себя на этом таинственном пространстве, особенно когда он впоследствии языком тушил большой пожар. Каким сладким на вкус было маленькое заднее колечко Селии, когда его расширяли!

Пока Колин наслаждался пикантными соками, порожденными ее волнением, он поднял глаза — экстаз на лице с завязанными глазами воздавал должное его любви. Девушка извивалась, насколько позволяли веревки, ее руки не могли высвободиться, ноги были лишены подвижности, глаза видели лишь закрывавший их шелк ткани. Беспомощность Селии была настолько абсолютной, что она не могла остановить оргазм, сотрясавший ее тело и наполнявший благодарный рот Хардвика, стоявшего перед ней на коленях, — наполнявший его столь же щедро, сколь щедро орошался ее задний проход, когда пенис другого кузена извергал свой жидкий восторг в самую сердцевину ее существа, извергал такое количество соленого бульона, что тот, казалось, вытекал через ее влагалище. Если бы только она могла знать, какой кузен пил из нее. Но сама Селия пожелала притупить зрительные ощущения. И это принесло гораздо большее наслаждение.

Как только разрядившийся орган сэра Джейсона стал уменьшаться, он поправил веревку, прикрепленную к балке над головой, позволяя таким образом своей связанной пленнице изменить положение и наклониться вперед. Тогда старший кузен воспользовался ее удобно расположенным ртом, чтобы снова обрести полную кондицию, поскольку он еще не имел возможности отведать ее ароматной женской прелести. Хотя Селия, следуя инстинкту, хотела взять влажный объект руками, оказалось, что это невозможно сделать. Она была очень недовольна тем, что не может подержать член того Хардвика, который только что неистовствовал в ее пылавшем заднем проходе. Однако она напрасно беспокоилась, ибо сэр Джейсон прижал свой инструмент к ее губам, и стоило тому обрести прежние размеры, как кузен вонзил его ей в рот и начал привычные движения.