Роза Черного Меча - Рексанна Бекнел

Через минуту всадники уже миновали ворота и растянулись по дороге к густым лесам Стенвуда. Розалинда осталась стоять на камне, обдумывая последние слова отца и прикидывая, стоит ли снова обращаться к Эрику. Решиться на это ее побуждали не столько просьбы отца, сколько неясные намеки Клива. Его соглашение с Эриком не поддавалось никакому разумному объяснению, а ведь все ее будущее — и будущее Эрика тоже, — казалось, зависело от этого. Она не успокоится, пока не узнает, как Кливу удалось повлиять на такого непокладистого человека и убедить его уйти.

Эрика она отыскала у загона за конюшнями: он задумчиво разглядывал находившихся там лошадей. Она незаметно подошла сзади. Он опирался ногой на перекладину ограды, и широкие плечи слегка ссутулились. Ее снова, как и раньше, поразило необыкновенное благородство его осанки. Эрика окружал ореол силы и властности, как будто он от природы был наделен правом ожидать повиновения от других. Невольно замедлив шаги, Розалинда остановилась, и острая жалость к себе пронзила ее душу. Все у нее не так, как должно быть, горько подумала она. Никого не осталось из тех, кого она любила, ни матери, ни брата. А теперь и Черного Меча.

Он резко повернул голову. А когда узнал ту, что молча наблюдала за ним, изменил позу.

— Тебе от меня что-нибудь нужно? — спросил Эрик отрывисто. Он окинул ее тяжелым, пристальным взглядом, но гнев в его глазах на этот раз нельзя было назвать ни холодным, ни ледяным. Нет, этот взгляд горел жестокой яростью и прожигал Розалинду насквозь.

— Меня прислал отец, — честно ответила она. — Он хочет, чтобы я побольше узнала о твоем прошлом. Ты ему нравишься, — добавила она с горькой улыбкой. — Он бы взял тебя в отряд своих ратников, отобранных для рукопашной.

Выражение его лица резко изменилось при таком откровенном признании. Он облокотился на ограду и долго изучал Розалинду, прежде чем ответить.

— Что ты хочешь знать?

От неожиданности она смутилась еще больше. Клив открыл ей, что Эрик собирается покинуть Стенвуд после турнира. Тогда с чего бы этому человеку стать сейчас таким сговорчивым? Однако любопытство, которое он в ней вызывал, было слишком сильным, чтобы упустить возможность заглянуть в его смутное прошлое.

— С тех пор как ты ушел из родительского дома…

— Я воровал и грабил, и брал что хотел и у кого хотел. — Он выпрямился и двинулся к ней. — Я оттачивал свое искусство как на холопах, так и на важных господах. А еще я губил молодых девушек вроде тебя. Ты это хотела услышать? — закончил он саркастически, останавливаясь в нескольких дюймах от нее.

— Это… это не правда, — хрипло прошептала она, напуганная не только жестокими словами и язвительным тоном Эрика, но и его неожиданной близостью. Жар его сильного тела настиг ее, и Розалинда ощутила в себе ответную теплоту, которая заставляла заново и более остро осознать его присутствие.

— Я же погубил тебя, не так ли? Ты принесла в жертву моему ненасытному вожделению сокровище своей девственности, или я ошибаюсь? — немилосердно насмехался он. — Именно так ты бы это описала? — Он смотрел ей в глаза с яростью, которая, как она догадывалась, была порождена ее вчерашним высокомерным отказом и туманными угрозами Клива. Устрашенная собственным смятением, она отступила на шаг.

— Нет… Нет, это было не так…

— Нет? Тогда прошу — окажи мне милость, расскажи, как же это произошло на самом деле?

Розалинда растерянно покачала головой и уставилась на него широко открытыми, зачарованными глазами.

— Почему ты это делаешь? Почему? — прошептала она.

Но он не ответил. Как бы борясь со своими чувствами, он только смотрел на нее, его глаза были темны и угрюмы. Затем Эрик поднял руку и дотронулся до ее подбородка. Насмешливая улыбка осветила его лицо, но он, казалось, смеется скорее над собой, чем над ней.

— Почему бы тебе не купить мои ответы. Роза? Как раньше. За поцелуй ты могла бы узнать что-нибудь такое, что удовлетворит твоего отца. За крепкое объятие — подробность, которая окажется для него полезной. Возможно, ты заплатишь предельную цену. — Его глаза пронзали ее, как мечи. — Возложи себя на алтарь чисто плотского удовольствия и узнай наконец правду о человеке, который стал твоим мужем. — Внезапно он схватил ее за обе руки, притянул к себе и крепко прижал. — Узнай правду, моя нежная колючая Роза, если не боишься ее.

И прежде чем кто-либо из дозорных смог повернуться в их сторону и увидеть, сколь вольно он обращается с госпожой замка, он оттолкнул ее от себя.

Однако Розалинда уже была ранена в самое сердце. Теперь она не нашла бы в себе сил, чтобы держаться вдали от него, чтобы обращаться с ним просто как с одним из солдат ее отца. Слишком болезненной была пытка сладостного томления, которое заполняло ее до краев. Ее влекло к нему, но она хотела, чтобы он ушел. В том, что касалось жизни ее отца, она вполне доверяла Эрику, но в том, что касалось ее собственной жизни… Она понимала, что Эрик изменил ее судьбу — и изменил необратимо. Была ли когда нибудь на свете девушка несчастнее ее?

— Да, боюсь, — призналась она дрогнувшим голосом. — Я боюсь тебя.

— И правильно, что боишься, прекрасная дама. Он отвернулся от нее и снова уставился на лошадей, словно избавив ее от своего присутствия. И все-таки она не могла уйти. В беспомощном оцепенении она наблюдала, как могучий боевой конь отбежал от остальных, свободной иноходью направился к молчаливому мужчине и легко толкнул его мордой в плечо, требуя ласки и внимания. Когда Эрик вознаградил вороного жеребца сушеным яблоком, а потом почесал его между ушами, Розалинда сделала попытку собраться с мыслями. Да, отвергнув Эрика, она причинила ему боль, и само это знание тяготило ее. Но от того, что произошло между ним и Кливом, все стало еще хуже.

Сама не сознавая, какая мольба звучит в ее голосе, она заговорила снова:

— Почему ты не пытаешься сбежать отсюда как можно скорее?

Она почти не надеялась, что он ответит: его внимание было сосредоточено на огромном, дружески расположенном к нему животном. Однако он слегка пошевелился.

— Ты уж очень спешишь избавиться от меня. И показала это» достаточно ясно. Но я намерен остаться в Стенвуде.

— Остаться! — Счастье, глупое счастье вспыхнуло у нее в душе, но тут же сменилось вновь ожившим страхом за него. — Но, Клив сказал…

Он повернул голову, и презрительный взгляд снова пригвоздил Розалинду к месту.

— Твой бешеный щенок заключил со мной сделку. Он, конечно, возомнил, что выиграет и я уйду. Но я не собираюсь проигрывать, Роза. Запомни мои слова. Я не проиграю и не уйду.

— А как же сэр Гилберт? — прошептала она. — Он же рано или поздно узнает тебя.

— Он не узнает меня, потому что не ожидает встречи со мной. — Потом его губы изогнулись в безжалостной улыбке. — Но конечно, ты можешь положить конец этой неизвестности, стоит лишь пожелать. Просто сообщи ему обо мне.