Кисть ее руки. Книга 1 - Содзи Симада

света. Он был среди кустов и сорной травы. Огромный глиняный колобок смутно проглядывал сквозь туман. Было видно мерцающее оранжевое пламя. В печи горел огонь. Вокруг стоял тот самый сильный запах, который меня напугал. Мой страх оказался не напрасным. Здесь во тьме сжигают человека?

Перед пламенем, где горел человек, стояла тень, словно демон из ада. Я едва успел подавить крик и присел на корточки, боясь, что меня обнаружат. Да и, честно говоря, у меня просто вдруг ослабели ноги. Я хотел немедленно убежать, но был слишком напуган, чтобы пошевелиться.

На его голове росли два рога. Я был так напуган, потому что не мог понять, смотрит тень на меня или в другую сторону.

Тень начала медленно поворачиваться ко мне. Удивительно, как я не закричал. Тень казалась огромной, чуть ли не достающей до облаков. У меня волосы встали дыбом.

На лбу у фигуры была белая повязка, и по обе стороны в нее были вставлены фонарики. У повернувшейся ко мне фигуры отсутствовало лицо. На его месте была только зияющая тьма.

Это ощущение требует некоторого объяснения. Если бы я попытался дать точное описание, осмелившись вспомнить этот ужас, я бы мог сказать, что часть лба и щек у него была. Но только по краям. Немного белой кожи вокруг лица. Но в центре была черная пустота.

Он был одет во все черное, на талии был повязан белый ремень, а в руке он держал что-то похожее на ружье. Из-за того, что на ногах его были гетры, они выглядели тонкими.

Тень медленно сделала шаг. Она приближалась ко мне!

Больше я ничего не помню. Прежде чем я успел что-то осознать, я уже бежал вниз по ведущей во двор лестнице, перепрыгивая через ступени, но в самом низу споткнулся и тяжело упал на траву. Вскочив, побежал дальше по дорожке, миновал лужайку и влетел в коридор.

Не снимая ботинок, с грохотом побежал по коридору, потом на бегу сбросил их и кинулся прямо в свою комнату. Подперев за собой все двери и мало что понимая, забрался в постель и натянул одеяло на голову.

Я сам не могу поверить в это, но в памяти не осталось ничего из того, что произошло после. Поскольку я был не в том состоянии, чтобы сразу заснуть, видимо, я просто потерял сознание. Но на следующее утро я как ни в чем не бывало проснулся от звука колокола.

Столкнувшись с сильным страхом, человеческий разум включает различные защитные механизмы, которые не дают нам сойти с ума. Я был очень благодарен этому механизму в моем мозгу. Или, может быть, все увиденное произошло только в моей голове?

2

Итак, я проснулся от звука колокола. Спать в таком шуме было невозможно. Уже рассвело. В комнате слышался тихий звук воды, текущей по желобу за окном. Несколько секунд я приходил в себя, а затем внезапно все вспомнил. Вспомнил весь ужас прошедшей ночи.

Может быть, все это мне приснилось? Невозможно поверить, что такой трус, как я, отправился вчера ночью в такое приключение. Откинув одеяло, я положил ноги поверх него. Тут я увидел, что мои колени испачканы травой. Шок! Значит, это был не сон. При этой мысли вернулась и небольшая боль в колене.

Что это было? Лежа в постели, я попытался с самого начала восстановить ход событий прошлой ночи. Сначала я вышел в коридор, услышав звук босых ног, идущих по коридору. Звук не исчез, но никого не было видно, а затем я увидел странную тень, пересекающую двор. Когда я пошел по этой тропе сквозь ночной туман, тень пошла на кладбище храма Хосэндзи и превратилась в камелию.

Мне ничего не оставалось, кроме как вернуться в «Рюгатэй», но тут я почувствовал тревожный запах крематория. Затем перед печью возле сарая, где стояла циркулярная пила, я наконец увидел призрака, убившего тридцать человек. Странная фигура медленно повернулась ко мне, а в центре ее лица зияла черная дыра. Помню охвативший меня ужас, когда он стал поворачиваться в мою сторону. От этих воспоминаний у меня и сейчас мурашки бегут по коже.

Я непроизвольно сжал руками виски. Болела голова. И неудивительно: спал я не очень хорошо. Ну, это вполне естественно. Невозможно мгновенно погрузиться в безмятежный сон сразу после того, как испытал такой ужас и бежал на пределе сил, спасаясь от смерти. Память подсказывала, что ночью меня мучили кошмарные сны, а до этого я вообще лишился сознания. Болела не только голова, я чувствовал усталость во всем теле. Я был не в силах встать и решил пропустить завтрак, чтобы еще поспать. Аппетита не было.

От каждого удара колокола головная боль усиливалась. Эти идиотские, похожие на пушечные выстрелы звуки отдавались в голове, словно удары кулака. Грохот колокола становился, казалось, все громче и громче, и в тот момент, когда я уже решил, что от следующего удара моя голова расколется, звон наконец прекратился. Я согласен, что «Рюгатэй» – хорошая гостиница, но с этим битьем в колокол ранним утром надо что-то делать. Разве нельзя звонить только вечерами? Превозмогая боль во всем теле, я заполз на животе под одеяло. Состояние было крайне неприятное, слегка подташнивало.

Но из-за дискомфорта снова заснуть не получалось. После тридцати минут таких мучений в дверной косяк постучали, и я услышал голос Эрико Кураты.

– Господин Исиока, завтрак готов, – объявила она.

Меня по-прежнему подташнивало. Съесть что-нибудь было немыслимо.

– Сегодня я не пойду. Плохо себя чувствую, посплю лучше, – ответил я.

Мне казалось, что я произнес это довольно громко, но, видимо, из-за плохого самочувствия этого оказалось недостаточно.

– Что вы сказали? – переспросила она.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как сесть и постараться говорить более уверенным голосом.

– Я плохо себя чувствую… – начал было я.

Но она меня не дослушала.

– Сатоми сказала, что хочет с вами поговорить… – продолжила Эрико.

– Хорошо, я скоро приду, – ответил я.

Когда я вышел в коридор, Эрико стояла там, держа мои ботинки.

– Это ваши?

– Да, да, мои, – сказал я, – но почему они у вас?

– Они валялись там, в коридоре, – объяснила она, указывая вверх.

Тогда я вспомнил. Я и правда сбросил их, когда бежал. Я извинился и взял ботинки из ее рук.

Направляясь на завтрак после умывания, я увидел на стене «Ункаку-но-ма» ту самую картину и быстро прошел мимо. Мне не хотелось ее разглядывать. Войдя в «Рюбикан», я встретил в коридоре Морию с измученным выражением лица.

– А, господин Исиока, – сказал