Непокорное сердце - Джил Грегори

– Мэтт, что происходит? Я не понимаю!

– Не надо напускать на себя невинный вид, дорогая. Это не сработает. Ты прекрасно знаешь, что происходит. Поэтому одевайся без лишних разговоров и начинай паковать чемодан. Небольшой. Возьми только самое необходимое, что бы ты взяла с собой в короткое путешествие – ну, скажем, в Сан-Франциско.

Брайони в замешательстве посмотрела на него. Что он хочет этим сказать? Голова девушки сильно болела после удара Джессапа. Что-то в ее плане определенно пошло не так, как надо, и теперь она чувствовала запах смерти в своей комнате. Расчетливый, холодный взгляд Мэтта Ричардса ясно говорил о том, что он, не задумываясь, убьет ее, если возникнет такая необходимость.

– Конечно, на самом деле ты не поедешь во Фриско, – продолжил он. – Но все должны думать именно так, особенно после маленького спектакля, который ты разыграла сегодня вечером вместе с этим восточным франтом, и я в самом деле благодарен тебе, Брайони. Все мы видели, как вы с ним романтично удалились в апельсиновый сад. Ну а когда все выяснят, что ошиблись, будет уже слишком поздно. – Мэтт улыбнулся недоброй улыбкой. – Ну же, вперед, одевайся. Нам еще придется проскакать не одну милю, и я тороплюсь.

– Мэтт… пожалуйста… неужели мы не можем поговорить по-человечески?

– Я хочу поговорить с тобой только об одном, а именно о письме, которое твой отец написал перед смертью. Теперь я уверен, что оно у тебя или по крайней мере тебе известно его местонахождение. И я хочу, чтобы ты поделилась со мной информацией, чем скорее, тем лучше.

Брайони похолодела до мозга костей, несмотря на то что в комнате было душно. Схватив халат, девушка торопливо накинула его на плечи. Она старалась выгадать время для того, чтобы подумать. Мэтт узнал, что ей известно, где письмо, но каким образом? Как он догадался? Брайони прижала руки к вискам, пытаясь остановить постоянный шум в голове, мешавший ей сосредоточиться. Было очень больно, однако ей необходимо собраться с мыслями.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь… – начала она, стараясь напустить на себя возмущенный вид. – Я думала, что ты мой друг, а ты являешься ко мне в комнату в такой час да еще с этим ужасным Расти Джессапом. Угрожаешь, говоришь какие-то бессмысленные вещи. Какое письмо ты имеешь в виду?

Медленно вложив револьвер в кобуру, Мэтт неспешно подошел к Брайони. Приблизившись к ней вплотную, он взял ее за горло.

– Не лги мне, Брайони. Ты умная девочка, и я восхищаюсь тобой, но твоя игра проиграна. Ты знаешь, где находится эта проклятая бумага, и ты расскажешь мне об этом. – Его тон был убийственно спокойным.

В следующее мгновение он неохотно убрал руки с ее горла. Теперь Брайони была еще более напугана, но решила, что ни за что не позволит Мэтту увидеть ее слезы или услышать униженные мольбы. Она ненавидела его всем сердцем, до смерти. Посмотрев Мэтту прямо в глаза полным ненависти взглядом, она тихо ответила:

– Не дождешься. Мэтт злобно усмехнулся:

– О, как ты ошибаешься! Ждать мне придется очень недолго. Когда мы прибудем туда, куда я тебя повезу, у нас появится шанс убедить тебя, и поверь мне, Брайони, у нас это непременно получится. А теперь одевайся наконец и помни, что, если ты вздумаешь поднять шум, я убью тебя невзирая на письмо.

К огорчению Брайони, Мэтт не сводил с нее глаз, пока она надевала джинсы, клетчатую рубашку и сапоги. Девушка мечтала добраться до револьвера, спрятанного под подушкой, но это было невозможно. Когда Брайони оделась, Ричардс снова вытащил свой револьвер и приказал ей упаковать маленький чемодан. Девушка молча повиновалась. Когда и с этим было покончено, Мэтт поднял чемодан и вытолкал Брайони из комнаты, а вместе с тем все надежды на револьвер под подушкой рухнули.

Джессап дожидался их у главных ворот ранчо. С ним было три лошади. Мэтт усадил Брайони в седло серого жеребца и проворно привязал ее руки к луке седла. Затем он сам вскочил в седло своей лошади. То же самое сделал Расти, подхватив поводья жеребца, на котором сидела Брайони, и все трое с места галопом устремились вперед. Изо всех сил цепляясь за седло, Брайони старалась удержать равновесие, ни на минуту не переставая гадать, где же все-таки она ошиблась и какая участь теперь ее ожидает. Одно она знала наверняка: она ничего не скажет Мэтту Ричардсу. Девушка решительно сжала губы и нервно огляделась по сторонам, стараясь угадать, куда они направляются.

Проскакав несколько миль, Брайони поняла, что находится на территории Твин Барз. Они миновали главную усадьбу и направились дальше на восток. Холмистая местность была сплошь покрыта распустившимися цветами кактуса эхиноцереуса. Но Брайони вряд ли теперь могла оценить по достоинству их великолепие. Сердце девушки было наполнено ужасом. Происходящее живо напомнило ей тот день, когда она была похищена из дилижанса. Сейчас, так же как и тогда, Брайони была перепугана до смерти, но в тот, первый раз она понятия не имела о том, что происходит и почему, а теперь она прекрасно знала причину своего пленения и жестокость похитителей. Брайони покрылась холодным потом, едва подумала о том, что ее ожидает в скором времени.

Наконец они стали взбираться на плоское плато, что на востоке от Твин Барз. К тому времени облака скрыли луну, и звезды и местность вокруг погрузилась в тусклый полумрак, сопровождавшийся зловещей тишиной. Сначала Брайони даже не заметила маленькую хижину, вросшую в каменистую поверхность плато. Но когда Мэтт и Джессап остановили коней, она разглядела грубо срубленное, убогое строение посреди камней, кустов и кактусов. Джессап развязал девушке руки и грубо стащил ее с коня на землю.

«О, Джим, наверное, я больше тебя никогда не увижу!» – подумала Брайони, когда Мэтт Ричардс схватил ее за руку и потащил в хижину.

Но судьба распорядилась иначе, и первое, что она увидела, переступив высокий деревянный порог, было распростертое на полу в луже крови неподвижное тело Техасца Джима Логана.

Страшный, мучительный крик вырвался из груди Брайони. Кричать так ей не доводилось еще ни разу в жизни. Все мысли моментально померкли на фоне одной – Джим умер, а она так и не успела сказать, что любит его. Брайони тоже хотелось умереть.

Вырвавшись из рук Мэтта, девушка кинулась к Джиму и опустилась рядом с ним на колени. Обильные слезы потекли у нее из глаз. Брайони прикасалась к его лицу, волосам, беспрестанно шептала любимое имя, не обращая внимания на пятна крови, остававшиеся на руках и одежде. Вдруг она заметила то, на что не смела надеяться: он дышал. Слабо. Но он был жив! От радости у Брайони перехватило дыхание. Она схватила его руку и прижала к сердцу.

– Джим? – Она откинула волосы с его лба. – Ты слышишь меня? Пожалуйста… очнись. Джим?..

Логан не отвечал, его дыхание было очень слабо. Худое, загорелое лицо покрывали уродливые синяки и кровоподтеки, в углу рта запеклась кровь. Но больше всего крови было у него на левом плече. Разорвав рубашку, Брайони почувствовала тошноту при виде свежей и страшной пулевой раны. Она обратила полные муки глаза к находившимся в хижине, собираясь попросить их помочь раненому, но, прежде чем слова успели слететь с ее губ, она заметила Зеке Мердока и какую-то незнакомую немолодую женщину.