Радуга завтрашнего дня - Бертрис Смолл

Наконец он почувствовал, что наелся, и довольно вздохнул:

— Старуха — прекрасная кухарка.

— Ее зовут Люси, — сообщила Барбара. — Судя по вашему аппетиту, вы на пути к выздоровлению. Прошу еще раз извинить за то, что стреляла в вас. Я не ожидала гостей, а тем более Чарли. Надеюсь, вы меня простите.

Наверное, это вино размягчило его, иначе откуда бы взялись мысли о том, что он не судья своему брату и Барбаре Карвер? Недаром Чарли утверждает, что он истинный Стюарт, а ведь всякому шотландцу известно, что Стюарты отличаются особой жаждой жизни.

— А вы не могли сначала подождать, пока вас окликнут? — спросил он.

— Времени не было. Я целилась вам в сердце, Патрик Лесли.

— К счастью, вы плохой стрелок, — ухмыльнулся он. — Помоги нам Боже, когда женщина берет в руки оружие. Будь вы моей женой, я давно уже лежал бы в могиле, ибо Фланна разит наповал стрелами из своего лука. Да, я прощаю вас, Барбара Карвер. Вы прекрасно ухаживали за мной и еще лучше кормили.

— Вы совсем не такой, как Чарли, — заметила она.

— Да. Он прирожденный англичанин, я же — истинный шотландец. Наша ма родила пятерых сыновей: двух англичан и трех шотландцев. У меня две сестры-англичанки и одна шотландка, но все мы одна семья и преданы друг другу.

— Наверное, если вы не задумываясь покинули Шотландию, чтобы убедить Чарли оставить короля.

В комнату ворвалась Люси.

— Кто-то едет! — вскричала она. — Нам лучше спрятать гостя, госпожа.

Барбара Карвер поспешно поднялась.

— Пойдемте со мной, Патрик Лесли!

Он последовал за ней в гостиную и с изумлением увидел, как она, подойдя к камину, коснулась дальней стенки, которая немедленно отъехала. Перепрыгнув через пламя, Патрик скрылся в открывшейся нише.

— Я выпущу вас, когда он уедет. Не знаю, правда, когда это будет.

Старая Люси, кивнув, сунула Патрику фляжку. Стена вновь задвинулась. Патрик огляделся. Тесно, но не слишком. Можно стоять или сесть на трехногий табурет. И как ни странно, совсем не душно. Он откупорил фляжку и понюхал. Вино. Пока оно ему не понадобится. Он сыт и не испытывает жажды.

Патрик поставил табурет в угол, сел и закрыл глаза.

Барбара, схватив мушкет, окликнула неизвестного и тут же тихо выругалась. Это оказался ее пуританский покровитель!

Она поставила мушкет у двери и изобразила ослепительную улыбку, но, тут же вспомнив кое-что, прошипела Люси:

— Возьми у него проклятую лошадь, иначе он увидит коня лорда Лесли и всполошится.

Люси поковыляла во двор — как раз в тот момент, когда сэр Питер спешился.

— Дайте мне поводья, ваша милость, — попросила она. — Я позабочусь о вашем жеребце.

И она поспешно увела животное, крепко сжимая узду.

— Дорогой! — воскликнула Барбара, открывая объятия.

— Осторожнее, милая, — предупредил он. — Не дай Бог, кто-то заметит.

— Но, Питер, на дворе темно!

Барбара мило надула губки, однако повела поклонника в дом. Закрыв за собой дверь, сэр Питер чмокнул ее в щеку.

— Я не могу остаться, но решил приехать и рассказать, что случилось.

— Не можешь? — притворно нахмурилась она. — А я была такой нехорошей! И в самом деле заслуживаю порки!

— Элизабет знает, что я здесь. Это она настояла, чтобы я приехал и предупредил, что по округе шарят разбойники.

Она приглашает тебя погостить у нас. Считает, что так ты будешь в безопасности. Я говорил, что ты откажешься, но она была полна решимости спасти бедную вдову. И велела сразу же возвращаться.

Барбара снова сделала недовольную гримаску. Ее груди вздымались над вырезом платья, и сэр Питер не мог отвести от них глаз.

— Итак, мадам, вы нуждаетесь в исправительных мерах?

Барбара чарующе улыбнулась и, поднеся палец ко рту, принялась сосать. Темные ресницы веерами легли на ее щеки.

— Пойдем наверх, — шепнула она, протягивая ему руку.

— Не могу. Но сегодня сойдет и твоя гостиная, дорогая.

Сначала я накажу тебя за непослушание, а потом расскажу, что делается в Вустере. Ну же, мадам!

Барбара виновато покраснела при мысли о том, что должно сейчас произойти и какие звуки донесутся до ушей человека, спрятанного за камином. Но что поделать? Пришлось позволить сэру Питеру увести ее в гостиную. Он сел в кресло, и она перегнулась через его колени. Ее юбки мгновенно взлетели вверх, и сэр Питер принялся хлестать ладонью по гладким белым ягодицам. Она визжала и извивалась, пока он не опустил руку.

В следующую минуту Барбара была распластана на столешнице и он вошел в нее, всхлипывая и кряхтя. Несколько толчков — и он исторгся в нее, тут же отступил, одернул ее юбки и помог Барбаре подняться.

— Ах, дорогая, — прошептал он, когда они устроились на диване, — ты всегда была для меня истинным утешением.

— Я рада, — кивнула она.

Черт возьми, этот олух даже не умеет обращаться с женщиной!

— Я знаю, как тяжело вам приходится, сэр Питер. Но расскажите мне новости! Я так давно никого не видела. Правда, на прошлой неделе заглянул бродячий торговец и сказал, что армия короля собралась в Вустере. Это правда?

— Истинная, — кивнул сэр Питер. — Но короля, как и следовало ожидать, разбили, и хотя ему удалось ускользнуть, будь уверена, дорогая, что Господь скоро отдаст его в наши руки для заслуженного наказания.

— Значит, вам известно, где он?

— Пока нет, но мы идем по следу, — напыщенно объявил сэр Питер, — и непременно его поймаем. Кто в Англии укроет его, кроме, возможно, предателей-католиков? Если бы те, кого он считает своими союзниками, были англичанами, разве народ не поднялся бы на его защиту? Но нет, человек, называющий себя королем, перешел границу с небольшим отрядом шотландского отребья. Скоро мы и шотландцев придавим, дай срок, и тогда Карлу Стюарту будет негде скрыться. Однако преступники, которые поддерживали его, разбежались по всей округе, так что будьте настороже. Вряд ли они забредут сюда, на юго-запад, но эти шотландцы не слишком умны. Вероятно, они вместе со своим предводителем сбежали на север, но мы идем по пятам, и не пройдет и недели, как привезем Карла в цепях в столицу. Мы уже начали казни вустерских изменников. Срыли в наказание городские стены и взяли в плен всех католиков и последователей англиканской церкви, кого смогли найти. В зависимости от тяжести преступления они будет заключены в тюрьму, сосланы или казнены.

Он тяжело поднялся и вздохнул:

— Мне пора, дорогая. Надеюсь, тебе ничего не грозит, но тем не менее будь поосторожнее. Сомневаюсь, однако, что кто-то сюда забредет.

Попрощавшись, сэр Питер поспешно ушел.