Ворон и Голландка - Лаура Липман

Двое мужчин смотрели на Лолли.

Тесс подумала о трех телах в «Эспехо Верде». Двое были убиты быстро, будто второпях. Одного пытали, замучив до смерти. «Все, что ни делается, – это все ради секса или денег, – сказал однажды Рик, иронизируя над старым детективом из отдела ограблений Марти Даймондом. Но Даймонд оказался ближе к истине, чем они предполагали. Секс и деньги, деньги и секс. И любовь. Иногда люди убивали ради любви или, по крайней мере, считали, что делают это ради любви.

Три женщины смотрели в камеру. Двое мужчин смотрели на Лолли.

И маленькая девочка росла, изучала эту фотографию, запоминала, распознавала ее, пока наконец не увидела в глазах своего двоюродного дяди то родство, которое было между ними. Нужно быть сумасшедшей, чтобы умереть ради любви. Нужно быть сумасшедшей, чтобы убить ради любви.

Сумасшествия Эмми вполне хватило бы и на первое, и на второе.

Спасибо тебе, Господи, за то, что сотворил примирительный секс. Когда Тесс со своего мобильного позвонила Рику домой, он все еще был вместе с Кристиной и, судя по голосу, находился в таком же помятом состоянии, что и простыни под ними. Но как только она сообщила о причине своего звонка, он не стал задавать лишних вопросов, а только спросил, где она находится, и пообещал, что постарается появиться там как можно скорее. И даже не потребовал объяснений, когда она попросила его привезти сменную одежду, в которой можно было появиться на людях.

Не прошло и часа, как они приехали. Они явились вдвоем, и Тесс ничуть не удивилась тому, что Кристина не решилась отпустить Рика одного к голой Тесс. К тому же она привезла ей одежду – пару джинсов, которые оказались слишком широкими в бедрах, и мешковатую футболку. На груди было написано: «Жизнь за шмотки». Нет, Кристина ничего ей не спустила.

– Ну все, на этот раз я звоню в полицию, – сказал Рик, как только они вернулись на шоссе. Они ехали в сторону Сан-Антонио со скоростью семьдесят миль в час и могли добраться до города за тридцать минут, при этом не давая повода техасской полиции лишний раз их остановить.

– Если тебе известно, где находится Ворон, и ты сообщаешь об этом мне, я обязан либо им позвонить, либо потом отвечать за последствия.

– Но я не знаю, где Ворон. Все, что мне известно, – это то, что он поехал искать Эмми где-то в районе маршрута парада.

– Ты делаешь слишком резкий скачок, Тесс. От самоубийства – к убийству. Если не забыла, еще и сорока восьми часов не прошло с тех пор, как ты была так же уверена, что это Гас Штерн убил Дардена и Уикса. А теперь говоришь, что это Эмми.

– Это должна быть Эмми.

– Я обязан позвонить в полицию, – повторил Рик.

– Если я проведу всю оставшуюся часть дня в комнате для допросов, от этого никому лучше не станет. Даже полиция, со всеми своими человеческими ресурсами, не может гарантировать, что сможет вовремя найти Эмми. Но Ворон знает, где она, и у нас есть только один способ проследить за тем, чтобы она не причинила ему вреда.

– И какой же это способ? – спросила Кристина, оглядываясь на заднее сиденье, где сидела Тесс. Ее глаза горели от возбуждения.

– Мы должны остановить парад.

После того как они покинули шоссе и оказались зажаты между местом проведения парада и привычным субботним траффиком, им пришлось плестись вдоль Брекенридж-парка, считая каждый дюйм целых двадцать минут. Наконец они добрались до мотеля «Ла Касита», где Тесс взяла кроссовки для бега и более подходящие по размеру джинсы и повидалась со своей почти уже брошенной собакой. Миссис Нгуен и Эсски смотрели по одному из местных каналов репортаж, который показывали в преддверии парада, и делили баночку «Принглс».

– Миссис Нгуен, ну я же прошу вас, ну перестаньте же давать ей нездоровую пищу. Это правда ей вредно.

– Да я всего одну штучку. Или две. Скоро нам привезут пиццу. – Эсски ухмылялась, глядя на хозяйку.

Тесс выглянула в окно. Оказалось, что Бродвей забит машинами и припарковаться решительно негде.

– Можно мой друг оставит у вас свою машину? Видимо, нам уже не удастся подъехать ближе к маршруту парада.

– Конечно, конечно, оставляйте, – сказала миссис Нгуен, махнув рукой и не отрывая взгляда от пустой улицы напротив Аламо. – Крис Марру сказал, в центре собралось уже десять тысяч человек.

От Бродвея до места подготовки парада было больше мили, причем улицы и тротуары были забиты людьми и быстро пройти куда-то здесь не представлялось возможным. Пока они добрались туда и один из работников показал им перекрытый пешеходный туннель, где ждал своего часа серебристый «Линкольн» Гаса Штерна, было уже половина первого. Через полчаса по улице должна была пройти первая колонна. Тесс жестом попросила Кристину и Рика оставаться на месте – ей не хотелось, чтобы Гас Штерн узнал, что она поделилась с кем-то своими подозрениями, – и сама подошла к машине.

Клей сидел на заднем сиденье и читал книгу. Его отец стоял рядом с машиной в окружении группы людей, каждый из которых был похож на него – седые волосы, румяное лицо и темно-синяя куртка.

– Ну и что теперь, попрешь против Бога? – спрашивал один из них. – Лучшей погоды и быть не может, сукин ты сын.

– Сам ты сукин сын, – эхом отозвались остальные, хлопая в ладоши и передавая по кругу серебряную флягу. Гас Штерн отказался от нее, молча покачав головой. При появлении Тесс он растерялся и явно почувствовал себя неловко. Да уж, как тут не нервничать, когда за месяц убили обоих твоих сообщников.

Тесс положила руку на страницу книги, которую читал Клей, чтобы привлечь его внимание, и сказала:

– Ты должен все это остановить.

Он поднял голову и посмотрел на нее.

– Я бы не смог остановить парад, даже если бы этого захотел сам Сэм Хьюстон. И вообще, в чем дело? Ну и что, что это просто эгоистичная прогулка по городу для моего папы, но ведь от самовосхваления пока еще никто не умер.

– Эмми где-то здесь, на параде. Когда ваша машина будет проезжать мимо нее, она собирается убить твоего отца, а потом совершить самоубийство. Ты сможешь с этим потом жить?

Он уставился на нее, как будто она говорила на незнакомом языке и он не понял ни слова из того, что она сказала.

– Эмми? Но где…

– Этого мы не знаем. Именно поэтому наша единственная надежда – остановить парад.

Тесс говорила тихо, но Гас Штерн неожиданно подошел к машине и схватил Тесс за локоть.

– Что это за чушь? Мы должны остановить парад из-за того, что Эмми решила выкинуть очередную дурацкую шутку? Ну уж нет. Эта девчонка перешла все границы безумия.

– Это вовсе не дурацкая шутка, и вам об этом прекрасно известно. Иначе зачем вы усилили охрану «Штерн Фудз» и проводите совещания с полицией по маршруту парада? Дарден и Уикс уже поплатились жизнью за причастность к убийствам в «Эспехо Верде». Теперь – ваша очередь.