Маятник бизнеса. Между орденом и тюрьмой - Виктор Бронштейн

Предпринимателям жизнь подбрасывает сюрпризы каждый день. Начинали они, как правило, по одному — без натасканных коллективов и традиций. Были и грузчиками, и экспедиторами, и охранниками, и кладовщиками, и финансистами, и юристами в одном лице. Затем учили помощников и потихоньку сколачивали коллектив. Для предпринимателей всё было в первый раз: и контейнеры, и вагоны, и секции, и перевозка «налички» рюкзаками и чемоданами в 90-х годах, и армии бандитов, налоговиков, пожарников и милиционеров. В общем, расти с нуля было куда как непросто. Чуть расслабишься — обманут, а то и разорят. «Жировать» на бывшей госсобственности всё же много спокойней, хотя сохранять её тоже весьма сложно.

Предприниматели под жутким налоговым прессом накапливали основные и оборотные фонды. Мы одна из немногих стран, в которой не льготируются вложения в основной капитал. Хоть ты трижды затянешь пояс и все деньги пустишь на развитие и реконструкцию цехов, магазинов, приобретая транспорт и оборудование, копя оборотные средства, ни грамма налоговых льгот тебе не будет.

Традиционным директорам много легче с налогами. Большинство из них за годы перестройки резко снизили численность персонала, продали и сдали в аренду немало цехов и земель, проели большую часть оборотных средств. Поэтому-то «красные директора» и предприниматели хоть и имеют общие родовые черты, но так же несхожи, как собаки и волки. Последние выносливей, изобретательней и сильней.

Вот и не хватает Александру Ивановичу сил терпеть три года, а также и навыков учесть в договоре все тонкости.

Договор, как выяснилось, оказался проработанным не до конца. Если покупатель, оплатив большую часть, хотя бы 51 % цены, прекратит дальнейший расчёт, то уже может претендовать на решающую роль в совете директоров, поставив большинством голосов своего руководителя и главного бухгалтера. Вопрос этот, конечно, судебный, но шанс у покупателя выиграть дело и получить полный контроль за половину цены — велик. Это первый подводный камень сделки. Благо насторожил хозяина друг-предприниматель, вникнувший в ситуацию. Деньги были срочно возвращены покупателю для расчёта единой суммой, повторная оплата зависла, но, к счастью, всего на несколько нервных дней.

Вскоре пришли все деньги разом. Но пришли не так, как надо, а как будто специально с задумкой, накануне праздничных дней, к вечеру. В тот же день срочно снять огромную сумму наличными деньгами или выписать векселя уже не получалось. И здесь истинный хозяин объекта, оставивший деньги отдыхать на счетах, почувствовал подвох. Не подстроено ли это партнёром-консультантом, имеющим немалые связи с банковской сферой?.. А что если все вступили в сговор?.. Ситуация осложнялась и тем, что у юриста была доверенность от подставного продавца на снятие денег. Чтобы продавец и его близкие не знали, о какой сумме идёт речь. А также на случай болезни или, того хуже, смерти временного хозяина — уже не объекта, а огромных денег. Выяснилось к тому же, что у консультанта осталась карточка, дающая право распоряжаться счётом или ограниченной суммой по Интернету.

В результате любой из троих помощников в операции мог завладеть всей суммой средств. Может быть, это уже и сделано перед вечерним закрытием банка. А в праздничные дни, пока банк закрыт, как раз самое удобное время, чтобы срочно собраться и навсегда покинуть пределы города, а то и России.

Как назло, попал в аварию «добросовестный приобретатель». Если за праздники с ним случится худшее, то и наследники смогут срочно предъявить свои права на деньги. И «приданое» может уйти другим внукам. Их дополнительным аргументом может быть и надуманный стресс от продажи, приведший к аварии.

Наш друг схватился за телефон с желанием забрать на праздники хотя бы паспорта у всех причастных к делу, но выяснил, что никого из троих нет дома. Один уехал на охоту, другой где-то на Байкале, владелец денег отлёживается где-то на даче у сына, но так ли это, будет ясно только через четыре праздничных дня. «Узнаю ли я это?!» — горько думал, глотая ночью втайне от жены успокоительные и сердечные таблетки, бывший владелец богатырского здоровья и могучего предприятия.

Вот так — богатые тоже плачут, причём иногда очень горько.

Ох и сложные отношения, как правило, между собой у нас, россиян. Поучиться бы у малых народов. Не всегда являют пример любви батюшки и «инженеры человеческих душ». Так стал называть писателей, говорят, с подачи Юрия Олеши, сам Сталин, и благодаря этому выражение быстро сделалось крылатым. С началом перестройки рассорились братья-писатели между собой и разбежались по двум враждующим союзам, один из которых — держатели Дома литераторов и журнала «Сибирь» в Иркутске — именуют православным, патриотическим, распутинским, а другой, порицая за «космополитизм», высокомерно именуют еврейским, иногда жидовским, реже либеральным, хотя и православных людей в нём немало. В нашем «дружном» городе стало уже четыре писательские организации. Но и внутри союзов не редкость грызня из-за очень немногих должностей и скудных денег на поездки по области, на выступления и на издательскую деятельность. Не особенно писательское сообщество, вслед за духовенством, жалует не только носителей еврейских фамилий, но и предпринимателей, в том числе и местных, которые, в общем-то, и кормят, и поят город.

Как бы я сам ни уважал и какую бы значительную роль в моей жизни ни имело православие, по-моему, в католической и особенно в протестантской традиции отношение к бизнесменам, да и к библейскому народу, принципиально иное.

* * *

Не так давно серьёзную финансовую помощь я оказал Михаило-Архангельскому Харлампиевскому храму в трудный для него период, когда со сменой губернаторов оборвалось финансирование и храм без сейсмопояса стоял, как приговорённый к гибели глиняный колосс. Он словно ожидал предчувствуемого мной землетрясения. Собственно, так оно и вышло. Сейсмопояс срочно на мои средства сделали, и затрясло аж в шесть-семь баллов, так что шансов устоять у храма действительно не было. Жаль, что при освящении храма про этот факт уже забыли, а его устойчивость, вопреки очевидному факту, отнесли почти к чуду, которое произошло только благодаря усердию и смелости духовенства, молящегося о нём и в нём во время землетрясения. Несмотря на это, освящение храма вылилось для меня в поистине радостное событие.

Впервые в жизни весь день я провёл в храме, а наш общепит организовал братский обед человек на двести. И хотя церковное начальство отбыло сразу же после трапезы, но ещё долго звучали казачьи, церковные песни и духовные стихи. Царил так редко балующий русского человека дух искренней, поистине братской любви и уважения друг к другу.

Душа настолько прониклась храмом и его непростой историей, что в тот же день на одном дыхании написалось стихотворение, посвящённое истории Харлампиевской церкви, в чьих стенах не только отпевали бедных юнкеров, попавших в страшные жернова революции, но и венчался молодой исследователь Арктики, будущий адмирал и Верховный правитель России — Александр Васильевич Колчак.

Освящение пролетело, увековечилось, во всяком случае для меня, в благостных воспоминаниях и в стихотворении. И это уже немало.