Аргилай. Украденный дом - Дмитрий Легер

Но Кита не сдалась. Девушка стала продумывать побег. Она запоминала, кто из охранников, когда дежурит. Она воровала краюхи хлеба и делала из них сухари, пряча у себя в кровати. А однажды ей посчастливилось стащить у местной знахарки пучок сон-травы, которую та заваривала слугам, если кто мучился бессонницей.

И вот, когда все было готово, Кита принесла ужин охранникам, добавив в него отвар сон-травы. Той ночью сестрам удалось открыть ворота и сбежать из поместья.

Откуда же Кита было знать, что бежать некуда.

В ближайшей к поместью деревне, никто не открыл беглянкам дверь. Люди закрывали ставни на окнах и отворачивались на улице.

Проблуждав и замерзнув в лесу, сестры заснули в стогу сена на поле, где их и нашли преследователи с собаками.

Девочек жестоко избили и притащили обратно в поместье. Марико бросили в комнату в подвале. А на утро за ней пришел щербатый охранник. Рука у него была перевязана окровавленной тряпицей – всем, кто заснул в ночь побега на посту, содрали в наказание лоскут кожи.

Щербатый грубо вывалок Малютку Ко во двор поместья. Там уже собрались все танцовщицы и вся прислуга. На ярком солнце, посреди двора, привязанная к столбу, стояла окровавленная Кита с распухшим от побоев лицом. Из толпы вышел хозяин поместья. Лысый силач произнес обвинительную речь против сестер. Потом накинул на шею Киты кожаный шнурок и медленно задушил девушку. Все это время, щербатый держал Марико так, чтобы девочка не могла отвернуться и смотрела, запоминала, как гаснет жизнь в глазах сестры.

Но это было еще не все наказание.

Малютку Ко связали и бросили в повозку. Повозка долго колесила по дорогам. Марико то приходила в себя, то вновь проваливалась в забытье. Иногда ее насильно поили и кормили, чтобы не умерла.

Спустя недели повозка прибыли в крупный приморский город Ноби. Там Марико продали в портовый бордель за несколько медных монет. Бордель находился на улице, на домах которой были развешаны красные бумажные фонари. По этим фонарям, матрос любой страны понимал, какие услуги предложат ему в этой части города.

Шли годы. Марико не умерла, не спилась и не превратилась в развалину. И даже не потеряла достоинство, если так можно сказать о портовой шлюхе.

Марико ни на минуту не забывала взгляд сестры у столба полный страха и отчаянья. Вспомнила она и потяжелевшую мошну на поясе дяди, когда тот внезапно переменил свое решение об отъезде девочек.

Марико получила определенную известность и популярность в борделях на улице Красных фонарей. Все знали ее под именем Малышка Ко.

Со временем она перестала обслуживать обычных матросов. К ней приходили солидные купцы, боцманы с судов и даже капитаны.

Трубка прогорела, костер потух. Обескураженные историей Аргилай и Трицитиана с напряжением ждали продолжения.

Сарган постучал чашей трубки по каблуку, вытряхивая сгоревший табак, и произнес:

– В том борделе мы и познакомились.

– Сарган оказался тем самым сказочным принцем, что спас меня из заточения. – сообщила Марико с грустной улыбкой.

– Мне жаль твою сестру. – искренне посочувствовал Лаи. Он поднял взгляд на Марико и не узнал ее.

Лицо красивой женщины изменилось. Миндалевидные зеленые глаза с вечной искоркой задора сейчас излучали холод, пухлые алые губы сжались узкую полоску, а на лбу, между бровей-полумесяцев появилась глубокая морщина.

– Сейчас мне не нужно сочувствие! – голосом, больше похожим на лай собаки, жестко ответила Марико. – Мне нужна помощь. – она отвязала от пояса кошелек, набитый монетами и подкинула в руке. – Эти деньги я привезла для своего дяди. Ему придется их съесть. Все, до последней монеты. Это моя месть за предательство. Вы ведь поможете мне?

Древняя, изъеденная молью, легенда гласит, что впервые бодрящий напиток из зерен кофе был открыт ваницианским пастухом. Козы, которых он пас, повадились пожирать красные плоды с какого-то куста, коих в округе росло множество. Что самое удивительное козы не сдохли, а напротив словно ожили – принялись бешено носиться и прыгать, как кролики. Пастуху стало интересно, и он отнес плоды старосте своей деревни. Староста, пытаясь раскрыть тайну прыгающих коз, занялся экспериментами на себе. В сыром виде плоды оказались невкусными, в жареном – горькими и жесткими. Но когда староста обжарил их, смолол, как зерно, а затем сварил, лишь тогда он открыл для себя и для всего мира удивительнейший напиток. Впрочем, история умалчивает, как высоко прыгал староста и носился ли вместе с козами.

Первым в Хадоле кофе распробовал гномий король Бабах. Ему так понравился этот бодрящий, ароматный напиток, что обозы с кофе рекой потекли в королевство гномов. Редкий гном шел работать в шахту, предварительно не выпив чашечку, а то и котелочек горького напитка.

Обозы с кофе катились через весь Хадол в сторону королевства гномов и, разумеется, по дороге часть мешков оседала в больших городах. Так, этот чудесный напиток стал появляться в богатых тавернах Тильбона и Грейсвана.

Аргилай горько вздохнул. В деревне Полынь о кофе даже никогда не слышали. А чтобы взбодриться, здесь пили какой-то отвратительно мерзкий напиток, сваренный из корней растения, названия которого юноша даже попытался запомнить.

На дворе стояла глубокая ночь. Праздник в деревне постепенно завершался, люди медленно расползались по своим домам. Однако из таверны припозднившиеся гуляки уходить не спешили. Лаи подозвал служанку и заказал себе еще мерзкого бодрящего напитка. До утра ему нельзя было спать.

На душе скребли кошки. Недалеко, в большом доме, его верная спутница, веселый капитан и прекрасная женщина – творили возмездие. Лаи сжал кулаки. Нет, ему, конечно, тоже пришлось однажды убить человека. Но, то был честный поединок, борьба за выживание. Или ты или тебя. А здесь производилась заранее продуманная и спланированная казнь. Медленная и жестокая. Месть за ужасное преступление, совершенное более десяти лет назад. От этого становилось мерзко. Мерзко и неприятно от самой ситуации.

Чтобы как-то заглушить эти мысли, Аргилай заказал пиво.

В этой операции возмездия ему отводилась самая простая и безопасная роль. Что называется – «не пачкая руки». С первыми лучами солнца юноша должен был привести оседланных лошадей к дому дяди Марико. По задумке это должно снизить риск быть замеченными у дома, где потом обнаружат труп. Ночью уходить тоже не хотели – это могло вызвать вопросы у хозяина постоялого двора, в чьей конюшне стояли лошади.

Пиво вроде помогало. Лаи заказал еще кувшинчик. А потом еще один. Лошадей он оседлал заранее и кропотливо собрал все пожитки. Теперь оставалось дождаться рассвета, чтобы раз и навсегда убраться из деревни.

Дом дяди Марико оказался заперт. Обычно дома в деревне никто не запирал. Но несложный замок не стал проблемой – Трица легко вскрыла его ножом. Как и десять лет назад – дядя все еще жил один без семьи. Мстители пробрались внутрь дома и затаились на втором этаже в спальне. Ждать пришлось долго. Грузный высокий мужчина явился домой лишь в сумерках, перед самым рассветом.