Удержать небо - Лю Цысинь

видит пилот истребителя в момент отрыва от палубы авианосца, не считая того, что этот «авианосец» был высотой в несколько километров!

Янь Дун резко обернулся. Позади медленно удалялся огромный темно-синий утес с чрезвычайно ровной поверхностью. Утес оказался очень длинным – увидеть одновременно два его конца было невозможно. Подножие утеса упиралось в воду; там, где на него набегали волны, образовался белый срез. Через несколько секунд он исчез, и на его месте явилась ровная поверхность. Гигантский айсберг отделился от океана и продолжал подниматься быстрее и быстрее. «Харбин Y-12», между тем снижался и вскоре оказался посередине между айсбергом и морем. Янь Дун видел еще одно ледяное поле. Только находилось оно не под ним, а над ним и казалось необыкновенно, угнетающе темным куском неба.

Когда ледяная глыба поднялась еще выше, Янь Дун наконец собственными глазами увидел, что низкотемпературный художник сделал именно то, что намеревался: гигантскую глыбу льда в форме прямоугольного параллелепипеда. Теперь эта темно-синяя глыба висела над головой, занимая две трети неба. Высоко в небе на плоской грани пучком ослепительных молний играл солнечный свет. На фоне этого гигантского задника медленно поднимались несколько самолетов, напоминающих воробьев, кружащих перед небоскребом. Их и разглядеть-то можно было, лишь хорошо присмотревшись. Позднее радиолокационные измерения позволили установить, что ледяная глыба представляла собой совершенно правильный, сильно вытянутый прямоугольный параллелепипед шестидесяти километров в длину, двадцати километров в ширину и пяти километров в высоту.

Ну а гигантская глыба льда продолжала подниматься, постепенно уменьшаясь, и через некоторое время ее видимый размер смог наконец уложиться в рамки человеческого сознания. На океане лежала ее неимоверная тень. Когда же она сдвинулась, людям открылось поистине ужасающее зрелище, какого планета не знала за все время своего существования.

Самолеты летели в длинном узком каньоне, пустоте, оставшейся в океане после того, как оттуда вынули гигантский блок льда. По обе стороны вздымались стены морской воды в пять километров высотой. Никогда еще люди не видели воду в таком состоянии – в форме высоченных жидких утесов! У их подножия ярились стометровые волны, а вершины рушились на глазах наблюдателей. Стены, покрытые рябью, неуклонно сходились, сохраняя строго вертикальное положение, и ущелье неуклонно сужалось.

Происходящее походило на зеркальное отражение того катаклизма, который Моисей некогда совершил в Красном море.

Янь Дуна особенно изумляло то, насколько медленно все это происходило. Очевидно, причиной замедленности был масштаб. Ему случалось бывать на водопадах Хуангуошу. Там тоже казалось, что вода падает медленно. А ведь утесы из морской воды, вздымавшиеся перед ним, были на два порядка больше этих водопадов. Но и времени, чтобы насмотреться на сегодняшнее неповторимое чудо, у него было достаточно.

Тень, отбрасываемая глыбой, полностью исчезла. Янь Дун поднял голову. Видимый размер ледяного параллелепипеда уже не превышал размером удвоенного диска полной луны. Для неба не так уж заметно.

Два невообразимых водяных утеса сходились, и котловина сжималась, превращаясь в ущелье. Затем две стены длиной в десятки километров и высотой в пять тысяч метров столкнулись. Между морем и небом разнесся громкий глухой удар. Провал в океане на том месте, откуда была изъята ледяная глыба, безвозвратно исчез.

– Но это ведь не сон, правда? – спросил сам себя Янь Дун.

– Будь это сон, все обошлось бы хорошо. Смотри! Смотри!

Пилот ткнул рукой вниз. Там, где только что сошлись два утеса, океан отнюдь не успокоился – там, их реинкарнацией, поднялись две волны длиной с исчезнувшую впадину и разошлись в противоположных направлениях. С высоты эти волны не производили особого впечатления, но из научных измерений потом стало ясно, что их высота превышала двести метров. При близком взгляде они походили на два движущихся горных хребта.

– Цунами? – спросил Янь Дун.

– Да. И, пожалуй, такое, какого мир еще не видел. На побережье будет катастрофа.

Янь Дун посмотрел вверх и не смог рассмотреть в голубом небе ледяную глыбу. Радар сообщил, что она уже стала спутником Земли.

* * *

Весь остаток дня низкотемпературный художник извлекал из Тихого океана и отправлял на орбиту вокруг Земли точно такие же ледяные кирпичи. Сотни кирпичей.

В ночном полушарии каждые пару часов можно было видеть на небе проплывающее скопление мерцающих точек. От настоящих звезд, на фоне которых они двигались, они отличались тем, что, если пристально посмотреть, можно было различить форму каждой точки. Все они представляли собой небольшие параллелепипеды, каждый из которых был ориентирован по-своему и вращался вокруг своей оси. В результате они по-разному отражали солнечный свет и мерцали с разной скоростью. Люди долго и безуспешно пытались подобрать метафору для этих маленьких космических тел. В конце концов один из репортеров придумал сравнение, которое сочли удовлетворительным: горсть хрустальных костяшек домино, рассыпанных космическим гигантом.

Диалог двух художников

– Нам нужно поговорить, – сказал Янь Дун.

– Именно для этого я и пригласил вас сюда, но говорить я согласен только об искусстве, – ответил низкотемпературный художник.

Янь Дун стоял на гигантской глыбе льда, подвешенной в воздухе на высоте пяти тысяч метров. Он прибыл сюда по приглашению низкотемпературного художника. Вертолет, доставивший его, стоял в стороне. Его винты продолжали вращаться, и он был готов взлететь в любой момент. Со всех сторон простиралась до горизонта ледяная равнина, поверхность которой отражала ослепительный солнечный свет. Слой голубого льда под ним казался бездонным. Небо на этой высоте было чистым и бескрайним. Дул сильный ветер.

Это была одна из пяти тысяч гигантских глыб льда, которые низкотемпературный художник извлек из океанов. За минувшие пять суток он замораживал и переправлял на орбиту из океанов в среднем по тысяче блоков в день. Заморозив очередной блок в Тихом или Атлантическом океане, художник поднимал его в воздух, чтобы добавить во все увеличивающееся число сверкающих «космических костяшек домино». Вдоль океанского побережья по всему миру не осталось ни одного крупного города, который не пострадал бы многократно от цунами. Однако чем дальше, тем реже происходили эти катастрофы, и причина этого была проста: уровень воды на планете понизился.

Мировой океан постепенно превращался в ледяное кольцо, вращающееся по орбите вокруг Земли.

Янь Дун топнул по твердой ледяной поверхности.

– Такая огромная глыба… Как вам удается заморозить ее в одно мгновение? Да еще и настолько равномерно, что блоки не только не трескаются, но и получаются совершенно однородными. Какую силу вы используете, чтобы отправлять их на орбиту? Все это находится за пределами не только нашего понимания, но даже воображения.

– Это ерунда – ответил низкотемпературный художник. – В творческом процессе мы сплошь и рядом уничтожаем звезды! Но разве мы