Город счастливых роботов - Олег Дивов

Прямо жалко будет оставлять Нанотех. Но как бы он ни любил свой институт, кресло директора только этап в его карьере. Нанотех был нужен Михаилу как производственная база. И не хотелось, а пришлось вырвать место директора у Деда. С кровью, с мясом, со стыдом и отвращением к самому себе (Михаил столько об этом думал, что уже поверил, будто ему стыдно было подсиживать старика, он вообще многое забыл, чем грязнее получалась интрига, тем легче он вытеснял ее из памяти)…

А толку?

Пролетели?..

— Ну? Как мы это исправим? — Михаил откинулся в кресле и уставился в потолок. — Я не спрашиваю, исправим ли. У нас проблема: не хватает живучести. И как?..

Рыбников забарабанил пальцами по крышке стола. Была у него такая нервная привычка, Михаил ее терпел, не одернул ни разу.

— Да никак, — буркнул завсектором. — То есть… Это будет незаконно.

— А наши… Допущения в прошивке — законны?

— Это побочный эффект, — твердо сказал Рыбников. — Так получилось. Нет там никаких допущений. Нереально их разглядеть.

— Ну мы-то с вами знаем, что они есть, дорогой коллега. Поэтому давайте, выкладывайте… Стоп! Я понял…

Михаил сел прямо и, не мигая, уставился на Рыбникова. Но через пару секунд помотал головой.

— Безнадежно. Сами не успеем, а Деденёв уничтожил все документы по пятой серии. Распылил в труху, зловредина. Больше у нас репликацией никто не занимался в принципе.

— Если постараемся, можем и успеть, — не согласился Рыбников. — По механической части у «девятки» есть резервы, и по памяти есть. Заставим размножаться — и пустим какую-то часть роя на поддержку его численности. То, что «девятка» не тянет сейчас за счет качества, она сделает за счет количества. Ну и срок жизни роя поднимем.

— Думаете за три-четыре месяца сделать репликатора из простого разборщика, который едва-едва научился ковырять скальпелем холестериновые бляшки?!

Это было сказано обидно и несправедливо, Михаил сам знал, что девятая серия отнюдь не плоха и «резервы» там есть, ему просто хотелось Рыбникова приложить как следует. У Рыбникова все получалось завтра, когда надо было вчера. Он не умел делать и хорошо, и быстро, только одно из двух. А вот Дед умел. Иногда Михаил ловил себя на том, как ему не хватает старика.

Он действительно многое забыл, и сейчас фигура Деда виделась ему сквозь пелену времени едва ли не дружелюбной. А уж исполинской — точно. Какой был талантище. Жалко, не гибкий совсем. А то бы мы вместе такого наворотили…

— Вы сами знаете, что «девятка» совсем не простой разборщик, — сказал Рыбников. — И если кое-что надстроить… Чего бы ей не размножаться? Меня этот вопрос давно интересует. Я, конечно, не Дед, гениальными озарениями не страдаю, но определенные наработки есть. Вопрос стоит так, Михалборисыч: либо девятая серия будет репликаторной, либо никаких побочных эффектов она не потянет. Вот если размножится, тогда да. Тогда она и продержится, кстати, те самые полгода, что вы людям пообещали!

Ишь ты, еще огрызается, подумал Михаил. Это хорошо, значит, уверен в себе. Глядишь, и придумает, как нам выкрутиться.

— Сами говорите, это незаконно, — мягко, едва не мурлыча, протянул он. — Ладно бы местный закон, а то ведь против международной конвенции пойдем. Такой риск должен быть оправдан. Все должно получиться как спланировали. Иначе нас с вами даже не закроют — нас зароют.

— Семь бед — один ответ, — сказал Рыбников.

И уставился на Михаила прозрачными глазами: будущий директор Нанотеха — на будущего президента.

Рыбников за себя не очень-то переживал. Фактически то, что требовалось по техзаданию на вакцинацию, он сделал — «девятка» диагностировала болезни и чистила сосуды, а это, как ни крути, уже очень много. Это не только медкарта, а еще и профилактика сердечно-сосудистых заболеваний, которые, по статистике, до сих пор опасней рака! Ну и чего ему волноваться? Он свою зарплату отработал честно. И полугода ему за глаза хватило бы, чтобы «девятку» вылизать до блеска и сдать хоть Господу Богу, не то что представителю заказчика. Но Михаилу этого было мало. А за дополнительные желания придется дополнительно платить, думал Рыбников.

— Ну-у, никто вас за язык не тянул… — сказал Михаил. — Но если все получится — как мы скроем новую функцию ботов от наладчиков из сектора управления потоком?

— На вашем месте я бы думал, как это скрыть от заказчика, — нагло заявил Рыбников.

Ах ты сволочь, неполиткорректно подумал Михаил. Оборзел, скотина.

— Заказчик не полезет в прошивку.

— Совсем?! — изумился Рыбников. — А как он принимать будет?!

— Не ваше дело, ясно! — рявкнул Михаил. И отметил: а прав был Дед, старый черт, выплеск эмоций полезен для мышления. По крайней мере, Михаил почти успокоился. — Заказчик не проблема. Ему вполне хватит результатов наших тестов. Нам доверяют на очень высоком уровне, понимаете? Заказчик нас любит и очень на нас надеется. Когда пойду на повышение, обязательно вас научу, как поступать в подобных случаях. Это полезный навык для директора Нанотеха. Ну, так как с наладчиками?

— Да так же, как в прошлый раз. Изменений в механической части будет немного, и все они должны выглядеть вполне конвенционно. А управление я замаскирую в точности как спрятал команду на накачку эндорфинов — размажу по всей прошивке. Прошивка интересует наших поточников вообще в последнюю очередь. Заметят какую-то часть команд — меня же и спросят. Найду что ответить. Нет, пока боты не проснутся, никто ничего не поймет. А когда проснутся — никто не увидит, они уже будут… На службе. В людях.

— Вы большой мастер, — сказал Михаил вполне искренне. — Горжусь, что вы в Нанотехе. И уверен, что нам еще вместе работать и работать.

— Благодарю. Только давайте понимать, что я пока ничего не гарантирую. До сегодняшнего дня обдумывал репликацию только в теории. И поэтому за пропавший архив Деденёва — голову заложу.

Михаил невольно огляделся.

— Готов поспорить, его ноут до сих пор где-то здесь! — выпалил он. — Еще одна злая шутка Деда.

Рыбников удивленно поднял бровь. Потом вздохнул.

— Грешным делом, была у меня надежда, что вы успели снять копию с его документов.

— Если бы! Что было в лабе — он действительно все угробил. А то, что было в ноутбуке, я не успел найти. Охрана прозвонила буквально все стены, всю территорию. Сотрудников допросили. Нету. А потом весь институт перетряхнула ФСБ — и повязала Гуревича… Ну, вы в курсе.

Михаил нервно поежился.

До сих пор его знобило, когда он вспоминал ту нервотрепку и то позорище. Специальная комиссия Госдумы обязана была официально подтвердить, что институт выполнил конвенцию о запрете репликаторов. Консультантами набрали старых знакомых Деда — а других консультантов и не могло быть, — проблем не предвиделось. Что тема не просто закрыта, а стерта с лица земли, все и так знали. Деду сочувствовали, думали с горя выпить, обругать партию, правительство и Организацию Объединенных Наций, потом быстро пробежаться по институту, составить внушительный протокол, расписаться в нем, снова выпить и разъехаться. Ехали, в общем, на поминки по интереснейшей научной теме. Вот только прибыла комиссия в аккурат на «девять дней» по самому Деду. Ну, выпили, погоревали, сказали много хорошего о покойном, бросили пару слов о «перестраховщиках, зажимающих научный поиск» и отправились инспектировать Нанотех. И тут какая-то гнида стукнула, что документация, конечно, уничтожена, только вот пропал с концами один маленький служебный ноутбук. И что там было, неизвестно. Но могло быть тако-ое…