Зеленые и серые - Тимоти Зан

Было только одно сообщение. Но не от Николоса.

— Это Ференцо, — произнес голос полицейского. — Перезвоните.

Роджер недоуменно моргнул, услышав щелчок разъединения. Ференцо? Но Пауэлл же сказал, что он исчез. Снова нашелся? Или это какие-то уловки зеленых?

Есть только один способ проверить. Он вытащил визитную карточку, которую ему дал Ференцо, и, наклонив ее к свету от окна ресторана, набрал мобильный номер полицейского.

Телефон ответил на первый же звонок:

— Ференцо.

— Роджер Уиттиер. Вы звонили мне домой…

— Как раз вовремя, — перебил Ференцо. — Знаете «Мариотт Маркиз» на Таймс-сквер?

— Э-э, конечно, — слегка растерялся Роджер.

— В кассе вас ждет театральный билет. Если поторопитесь, то успеете на второй акт.

Раздался щелчок, и связь разъединилась.

— Что еще за новости? — пробормотал Роджер, выключая телефон.

Впрочем, в его положении выбирать не приходится. Он сунул телефон в карман, завел двигатель и отъехал от тротуара.

Он нашел гаражную парковку рядом с «Мариотт» и направился к Таймс-сквер. Театральная касса находилась как раз в конце шумной улицы. Мужчина в окошке, передавая ему конверт, окинул осуждающим взглядом его грязную одежду. Найдя нужный эскалатор, Роджер стал подниматься наверх, размышляя, будут ли столь же дипломатичны билетеры.

Как и предсказывал Ференцо, он успел к антракту, и в фойе толкался народ. Стараясь никого не задеть, он попытался пробраться через толпу к ближайшей двери.

Чья-то рука взяла его за локоть. Он хотел вырваться…

— Идите спокойно, — шепнул в ухо голос. — Лифты в той стороне.

С бьющимся сердцем Роджер искоса взглянул на мужчину. Это явно был серый, приземистый и коренастый; он держал Роджера железной хваткой, так что было ясно, что сопротивление бесполезно.

— Не понимаю, что происходит. — В отсутствие других идей он решил изобразить невинность. — Я заплатил за спектакль приличные деньги.

— Ничего ты не платил, — пробормотал в ответ мужчина. — Расслабься, а? Мы друзья.

— Чьи друзья? — нахмурился Роджер.

— Да перестань, — укоризненно сказал тот. — Неужели даже не узнаешь того, кто доставил тебе прелестную посылочку?

Роджер напряг память… и вдруг узнал голос.

— Вы?..

— Меня зовут Иона. Идем, все ждут.

Они сели в один из лифтов и поднялись в гостиничную часть, возвышавшуюся над театральным комплексом. Вышли на двадцатом этаже, после чего Иона провел его вверх еще на три этажа.

— Извини за шпионский стиль, — сказал он, когда они вышли с лестницы. — Надо соблюдать осторожность.

— Я никому ничего о тебе не говорил, — быстро произнес Роджер. — Даже не сказал, что ты серый.

— Ценю. Сюда.

Он остановился перед одной из дверей и постучал: два быстрых удара, перерыв и еще три раза. За дверью явно были наготове — как только он стукнул в третий раз, створки распахнулись; краем глаза Роджер заметил еще одного серого. Иона подтолкнул Роджера внутрь помещения и тут же вошел следом.

— Добро пожаловать в семью заговорщиков, — объявил Иона, взял гостя за руку и провел на середину комнаты.

У Роджера перехватило дыхание. Перед ним полукругом сидели еще четыре человека, на их лицах были написаны самые разные чувства: нетерпение, подозрение, надежда. Двое были взрослыми серыми, мужчина и женщина, гораздо старше Ионы.

Рядом сидела еще одна пара.

Но они не были серыми. Это были зеленые.

— Это мои родители, — показал на серых Иона. — Рон и Стефани Андерсон.

Он показал на зеленых.

— А это Зенас и Лорел Грин, — тихо добавил он. — Родители Меланты.

— Прошу прощения, — сказал Роджер, когда Иона подвел его к стулу и усадил.

Он сознавал, что неприлично таращит глаза, но ничего не мог с собой поделать. То, что зеленые и серые мирно сидят в одной комнате, не укладывалось в голове.

— У меня сложилось впечатление… я хочу сказать…

— Вы думали, что мы все ненавидим друг друга, — спокойно закончил за него Зенас.

Роджер вздрогнул.

— Да, — признался он. — Каждая сторона мне открыто говорила, что другая хочет их уничтожить. И что между вами нет ничего общего.

— А у нас есть кое-что общее. — Стефани грустно улыбнулась Лорел. — У нас есть Меланта.

— Но… — Роджер взглянул на Иону. — Вы же серые.

— Если вы помолчите несколько минут, они вам все расскажут, — раздался голос из дальнего угла комнаты.

Роджер резко обернулся. Следователь Ференцо сидел на диване, без куртки, на плече внушительно выделялась кобура. Поглощенный беседой с зелеными и серыми, Роджер даже не заметил его.

— Вы в порядке? — спросил он.

— В полном, — заверил Ференцо. — А что такое?

— Ладно, не важно. — Роджер почувствовал себя глупо, досадуя, что напрасно проявил беспокойство о человеке, который явно жив и здоров. — Вы-то как в это ввязались?

— Так же, как и вы. — Ференцо бросил взгляд на Иону. — Оказался не в том месте не в то время. Вы готовы слушать?

— Да. — Роджер обернулся к присутствующим. — Извините.

— Все началось месяцев шесть назад, — начал Зенас. — Меланта ходила в библиотеку, чтобы выполнить школьное задание, и уже возвращалась, когда несколько хулиганов выбрали ее, чтобы поглумиться. К счастью для нее… — он оглянулся на юного серого, который открывал дверь и теперь уселся на полу рядом с Ионой, — случилось так, что мимо проходил Джордан, и манеры юнцов рассердили его.

— Он тоже ходил в библиотеку? — спросил Роджер.

— Увы, нет, — сухо сказал Рон. — В тот день у него не было настроения учиться, он прогуливал уроки, бродил по Манхэттену.

— В третий раз за месяц, я полагаю, — добавила Стефани, бросив на сына неодобрительный взгляд.

— Он все время попадает в истории, — пробормотал Иона.

— Так же, как до того его старший брат, — заметил Рон. — Так или иначе, у него был с собой молот-пистолет, он замаскировался, поднялся на стену и принялся бить по придуркам? В конце концов, они решили, что тут что-то нечисто, и бежали.

— Меланта, конечно, сразу поняла, кто ее только что спас, — сказал Зенас. — Она знала о серых и молотах-пистолетах от сказителей и, как только путь освободился, немедленно отправилась домой. Потом она говорила, что изрядно перепугалась.

— Но к тому времени, как пришла домой, уже успокоилась и стала обдумывать случившееся, — продолжила Лорел. — Ей внушали, что серые нас ненавидят, но было ясно, что поведение Джордана не укладывается в эту схему.