Мертвоград - Алексей Калугин

– Книгу, – коротко ответил тот, старательно делая вид, что не может оторвать взгляд от строчек.

– Интересная?

– Чрезвычайно!

– Как называется?

– «Трамвай-2022».

– Сколько?

Человек впервые приподнял голову, чтобы взглянуть на того, кто пытался с ним говорить.

– Две тысячи двадцать два.

– Это много или мало?

– А сам ты как думаешь?

– А мне по гигу, – честно признался Могвай. – Но я бы столько не дал.

– Две тысячи двадцать два – это не цена.

– Я понимаю, – кивнул Могвай. – Но все равно бы не дал.

– Значит, не понимаешь, – удрученно качнул головой читатель. – Нумерология – это тебе не мухоморы.

– А чья книга-то?

– Я читаю только свои книги.

– Да я и не говорю, что ты ее у меня спер. Я спрашиваю, кто автор?

– Я читаю только те книги, которые сам написал.

Могвай понял, что ему больше не о чем говорить с этим самочитающим писателем и тихонько, дабы никого не потревожить, отошел в сторону.

И тут же нос к носу столкнулся с Бертой – хозяйкой квартиры.

– Привет, Берта! – Могвай ухватил хозяйку за руку.

– Ты кто? – непонимающе уставилась на него та.

– Я – Могвай.

– Мы что, знакомы?

– Ну, вроде того… Недавно познакомились.

– Насколько близко?

– Слушай, я тебе только пару вопросов задам.

– Зачем?

– Чтобы получить на них ответы.

– А я их знаю?

– Надеюсь.

– Ну, давай.

– Ты читала книжку «Трамвай-2022»?

– Смеешься?

– А что, похоже?

– Да.

– Я серьезно спрашиваю.

– Ее все сейчас читают.

– Вот прямо сейчас? В данный момент?

– Иди ты в рай!

Берта попыталась скрыться в толпе, но Могвай снова поймал ее за руку.

– Тебе самой книжка понравилась?

– Нет!

– Почему?

– Хочешь получить ответ в двух словах или развернутую рецензию?

– Лучше коротко.

– Полный пентакль. Ничего и ни о чем.

– Почему же ее тогда все читают?

– Ты совсем тупой или прикидываешься?

– Сам не знаю. Просто ответь.

– Да потому что ее Беликин написал! Еще есть вопросы?

– Можно я тебя поцелую?

Могвай и сам не знал, с чего вдруг задал этот вопрос. Ему просто вдруг захотелось сделать Берте что-нибудь приятное. И Беликин здесь был вовсе ни при чем. Если он вообще был хоть при чем-то.

Берта глянула на Могвая сначала недоверчиво. Затем, когда девица поняла, что он не шутит, взгляд ее сделался хищным.

– Пошли!

Она схватила Могвая за руку и дернула за собой.

– Куда?

– Не задавай глупых вопросов.

– А какие вопросы ты считаешь глупыми?

– Сейчас – все!

Могвай никуда не хотел идти. Особенно – с Бертой. Он хотел найти Альпачино. Чтобы тот сказал ему, куда подевался Вадик. С тем его приятелем, толстым. У которого имелся неисчерпаемый запас весьма забористой травки.

Да!

Вот это сейчас было бы в самый раз.

А Берта, жесть ее, все тянула и тянула его за собой.

А он никак не мог придумать, как бы эдак попроще и поделикатнее сказать хозяйке дома, что ему с ней не по пути.

– Куда?.. Эу! Куда ты меня тащишь?..

Неожиданно Берта остановилась, повернулась к нему лицом и улыбнулась. Довольно глупо и наивно. Но при этом искренне.

– Я хочу познакомить тебя с папой!

– С кем? – перепросил Могвай только затем, чтобы хотя бы на время защититься от неизбежной реальности.

– С папой.

– С твоим папой?

– Конечно, с моим. С чьим же еще?

– С твоим реальным папой?

– Да! Врубился наконец?

– Он здесь?

Могвай глянул по сторонам, пытаясь угадать, в каком круге созданного им непрерывно вращающегося мира может находиться отец Берты? Как он выглядит? Да и вообще, что он там делает? Он что, поклонник молодежной контркультуры? Знаток Калачакры? Или этнограф, изучающий языки и обычаи чуждых ему цивилизаций?..

– Нет. Он у себя в кабинете.

Берта снова ухватила Могвая за запястье, чтобы он не потерялся в толпе. Потом ведь не сыщешь.

– Постой, постой, – уперся в пол пятками Могвай. – А зачем нам к папе?

– Он хочет с тобой поговорить.

– Именно со мной?

– Ну, конечно. А ты запропастился куда-то, как на зло. – Это было сказано уже почти с обидой. – Я еле тебя нашла.

Вот так.

Могвай не знал даже, как себя чувствовать. То ли круглым дураком, готовым поверить в любую сказку, то ли полным идиотом, не помнящим, что было полчаса назад.

– Ну, ты идешь?

– А?.. Да, конечно, – быстро кивнул Могвай.

Но при этом не двинулся с места.

Ему вдруг стало страшно.

Психоделический кокон, в который он умудрился втиснуть свое слабое, легкоранимое тело, дал трещину. И мир, находящийся за его пределами, снова сделался для него угрозой. Он не хотел туда возвращаться. Он хотел, чтобы время остановилось. А реальность вновь превратилась бы в то, во что не только можно, но и хочется верить.

Разноцветное, мерцающее огнями, хлещущее потоками звуков колесо крутилось вокруг него. Все быстрее, быстрее, быстрее. Смазывая окончательно остатки того, что еще можно было принять за реальность.

И вдруг остановилось. Замерло. И рассыпалось на сотни тысяч осколков, каждый из которых представлял собой крошечный фрагментик, выпавший из общей картины бытия. И кто теперь будет наводить здесь порядок? Не иначе как Берта. Могвай посмотрел на худую, длинноносую девушку, что держала его за руку. Ну да, она ведь здесь хозяйка.

– Внимание! Вы слушаете обращение Пиратской Сети Мертвой Овер-Головы!

На телепанели, занимающей полстены, вместо ног, задниц, джинсов, одеколонов, пива, дезодорантов, Беликина, орущих ртов, бегущих ног и жующих челюстей – странная, вытянутая, как дыня, голова. Голова без тела, зависшая в черной, пульсирующей пустоте. Пугающая своей сюрреалистической нереальностью голова. С широким носом, круглыми, выпученными, едва не вываливающимися глазами, плоским, срезанным подбородком и толстыми, вывернутыми губами. Голова, никому не принадлежащая. Рассыпающаяся на пиксели и тут же снова возвращающаяся в относительно сбалансированное состояние. Такую голову можно увидеть лишь в двух местах – в бредовом сне и в судебном морге. В мире теней и в мире боли.