Поворот дороги - Дебби Макомбер

Улыбнувшись, она сняла телефонную трубку.

— Я звонила тебе вчера вечером, не так ли? — спросила она, услышав голос Макса.

— Да. Сейчас ты чувствуешь себя лучше?

— Да. И мне… очень жаль.

— Я действительно имел в виду то, что сказал тебе, Бетани.

— Хорошо.

На заднем плане раздался голос Рустера.

— Я тебе мешаю, — произнесла Бетани.

— Нет. Рустер помогает мне навести в доме порядок. Во второй половине дня у меня встреча с агентом по продаже недвижимости.

Макс говорил о доме, в котором жил вместе с Кейт и их дочерью. Должно быть, он переживает сейчас тяжелое время.

— Куда ты собираешься переехать? — поинтересовалась она.

— Это зависит…

— От чего?

— От тебя, — не колеблясь, ответил он.

— Ах, Макс! — воскликнула Бетани, опуская плечи. Она тут же ощутила чувство вины.

— Ты все еще расстроена?

— Нет.

— Рад это слышать. — Макс засмеялся. — Я уж решил, что ты никогда мне больше не позвонишь, — поддразнил он.

— Мне и вправду не следовало этого делать.

— Напротив, очень даже следовало, — возразил он. — Звони мне в любое время дня и ночи, ясно?

— Не буду, — категорично заявила Бетани. — По крайней мере, до свадьбы Эндрю и Кортни. Ведь именно таким был уговор.

В этот момент раздался звонок в дверь. Бетани не была в настроении принимать гостей. Звонок прозвучал снова, и она застонала. Кто бы это ни был, уходить он явно не собирался.

— Не клади трубку, пойду посмотрю, кто там пришел, — сказала Бетани Максу.

Не успела она дойти до прихожей, как услышала звук открываемой двери. Посетителем оказался Грант.

— Грант? — Она была шокирована тем, что он просто взял и вошел в дом. — Что ты здесь делаешь?

Он пожал плечами:

— Решил заглянуть тебя проведать.

— Теперь это мой дом! Ты не имеешь права появляться здесь без приглашения!

Он поморщился, словно ее слова обидели его.

— Прошу прощения, — напряженно ответил он. — Дверь была не заперта, и я не был уверен, что ты слышала звонок.

Будучи слишком усталой вчера, Бетани, очевидно, забыла закрыть дверь на замок.

— Хочешь, чтобы я ушел? — примирительно спросил Грант. — Я вовсе не хотел расстраивать тебя, но, вижу, все же сделал это.

Бетани с шумом выдохнула, разрываясь между раздражением и признанием. Она не хотела, чтобы Грант узнал, что она разговаривала с Максом, но не могла допустить и того, чтобы Макс узнал, что к ней приходил Грант.

— Я сварила кофе. Угощайся. Пойду завершу начатый телефонный разговор и тут же вернусь.

— Благодарю.

Она подождала, пока Грант скроется на кухне, и только тогда вернулась в свой домашний офис и плотно закрыла за собой дверь.

Сев за стол, Бетани поставила на него локти и спрятала лицо в ладонях.

— Мне нужно идти, — сообщила она Максу.

— Помни, что, если захочешь еще что-то обо мне узнать, просто спроси меня, хорошо?

Несмотря на испытываемый ею внутренний дискомфорт, Бетани улыбнулась:

— Да, я запомню это.

— Звони в любое время.

— Я не стану этого делать, — в очередной раз повторила она, как заклинание.

— Очень жаль.

Вполголоса исторгая проклятия, она положила трубку обратно на рычаг, после чего отправилась на кухню, где ее ожидал бывший муж. Грант налил себе чашку кофе. Он выглядел совершенно расслабленным, как у себя дома.

— Прошу прощения еще раз, Бетани. Вломиться в твой дом без приглашения было очень самонадеянно с моей стороны.

Она не стала его в этом разуверять. Скрестив на груди руки, прислонилась к столу:

— Как видишь, я жива и здорова.

— Хорошо спала?

— Очень хорошо, — ответила она, не вдаваясь в подробности.

Грант размешал сахар ложечкой:

— У тебя есть планы на сегодняшний вечер?

Бетани уже дала согласие на ужин с ним во вторник и представления не имела, что еще он мог задумать.

— Вообще-то нет. А что?

— Я хочу тебе кое-что показать, — с самодовольной улыбкой заявил Грант.

Бетани стало любопытно, что он задумал. Все же она надеялась на спокойный вечер.

— Сегодня? — спросила она. — А попозже на неделе нельзя это сделать?

— Ах, ну конечно… — разочарованно протянул Грант.

— Скажи хотя бы, что это.

Он обнял ладонями чашку.

— Это очень уютный дом, который вот уже некоторое время выставлен на рынке жилья. Владельцы готовы заключить сделку — и я тоже.

Бетани вовсе не горела желанием ехать смотреть дом, о котором говорил бывший муж. Все те годы, что они прожили вместе, он мечтал однажды прикупить жилище на озере Вашингтон. Собственность, расположенная на берегу водоема, всегда была востребована и очень дорого стоила.

К полудню среды Бетани сильно пожалела о том, что дала Гранту согласие. Она отсутствовала на работе слишком долгое время и теперь, вернувшись, только тем и занималась, что отвечала на электронные письма и вникала в не терпящие отлагательств вопросы. Джулия Хайден прекрасно справлялась со своими обязанностями, но некоторые решения могла принять только сама Бетани. Ее день и без этой договоренности с Грантом был чрезвычайно загружен.

В полдень он позвонил, чтобы подтвердить встречу. Бетани совсем было собралась попросить его перенести поездку, но ее остановило то, с каким воодушевлением он говорил о ней. Она уже давно не замечала в бывшем муже столь бурного проявления энтузиазма.

За полчаса до того, как Бетани намеревалась уходить, в ее офис заглянула Энни.

— У тебя выдался такой же сумасшедший денек, как и у меня? — поинтересовалась девушка.

— Да, — ответила Бетани, отрывая взгляд от монитора компьютера.

Энни присела на стул напротив:

— Вчера вы с папой куда-то ходили вместе?

— Верно.

Грант водил Бетани в их излюбленный ресторанчик греческой кухни «Зобра», где они, бывало, обедали в свои дни рождения. Бетани обожала средиземноморскую кухню, и Грант тоже. В ранние годы их брака раскошелиться на обед в этом заведении считалось у них большой роскошью.

Потом карьера Гранта стала развиваться столь стремительно, что они смогли позволить себе и другие рестораны. В «Зобре» Бетани не была со времен развода. Ужин во вторник оказался очень приятным и, что неудивительно, навеял воспоминания об их прошлых посещениях этого места. Первые владельцы «Зобры», которых Бетани и Грант очень любили, уже вышли на заслуженный отдых, и теперь дело перешло к их детям. Хотя рецептура приготовления не изменилась — во всяком случае, так было заявлено, — вкус привычных блюд отличался от того, что был прежде.