Человеческая гавань - Йон Айвиде Линдквист

— Андерс? Все в порядке?

Симон помахал рукой перед его лицом, и усилием воли Андерс пришел в себя. Он все еще находился в зале.

— Как ты догадался? — спросил Андерс.

— Когда я искал воду для Йорана, — ответил Симон, — и почувствовал, как сквозь камень пробивается вода.

— Почувствовал?

— Да.

Симон достал из кармана спичечный коробок и показал его. Андерс кивнул. Он помнил про Спиритуса.

— Вот я и подумал, — продолжил Симон, — что все это как — то связано с водой. История с Элин тоже связана с водой. Я стал размышлять о том, что с ней приключилось, а потом попробовал воду из ее колодца. И она оказалась более соленой, чем, например, моя. А сегодня я вдруг все понял. — Симон вздохнул. — Это снизошло на меня, как озарение, но я не верю, что мне удалось кого — то убедить в своей правоте. Наши друзья мне не поверили, хоть я и старался.

— Почему ты явился сюда так поздно? Все уже волновались.

Симон пожал плечами:

— Мне надо было найти подтверждение, все проверить. Например, скважины Карла — Эрика. Там вода тоже соленая. Наверное, концентрация соли достигает какой — то критической точки и лишь потом начинает влиять на сознание, изменять человека, превращать его в кого — то другого.

Ни у кого нет таких длинных рук.

Когда они уже оказались на пароме, из глубин памяти Андерса всплыло воспоминание. Ему было около десяти лет, когда его папа поймал угря. Андерс стоял на причале и смотрел, как отец пытался вытащить угря из лодки. Ничего не получалось.

Под конец отцу удалось запихнуть угря в пакет. Угорь выскользнул наружу. Отец снова сунул его в пакет и зажал обеими руками. Когда он наконец выбрался из лодки с пакетом в руках, то остановился и посмотрел на пакет, а потом начал смеяться. Несмотря на то что он крепко держал пакет, угрю удалось порвать пакет снизу и выбраться наружу. Угорь упал на причал, извернулся всем телом и соскользнул в воду.

— Ничего себе, — с восхищением сказал отец, — он хотел выжить, и ему это, по всей видимости, удалось. Вот это сила воли, да? Необыкновенное создание.

Потом они вместе смеялись, ведь отец казался таким большим и сильным, а угорь по сравнению с ним маленьким. Но угорь победил.

Ни у кого нет таких длинных рук.

Тем не менее воздействия моря можно как — то избежать, если вы, конечно, хотите жить. И у вас есть воля к жизни.

Войдите!

В половине шестого паром пристал к причалу Думаре, и человек, который только что раздумал сводить счеты с жизнью, отстал от группы радостных людей и пошел по улице по направлению к гостинице. Поднявшись на пологий холм, он вынужден был остановиться и перевести дух.

Наконец он добрался до перекрестка. Он так устал, что едва дышал. Пройдя мимо сосен, он остановился перед дверью Смекета и, не снимая обуви, прошел на кухню. Наклонившись над раковиной, он начал пить, испытывая такую жажду, как будто провел целый месяц в пустыне.

Он пил до тех пор, пока не понял, что больше в него не влезет. Тогда он, покачиваясь, отошел от раковины.

Он закрыл глаза и внимательно прислушался.

Андерс обещал молодоженам, что вернется в дом Анны — Греты, только на минутку заглянет в Смекет, кое — что проверить. Тем не менее он остался сидеть на полу и ждал, когда вода начнет проникать во все клетки его организма.

Ты здесь? Майя?

Где ты?

Ответа не было. Неужели Симон оказался неправ? Но как тогда Хенрик и Бьерн сумели раздобыть ее комбинезон? Значит, где — то поблизости она все равно есть.

Это был его последний шанс. Андерс балансировал на краю пропасти. Главное — завершить ее поиски, и все, затем темнота. Все будет кончено.

Приди. Прикоснись ко мне.

Его тело казалось пустым и легким. С моря, через открытое окно, доносился слабый ветерок.

Ты здесь?

Вода проникла в кровь и мышцы, теперь Андерс чувствовал море почти физически. Море перетекало в нем, наполняло его, приподнимало его своим приливом. Его глаза наполнились слезами.

Детка… прости меня. Прости… за все.

Он собрал пустые бутылки из ящиков и начал наполнять их водой. Затем он взял книжки про Бамсе и положил в карман фотографии Ховастена. Уже по дороге к дому Анны — Греты он вынул из кармана бутылку воды и сделал еще несколько глотков.

Молодожены сидели на кухне. Они уже успели переодеться. Все было как обычно, и в то же время все было иначе. Увидев пакет, Симон спросил:

— Это что… вода?

— Да.

— Можно мне посмотреть бутылку?

Андерс протянул ему бутылку.

Ничего особенного увидеть не удалось. Вода в Смекете всегда казалась немного мутной из — за примеси песка, и ее всегда отстаивали перед тем, как пить.

Симон взял стакан и нерешительно посмотрел на Андерса:

— Можно мне?

Андерс кивнул, находя ситуацию немного абсурдной. Симон просил разрешения перелить воду из бутылки. Вроде бы ничего особенного, но, возможно, Майя была в воде, и Симон попросил так, как будто в бутылке человеческий прах. Прежде чем потревожить прах умершего, надо спросить разрешение родственников.

Она не умерла. Она просто ушла. Она…

Андерс пытался вспомнить то, о чем Симон говорил ему несколько дней назад.

Когда? Время утратило значение.

Он уже собирался задать Симону вопрос, но тот достал спичечный коробок и сунул в него пальцы левой руки. Затем он закрыл глаза и быстро опустил в воду указательный и средний палец правой руки.

На кухне наступила полная тишина. Наконец Симон вынул пальцы и покачал головой.

— Нет, — сказал он, — что — то там есть, конечно, но оно очень слабое.

Он растерянно посмотрел на свои мокрые пальцы, как будто не зная, что делать. Сначала он рефлекторно хотел вытереть их о штаны, но передумал и помахал ими, давая высохнуть. Андерс поднял стакан ко рту и выпил воду.

— Ты правда думаешь, что это хорошо? — спросила Анна — Грета.

— Бабушка, — ответил Андерс, — ты даже не представляешь, как это хорошо.

Ему захотелось помочиться, и по дороге в туалет он заглянул в кладовку, чтобы распрощаться с ружьем и своими самоубийственными намерениями. Ему пришло в голову, что ружье надо бы куда — нибудь спрятать, разрядить или просто выкинуть, во избежание несчастного случая.

Остановившись перед унитазом, он посмотрел на картинку в рамке. Классический мотив: маленькая девочка с корзинкой в руке идет через узкий мост над пропастью. Рядом с ней — ангел с большими крыльями, он раскинул крылья, как бы защищая ее. Девочка не замечает ни ангела, ни опасности, которой она подвергается, она просто щурится от солнца, а щеки у нее розовые и свежие.