Хроники мёртвого моря - Александр Косарев

– Ну что же, – думал он поздним вечером, вяло ковыряя за обеденным столом кусок пережаренный рыбы. Теперь понятно, зачем я должен спешно освоить геологическую науку. Шеф хочет направить меня на место этого происшествия. Странно только, что столь сумасбродная идея пришла ему в голову, чуть не через шестьдесят лет после самого происшествия. Да, и интересно было бы узнать, где находился этот прииск? Попробую в этом вопросе оттолкнуться от официальных реквизитов. На докладной, кстати, стоит печать с надписью «Особый район НКВД». Надеюсь, что он расположен не на краю земли, а чуть-чуть поближе.

– Насыпь ещё картошечки, – рассеяно протянул он жене тарелку, – она у тебя сегодня бесподобна.

Та молча взяла его тарелку и раздражёно кинула ему в неё ложку жареного картофеля.

– Держи своё харчо, – толкнула она тарелку в его сторону. Правда, мне кажется, что ты это просто так сказал, чтобы хоть о чём-то поговорить.

– То есть, – недоумённо встряхнул головой Илья. Что ты этим хочешь сказать?

– Что, что! – неожиданно вскочила Алла со своего места. Ты ведёшь себя так, будто совершенно посторонний человек. Месяцами где-то отсутствуешь и если и возвращаешься, то весь побитый и израненный. Когда же ты якобы дома, то не выходишь из своей комнаты. Тебе, наверное, твой компьютер стал дороже нас с сыном!

Хромов тоже поднялся и примирительно развёл руками.

– Что ты шумишь? Ты даже не можешь себе представить, как важна моя работа, и как сложно мне её исполнять.

– Поменяй её, – раздражённо всплеснула Алла руками. Что в ней хорошего? Ни денег тебе нормальных не платят, ни спокойствия для нас она не приносит. Да и уже устала сидеть в этой глуши. Поговорить не с кем, делать нечего. Только и делаю, что сижу здесь в ожидании неизвестно чего!

– Ладно, ладно, не шуми, – Илья оставил тарелку на столе и направился к себе в кабинет, – я постепенно исправлюсь. И успокойся ты, ради Бога. Если хочешь, прогуляемся сегодня вечером к озеру.

– У нас лыж нет, – отрезала та, – а пешком там не пройти. Ты всё думаешь, что на улице лето, а уже зима кончается!

– Ну, извини, – стараясь сдерживаться, отозвался он, – пойду подумаю над твоими словами.

Первое, что он увидел, войдя к себе в комнату, был светящийся экран компьютера, и мысли его тут же вернулись к прочитанному перед ужином документу.

– Что-то совсем недавно говорил на эту тему Борис Евсеевич, – начал припоминать он, усаживаясь в кресло. Я, кажется, ещё на больничной койке валялся. Как он тогда выразился? Каждый год исчезают тысячи людей, или даже десятки тысяч. Возможно, он просто хочет перекинуть меня на новое направление и не нашёл ничего другого, как для начала испытать мои дедуктивные способности на событиях давно минувших дней. М-да, хоть и многовато времени прошло, но, судя по той основательности, с какой он взялся за моё специальное образование, некоторый шанс найти объяснение столь примечательной истории всё же есть. Интересно бы вычислить уже сейчас, на что в данном случае рассчитывает наш генерал. Но конечно, прежде всего, надо выяснить, где находится искомый прииск.

Он устроился за столом поудобнее, вышел в поисковую систему, и набрал ключевые слова: «Особый район НКВД, лагерь № 108, прииск «Индустриальный». Пока шёл поиск, – он принялся бесцельно водить «мышкой» по резиновому коврику, размышляя над сущностью предстоящего задания.

– Итак, если рассуждать стратегически, то имеется всего две возможности объяснения данного происшествия, – думал он. Либо все десять заключённых банально погибли при совершенно иных обстоятельствах и их гибель попросту решили списать на некое загадочное происшествие. А может быть в неведомой штольне (надо будет срочно выяснить, что это такое) действительно случилось что-то экстраординарное. Но ясно, что вопрос о массовом побеге можно смело закрыть. Уж очень неправдоподобна версия бегства мышки из бутылки, у горлышка которой неотлучно сидит кошка. Да и потом, если действительно затевался побег, то гораздо логичнее было бы бежать ночью, запасшись пищей и прочими необходимыми для побега вещами. К тому же, из лагерей и тюрем бегут не рабочими бригадами, а группами, составленными из особо доверенных сокамерников, иными словами, с самыми близкими корешами. Стало быть, остаются всё те же два варианта: незапланированная гибель десяти человек, и попытка сокрытия этого факта, или… неизвестно что. Хорошо, рассмотрим первый вариант подробнее. Столь ли высоко ценилась жизнь заключённого в сороковом году? По-моему, тогда не особо церемонились даже с целыми народами, а не только с десятком заключённых на Колыме, где они и так гибли тысячами. Нет, вряд ли практически неподотчётное лагерное начальство стало бы городить огород из-за десятка и без того обречённых бедолаг. Тогда непонятно, зачем вообще писалась эта записка? В конце концов, пусть даже и убежало из конкретного лагеря несколько человек, так что с того? Убежать с Колымы по суше в принципе невозможно даже сейчас, а тогда такой подвиг был и вовсе нереален. И что же отсюда следует? – спросил он сам себя. А следует только одно – в данном месте, видимо, действительно имело место некоторое проявление сверхъестественных сил.

Компьютер слабо пискнул и Хромов прочёл только что полученную справку.

«Посёлок и прииск «Индустриальный», находится в семи километрах к северу от районного центра Омсукчан, Магаданская обл., Чукотка. Лагерь № 108 «Индлаг» действовал с 1938-го по 1954-й год».

– Как специально накаркал, – с досадой пристукнул он ладонью по столу, – более близкого места для моей командировки не нашлось! Что же, – с неохотой вытянул он из папки полученные утром брошюрки, – значит, придётся мне как следует освоить специальную терминологию, чтобы в случае чего среди проходчиков и геологов не выглядеть полным профаном. Да, хитёр наш генерал, – пробормотал он, открывая первую страницу учебного пособия для горных мастеров, – всё предусмотрел старый лис, всё подготовил.

* * *

Через шестнадцать дней крайне интенсивной подготовки Илья Хромов был признан вполне готовым к выполнению своей миссии, после чего был официально зачислен в штат Центральной геохимической экспедиции на скромную должность техника. А ещё через пять дней он в составе небольшой экспедиции отбыл в Находку, чтобы оттуда, уже на корабле, отплыть в сторону Магадана. Четырёхдневное путешествие на самом обычном, ободранном штормами и ветрами сухогрузе ему, как человеку сугубо сухопутному, понравилось необычайно. Шли они на электроходе «Капитан Мышевский» и Хромова, из-за недостатка жилых помещений, поселили в каюту боцману. Но находился он в ней мало, поскольку большую часть суток проводил в каютах своих новых сослуживцев, исподволь устанавливая с ними дружеские отношения. Когда же играть в карты и шахматы надоедало, он просто стоял на баке судна, (то есть на самом его «носу») с интересом наблюдая за неуклюже ползающими по встречным льдинам нерпами. Поскольку погода стояла хотя и холодная, но сухая и безветренная, ничто не мешало ему предаваться столь интересному занятию. На пятый день путешествия сухогруз вплотную приблизился к материку, и внимание Хромова переключилось на вздымающиеся слева по борту черно-белые скальные громады. Ледяные поля ближе к берегу стали и протяжённее и мощнее, так что у него даже зародились сомнения в том, что они смогут нормально причалить. Но корабль ледового класса справился с этой проблемой на удивление легко. Вскоре в, казалось бы несокрушимых скалах, обнаружился относительно свободный ото льда проход и сухогруз, осторожно снизив ход, вошёл в Нагаевскую бухту. На борту незамедлительно началась обычная для такого момента предпричальная суета, а Хромов поспешил в каюту за вещами. Вскоре вся их маленькая группа с вполне понятным нетерпением выстроилась у левого борта, с которого уже готовили к спуску трап. Ещё полчаса манёвров у причальной стенки, напряжённое ожидание встречи с неведомой Колымой и, вскоре вся их небольшая команда оказалась на твёрдой земле. Далее начались обычные дорожные хлопоты, которые встречают каждого российского путешественника на необъятных российских же просторах. Первоначально они хотели доехать до Магаданского аэропорта, носящего гордое название «Сокол», но вскоре выяснилось, что самолёты местных линий до далёкого Омсукчана в ближайшие два дня вылетать не будут, из-за приближения мощного циклона. Пришлось искать другие возможности. В рудном управлении им предложили воспользоваться либо УАЗом с утеплённым кузовом, либо потрёпанным ПАЗиком, взятом в аренду у городского управления механизации.