Колдовской сезон - Айла Дейд

крики стихли. Они опустили руки. Баба Гринблад смотрела на меня своими широко раскрытыми глазами. Губы ее были поджаты, и все лицо выражало некое безумие. Мое сердце бешено забилось под взглядом Гринблад. Я больше не могла ясно мыслить. Страх пронзил меня, словно самый острый меч. Бабу Гринблад окружала темная аура, которая тяжело и зловеще окутывала меня, словно мрачный туман.

Внезапно она с жестокостью дернула меня за волосы. Я издала сдавленный крик боли. Одним из своих черных длинных ногтей она провела по чувствительной коже под моим ухом. От злобы у меня закружилась голова. Мой потрясенный разум с трудом воспринимал жгучую боль от ее прикосновения, хотя я чувствовала, как капля крови стекала по моей шее.

Баба Гринблад понюхала свой коготь. Она просунула кончик языка между губами и… облизала его. Затем сморщила нос.

– Макияж. – Я затаила дыхание. Мой пульс учащенно бился. Пожалуйста, не надо, подумала я. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не надо. В следующую секунду Баба Гринблад щелкнула пальцами. – Кикки!

Змея отреагировала мгновенно. Она зашипела и через мгновение превратилась обратно в молодую женщину с разноцветными волосами. Ее косы шевелились, когда она шлепала по песку.

– Да? – Она взяла одну ногу в руку, вытянула ее и положила себе на плечо. Я понятия не имела, почему, но мне было все равно. Баба Гринблад продолжала тянуть меня за волосы, и даже это меня не волновало. Страх охватил каждый дюйм моего тела. Баба Гринблад ни на секунду не отводила от меня взгляда, когда сказала:

– Воды.

Кикки кивнула. Она сделала быстрое движение рукой, после чего в кормушку одного из геральчиро упал кувшин. Летучий дракон сердито фыркнул, когда вода брызнула ему в лицо. Буквально через несколько мгновений я почувствовала влагу на своей шее. Она спускалась вниз, в корсет. Баба Гринблад протянула руку, грубо потерла мою кожу и…

Она остановилась. Клянусь всеми богами, это был нехороший знак.

– Темная метка. – Затем, буквально через секунду, она проревела на всю арену: – ИВЕРСЕН ОБЛАДАЕТ ТЕМНОЙ МЕТКОЙ!

Толпа ахнула. Некоторые визжали. Я услышала, как кто-то крикнул: «Убейте уродину!» Некоторые бежали. Вспыхнул бунт.

– Нет, – пробормотала я, чувствуя, как во мне нарастает невероятная слабость. – Нет, я…

Мира выступила вперед и оборвала меня, схватив за горло своими загрубевшими пальцами. Ее лицо оказалось слишком близко к моему. Она нахмурилась.

– Кто послал тебя, чудовище?

– Убей ее, – проворковала Баба Гринблад. – Ну давай, Мира. Перережь ей горло!

– НЕТ! – Один человек отделился от ряда облаченных в черное. Он откинул капюшон, и я узнала своего деда. – Если вы хоть пальцем тронете ее, я убью вас! – Выражение лица Натаниэля было искажено ненавистью, когда он осматривал Верховных. – Разве вам не было достаточно моей дочери?

Баба Гринблад нетерпеливо щелкнула языком.

– Заткнись, болван Иверсен.

Она сделала быстрое движение рукой. В следующую секунду его крики стихли. С элегантностью хищника, готовившегося напасть, она шагнула ко мне. Верховная подняла руки, словно собираясь ударить. Я ахнула, ожидая, что следующим кадром, который я увижу, будет Тир-на-ног, но…

– Подожди!

Я распахнула глаза. Мира протянула руку и остановила Бабу Гринблад. Ее нетерпение нельзя было не заметить, но Мира являлась первой. Последнее слово было за ней. Она продолжала двигаться и ходить вокруг меня, как львица. Дважды ее палец провел по темной отметке на моей шее, пока наконец она не сказала:

– Мы будем пытать ее, пока девушка не скажет, кто ее послал.

– Никто, – хныкала я. – Меня… н-никто не посылал!

– Молчать! – выпалила Баба Гринблад. Я вздрогнула, когда порыв ветра ударил меня по плечу. Она взглянула на свою соратницу. – Огненный хлыст, Мира!

Мира кивнула. И у меня кончился воздух. Огненный хлыст?

Что это должно было значить? Но уже в следующее мгновение полоса пламени осветила воздух, и я поняла.

Это был момент, когда я сдалась. Я не могла пережить это. Если боги будут благосклонны ко мне, Морриган придет за мной, прежде чем я успею сильно намучиться. Возможно, я встречусь со своими родителями в Авалоне. И с Финли. Это были единственные утешительные мысли, на которые я была способна. Но снова и снова они возвращались к Тираэлю. Я почувствовала глубокую, всепоглощающую боль от того, что оставила его позади.

Первый удар пришелся по спине. Мои колени подогнулись. Они зарылись в твердый песок. Я взвыла.

Второй удар настиг мое бедро. Кожа лопнула. Я наклонилась вперед, попробовала песок на вкус и стала ждать третьего удара. Я задавалась вопросом, сколько их будет, прежде чем я сдамся. Черные точки затуманивали мое зрение. Я чувствовала, как разум уходит, но я заставляла себя оставаться в здравом уме. Что-то во мне не хотело облегчать им задачу. Я хотела доказать, что была такой же сильной, как моя мать. Я хотела показать им, что у них нет такой власти надо мной, как они думали.

Хлыст просвистел в воздухе, мое тело напряглось, а затем…

– Остановись!

Я ахнула, хватая ртом воздух. Песок попал в мои легкие. Я закашлялась. Тем не менее я услышала голос Тираэля: как всегда четкий и прекрасный, как звездная пыль темной ночью.

– Я требую признания моего божественного происхождения и прошу о переговорах, Мира. Богиня Ану оказывает мне это право благодаря дару своих костей в обмен на мою жизнь, которую ты готова охранять.

Ошеломленная, я почувствовала, как кнут ударил по земле, а не по моему телу. Веки отяжелели. Лишь с огромным трудом мне удалось сохранить их открытыми. Я не собиралась сдаваться. Не так быстро. Я хотела показать Верховным, что они не победили. Что я была сильнее, чем они думали. И больше всего на свете я хотела отдать должное своей маме.

Мира прищелкнула языком.

– Прекрасно, Бернетт. На пару слов.

В поле моего зрения появились черные ботинки Тираэля. Все мое тело горело, но больше всего болели не рубцы. Нет. Горели свежие шрамы на моей груди. Казалось, они насмехались надо мной. SEA KA ZTERAK. Я ни одного дня не оставалась верна своей клятве. SEA KA ZTERAK. Я потерпела неудачу и разочаровала богов. SEA KA ZTERAK. Независимо от того, что задумал Тираэль, этого было бы недостаточно. Он больше не мог меня спасти. Ему больше никогда не придется этого делать снова. SEA KA ZTERAK.

И, пока мои глаза закрывались, я думала о том, удовлетворит ли его этот факт. Последним изображением, которое я увидела, был абсурдно красивый профиль Тираэля, который, казалось, сиял в свете богов.

Я решила, что этого достаточно на всю оставшуюся вечность, и ушла.

Тираэль