Никакого зла - Мария Сакрытина

— Виола? — словно прочитав мои мысли, тихо зовёт Дамиан, и я чувствую, как его руки обнимают меня ещё крепче. — Ты не шутила, когда говорила, что, — он останавливается, словно чтобы справиться с собой, — что мы и дальше… будем вместе?

Я поднимаю голову, поворачиваюсь и смотрю ему в глаза. Я могла бы смотреть в них вечно — как в огонь или в воду. Ты мой, мой, мой, только мой…

— Ты думаешь, я могу с этим шутить? — мой голос тоже дрожит, только я не делаю пауз, чтобы справиться с ним. Пусть слышит, мне не страшно быть с ним слабой. Наоборот, с ним быть слабой — наслаждение.

Дамиан не отводит взгляда.

— Я пойду с тобой в Сады, но ты должна знать, что твоя мать…

— Я не вернусь в Сады.

Дамиан удивлённо изучает моё лицо.

— Виола, ты принцесса и наследница королевства фей, ты не можешь…

— Могу.

Он качает головой и отстраняется.

— Я не хочу, чтобы ты жертвовала своим положением из-за меня. Я знаю, каково это — быть изгоем, и никогда не позволю тебе…

Пальцем я осторожно касаюсь его губ, заставляю замолчать.

— Я ничем не жертвую. Я не хочу быть принцессой, из меня выйдет ужасная фея, и мама это знает. Я хочу быть с тобой.

Дамиан целует мой палец и аккуратно убирает его от своих губ.

— Виола, ты не знаешь, что делаешь. Ты потеряешь всё: титул, наследство, будущее. О тебе будут шептаться на каждом углу, тебя станут презирать, как меня, — ты правда этого хочешь? Мы что-нибудь придумаем, чтобы остаться вместе и не…

— Хватит, — обрываю я, боюсь, что слишком резко. — Дамиан, хватит. Это не обсуждается, и ты тут совершенно не при чём. Я знаю, чего хочу, и будущее в Садах меня не прельщает. Меньше всего я желаю закончить, как мама — одна среди цветочков и пчёл-переростков, зато с короной на голове. Нет, это не моё будущее. И давай… давай мы больше не будем об этом говорить?

Дамиан вздыхает: он не согласен, но спорить не хочет.

— Ты можешь вернуться в свой мир.

— А ты вернёшься? Со мной?

Дамиан качает головой.

— Моё место здесь.

— А моё — рядом с тобой, — улыбаюсь я.

— Но, Виола, а твой отец?

— Папа и так постоянно в командировках или на работе, к тому же, — я улыбаюсь, — ты же будешь делать для меня порталы, чтобы я могла его навещать?

— Так часто, как ты захочешь.

— Ну вот. Возможно, мне придётся закончить там университет — это папина мечта. Но я всё равно останусь с тобой.

Дамиан снова качает головой.

— Твоя мать будет против. Даже если отец не сможет задержать тебя в его мире — а есть способы — то королева фей точно будет против. Я всё-таки Тёмный Властелин, пусть и бывший…

— И что?

Дамиан улыбается, но как-то невесело.

— Я плохая партия для тебя, Виола. Ты ведь тоже это понимаешь. Ужасная партия, я бы сказал.

— А я бы сказала, что ты ничего не понимаешь. Ну Властелин, ну и что? Я теперь тоже…

— О тебе никто не будет знать. Твоё лицо, твоё поведение… Виола, когда всё закончится, никто не поверит, что ты могла бы… Фея…

— Ты снова меня идеализируешь. Дами, пожалуйста. К чему этот разговор? Я люблю тебя — этого достаточно. Или… — Я приподнимаюсь на локтях, чтобы быть хотя бы немного выше его, — нет? Ты передумал? Тогда скажи прямо!

Дамиан снова улыбается, но на этот раз нежно. И достаёт откуда-то (а может и из воздуха) кольцо. Золотое кольцо с маленьким рубином в виде сердца. В камне, глубоко внутри, бьётся алая искра — в такт дыханию.

— Я должен предложить его тебе при свидетелях, хотя бы одном с твоей и моей стороны, но это ещё и…

Я не дослушиваю и забираю кольцо. Дальше следует заминка: я понимаю, что забыла, на какую руку его полагается надеть.

Дамиан напряжённо наблюдает. Вместо того чтобы подсказать!

— На какую руку? — громким шёпотом интересуюсь я. — Что? Я как-то не присматривалась, а мои родители в разводе, откуда мне знать?

— Виола, ты невозможна, — смеётся Дамиан и надевает мне кольцо на палец правой руки. Смотрит и добавляет — как и должно быть: — Я невозможно тебя люблю.

— Так не бывает, чтобы невозможно, — усмехаюсь я, и меня окутывает золотое сияние. Мгновение — и я снова фея. И всё бы хорошо, но эта пыльца…

Дамиан суетится, даже пытается забрать кольцо («Это же артефакт! Я забыл, что оно может повлиять, отменить действие зелья»), но я сжимаю руку в кулак и красноречиво её показываю.

— Успокойся. Габриэль наварил мне этого зелья — на полгода хватит. К тому же, оно всё равно выдыхается, утром всегда пью новое… Ты мне только кровать почини, кстати, а то спать нам негде.

Но Дамиан сначала зачаровывает дверь, а потом, кажется, и весь замок. И только потом берётся за кровать.

— Ух ты, — выдыхаю я, когда он заканчивает. А что ещё сказать, когда только что лежали доски, и вот уже целая невредимая стоит кровать, даже полог висит… э-э-э… наизнанку, ну да ладно, мне так даже больше нравится.

Дальше следует заминка, потому что в одну со мной кровать Дамиан ложиться не собирается — это же нечестно по отношению к незамужней невинной девушке!

— Что за Средневековье! — возмущаюсь я, и мне неважно, что Дамиан меня не понимает. — А может, ты и из моей комнаты выйдешь? А то я тут одна, вся такая незамужняя, с незнакомым парнем, который к тому же Тёмный Властелин. А ну вон! — И кидаю в него подушкой — всё равно на кровати их много. — Не смущайте юную фею, милорд, как вам не стыдно!

Самое забавное что Дамиан — поймав подушку — пару мгновений остаётся серьёзным, словно раздумывает, не выйти ли ему действительно вон. Дурачок!

— Нет, — наконец, отвечает он. — Вдруг с тобой без меня что-нибудь случится. С тобой же постоянно что-нибудь случается, моя принцесса.

Ну я же говорю — дурачок. Приходится отстреливаться подушками, а то так и будет смурной и серьёзный сидеть у камина на страже моего целомудрия.

Зато мне всё-таки удаётся выманить его на кровать. И даже повозмущаться, что когда был Властелином, он со мной спал и не краснел.

— Но ты же была юношей! — отвечает Дамиан. — Виола, ты меня снова обманула!

Я на всякий случай откатываюсь подальше, а то он заметил, что я боюсь щекотки и теперь пускает это оружие в ход при каждом удобном случае. Целомудрие позволяет.

— Ну да, а ты меня за это убил. — Дамиан мрачнеет, и я поскорее меняю тему. — Слушай, что-то Туан, в смысле, дракон не возвращается. — В окно бьётся снег. Действительно бьётся, комьями. И вьюга завывает — у-у-ух! Мне даже подумать страшно, чтобы сейчас оказаться снаружи. — Дами, я серьёзно. Он не заблудится? Там так… метёт.