Империя Дикого леса - Колин Мэлой

* * *

Хотя Прю уже дважды в жизни приходилось путешествовать на спине птицы, она не могла сдержать восхищения. Даже Шеймас слегка расслабился и перестал стискивать ее бока. Филин длинными крыльями отталкивался от восходящих воздушных потоков и мастерски маневрировал среди бурных ветров. Низкая гряда облаков словно тонким слоем ваты устилала землю под ними, а они летели, невидимые, в бесконечном весеннем небе.

По словам филина, им нужно было двигаться всю ночь, следуя по древнему миграционному пути, соединяющему океан с лесом. Его использовали еще во времена Древних, когда пятна лесной магии возникали повсюду и еще не было нужды возводить стену, ограждаясь от наступающего Внешнего мира. Словно подтверждая это заявление, позади показалась шумная стая клекочущих бакланов, которые немного пометались в их воздушном пространстве, а потом исчезли внизу, под покровом облаков.

День сменился ночью, на куполе неба показались крохотные огоньки звезд. Прю уткнулась носом в пернатый затылок птицы и провалилась в дрему. Когда на востоке разгорелся рассвет, ее разбудил громовой голос филина.

— Уже недалеко! — крикнул он.

Прю, моргнув, открыла глаза и посмотрела вниз. Откуда он знал, где они очутились, у нее не было ни малейшего представления. Мир под ногами казался пушистым белым одеялом.

Филин наклонил правое крыло, и трио резко спикировало вниз и вправо; разбойник позади Прю тихонько ухнул. Через несколько мгновений они вплотную подлетели к слою облаков, и девочка, опустив взгляд, увидела, что ее нога, висевшая чуть ниже живота филина, исчезает в дымке. На секунду весь мир вокруг побелел, а потом они вынырнули из-под облака и обнаружили, что внизу, куда ни глянь, раскинулся лес.

Лес, который с этой высоты казался изменившимся до неузнаваемости.

— Что случилось? — крикнула Прю.

Филин не ответил, вместо этого еще немного спустился, и тут уже она сумела разглядеть, что за изменения происходили на земле.

Лес захватывал плющ.

Он стискивал деревья со всех сторон так, как густой покров мха окольцовывает и пожирает валуны. Растение, судя по всему, распространяясь из какой-то центральной точки, окутывало окружающий лес тяжелым коричнево-зеленым покровом лоз и листьев. Не было ни клочка земли, на котором Прю не видела бы последствий этого буйства. Когда они подлетели еще ближе, она даже разглядела, как плющ движется, вытягиваясь вперед и охватывая все новую территорию, неумолимо направляясь на север, переваливая через высокие ели и оплетая верхушки деревьев паучьей сетью побегов. Более того, Прю начала слышать, что от них поднимается озлобленное шипение.

— Плющ! — крикнула она филину в ухо. — Началось!

С высоты, на которой они находились, была видна полоса, отмечавшая границу между землями Внешних и лесом. Прю угадала вдалеке очертания Портленда, дымящие трубы Промышленного пустыря. К ее ужасу, прибойная волна плюща лизала невидимую линию, которая разделяла два мира, словно растение, заползающее по стеклянной стенке террариума. Было ясно, что лишь магия внешнего пояса удерживает лозы от посягательств на большее, чем та земля, которую они уже отвоевали у леса.

Филин покружил немного, а потом нырнул вниз, на обширный луг, покрытый плющом. Через несколько мгновений его когти коснулись земли, и седоки, спрыгнув, огляделись вокруг.

— Все даже хуже, чем я боялся, — филин переступил лапами в поисках надежной опоры.

— Где мы? — спросила Прю. И в самом деле, место невозможно было узнать. Деревья, которые окружали луг, стояли, будто привидения в саванах или укрытая чехлами мебель в необитаемом крыле замка, лишенные собственной индивидуальности живым существом, которое их покрывало. Почва под ногами дрогнула и прогнулась под их весом; слой плюща был настолько густым, что они, кажется, вовсе не касались земли. То тут, то там по всему лугу виднелись какие-то бугорки, а посредине возвышалась гигантская куча плюща — настоящий шелестящий холм.

— В Южном лесу, — ответил филин. Он поднял крыло и указал на огромный ком зелени, расположенный в нескольких ярдах от них. — Смотрите: это усадьба.

У Прю отвисла челюсть, но вскоре девочка убедилась, что Рекс прав: она разглядела очертания двух башен здания. Шипение было уже почти оглушительным, и на то, чтобы держать его в узде, приходилось тратить все силы разума. Шеймас, сделав несколько пробных шагов по новой, живой поверхности территории особняка, спросил:

— Почему он по нам не заползает?

— Полагаю, им управляют из какой-то отдаленной точки, — сказал филин. — Видимо, когда волна миновала, здешний плющ погрузился в дремоту, — он окинул взглядом причудливый апокалиптический пейзаж, раскинувшийся перед ними. — В этих местах зло уже сотворено. Зеленая императрица идет на север.

— Зеленая императрица? — переспросила Прю. — Кто это?

— Возрожденная Александра. Пробудившись из плюща, она приняла форму самого растения.

— Разве она не то же самое собиралась сделать в прошлый раз? С Маком? — Прю охватила жуть при воспоминании об ужасном обряде, который собиралась провести сумасшедшая губернаторша.

— О нет, — сказал филин глубоко опечаленным голосом. — То была лишь тень мощи, которой она обладает сейчас. Ее тело было принесено в жертву плющу. Теперь она сама стала плющом.

Шеймас, отойдя на несколько шагов, рассматривал небольшой бугорок в зелени, размером примерно с детский стульчик. Он оттянул в сторону пригоршню переплетенных лоз и вдруг коротко вскрикнул.

— Что там? — Прю бросилась к нему.

— Смотри! — в ужасе сказал разбойник.

Она заглянула за приоткрытую завесу плюща и увидела под зелено-коричневой массой клочок темно-рыжего меха.

— Это кто-то живой! — заорала девочка, и оба принялись отчаянно тянуть плющ. Тот упрямо сжимался, цепляясь древесными усиками за соседние лозы, и все их усилия, казалось, лишь заставляли кокон растения стать плотнее.

— Не дается, хитрая шуршалка, — сказал Шеймас, отпуская плющ. Стоило ему сделать всего один шаг назад, как в небольшую щель, которую они сумели проделать, хлынули листья, снова превращая пленника в одинокий бугорок зелени и древесных стеблей.

— Погодите.

Прю попыталась сосредоточить мысли на том, чтобы обратиться к вездесущему шипению, которое гремело у нее в ушах так, будто она стояла в кольце телевизоров, показывающих помехи.

Растение под ногами резко дернулось, словно бы удивленное тем, что с ним разговаривают. Прю опустилась на колени перед окутанной плющом фигурой и подняла руки. Жест был бесполезный, но она обнаружила, что это помогает ей сконцентрироваться на просьбе. Плющ в ответ зашипел, встревоженный ее присутствием, но потом постепенно покорился. Тугие лозы замерли и начали опадать, словно отступающее змеиное войско. Вскоре проглоченный плющом пленник оказался на свободе: это был невзрачный коричневый бобр, мирно спящий на садовой скамейке.