Солнце цвета стали - Дмитрий Казаков

Асов стрел – потщился.

Страх неведом – пляска

Длилась стали, птицы

Ран летали, пили

Жала ножен – князю.

Ингьяльд умолк и выжидательно покосился на Ивара.

– По-моему, сложено хорошо… – пробурчал тот, все еще ощущая себя не в своей тарелке.

– Да, вполне достойно! – подтвердил Лычко, скривившись от умственных усилий. Уже по тому, как исказилось его лицо, стало ясно, что он ничего в висе не понял.

Гудрёд рассмеялся.

– А теперь сагу! – потребовал он. – Как обещал!

– Хорошо… – отозвался Ингьяльд. Сообразив, что отпираться бесполезно, юный эриль завел речь: – Расскажу я вам историю, что случилась в давние времена. Эгир, который иначе назывался Гюмир, наварил асам пива, когда получил огромный котел. На этот пир…

Мерно журчала сага, и под нее даже меньше хотелось пить.

Вор пришел, когда сумерки превратились в настоящую ночь. Стоявший на страже Кари вдруг вскинул руку, призывая остальных к молчанию, и прошептал:

– Кто-то идет!

Все замерли, Ивар медленно потащил из ножен меч. Слышался мягкий стук, который становился все гром че. Судя по нему, приближались несколько всадников.

– Это я! – раздался знакомый голос. Ивар облегченно вздохнул.

– Ну вот, а я что говорил! Он же пришел! – воскликнул Нерейд с таким видом, словно только он один и верил в честность Багдадского Вора.

Широкая дверь сарая распахнулась, и в проеме показался юркий, заурядный с виду человек. В руках он держал несколько мешков.

– Ешьте и пейте! – сказал Вор, передавая их Кари. – Все, что вам пригодится в дороге, включая деньги, я уже навьючил на лошадей!

Обычная вода, льющаяся из старого, в заплатах, меха, казалась в этот момент вкуснее самого лучшего пива, а круглые пресные лепешки – слаще изысканных яств с императорского стола. Их раздирали на части и пожирали огромными кусками. Чавканье стояло такое, что случайный прохожий, окажись он рядом с заброшенным складом, решил бы, что тут пируют людоеды.

Вор зажег свечу. Слабое, мерцающее пламя осветило довольно большой кусок выделанной кожи, который багдадец держал в руках. На коже виднелась какая-то мешанина линий и точек, снабженная надписями.

– Это карта, – пояснил Вор, глядя на Ивара. – Рисунок земель. Надеюсь, что ты умеешь им пользоваться?

– Нет, – честно признался Ивар.

– Я умею, – подал голос Бузислав, – покажи мне… Вор присел на корточки и принялся тыкать пальцем в рисунок.

– Крестики – это колодцы… – пояснял он. – Вот Багдад. За сегодняшнюю ночь вам нужно уйти как можно дальше к западу, а уже там двинетесь на север. Понятно?

– Да!.. – кивнул старший из русичей. Карта перекочевала ему в руки. – Только ведь погоня будет.

– Наверняка, – согласился Вор. – Только по городу ходят слухи, что халиф со вчерашнего дня слег. А без него искать вас будут не так рьяно.

– Слег? – улыбнулся Гудрёд и хлопнул Ингьяльда по плечу. – Никак твой нид подействовал!

– Похоже на то! – обрадовался юный эриль.

– А вот оставил бы нас этот Гарун в покое, глядишь– сам уцелел бы! – сказал Гудрёд, глаза его весело сверкнули. – У нас в Халогаланде про такое говорят – не трогай медведя за хвост.

– Так у медведя нет хвоста! – недоуменно заметил Кари.

– Вот именно! – Гудрёд рассмеялся. – Все равно толку не выйдет, а если ты начнешь шевелить руками около медвежьей задницы, то косолапому это вряд ли понравится!

Все расхохотались.

– Хватит байки травить! – проговорил Ивар, поднимаясь. – Пора ехать. Пока темно, мы должны убраться подальше. Бузислав, на лошади усидишь или тебя привязать?

– Лучше привязать… – сквозь зубы процедил воевода, и чувствовалось, чего стоили гордому русичу эти слова.

– Кари, Нерейд, займитесь! – приказал Ивар, а потом повернулся к багдадцу, который задул свечу и вновь стал черным силуэтом.

– Удачной вам дороги! – Во тьме сверкнули белые зубы.

– А тебе спасибо, – ответил Ивар, – без тебя мы были бы трупами. Пусть твой боги вознаградят тебя.

– Я себе награду и без богов добуду! – ответил, посуровев, Вор.

Они вышли из склада. Пахнущий корицей ветер пустыни овеял лицо Ивара. Все успели забраться на коней, одна лошадь оставалась свободной.

– Прощай! – тихо произнес Ивар, берясь за уздечку.

– Прощай… – отозвался Багдадский Вор и бесшумно исчез во мраке.

Постоялый двор, или, как говорят в этих краях, караван-сарай, выглядел маленьким и неказистым. Над плоской крышей вился дымок, у коновязи было пусто, точно в амбаре в голодный год.

– Ну что, заедем? – с надеждой спросил Нерейд.

– Надо бы… – устало выдавил Ивар.

Они двигались на север десятый день и, пожалуй, забрались достаточно далеко, чтобы длинная рука мстительного халифа могла их настигнуть. Сколоченное на краю горной дороги приземистое деревянное строение – караван-сарай – попалось им как нельзя кстати: припасы иссякали. За последние дни русичи и викинги отощали и одичали. Одежда у многих порвалась, а времени на то, чтобы ее починить, попросту не было.

– Поехали, – сказал Ивар, еще раз окинув взглядом простенький домишко и не найдя в нем ничего подозрительного. – Сегодня ночуем под крышей!

Вблизи караван-сарай смотрелся гораздо привлекательнее. Уютно блеяли в загоне овцы, радушно помахивая хвостом, брехала на гостей собака, В воздухе ощущался запах жареного мяса.

– Это мы вовремя! – пошевелив носом, воскликнул Нерейд и сладострастно облизнулся.

На шум в дверь выглянул дородный, краснолицый человек – должно быть, хозяин.

– О, гости дорогие! – осклабился он, ничуть не смутившись, что к нему на двор заявились несколько вооруженных всадников. – Аллах вам в помощь! Проходите, проходите – очень рады!

Он что-то крикнул в глубь дома. Оттуда тут же явились два чернявых и смуглых парня лет семнадцати, похожих друг на друга и на хозяина слишком явно, чтобы кто-то взялся отрицать их родство.

Бузислав, скрипя зубами, слез с коня. На протянутую руку Лычко он словно не обратил внимания. Старший из русичей потихоньку поправлялся, и в седле последние дни сидел уверенно. Но слишком серьезной оказалась полученная в Багдаде рана, и залечить ее в дороге было невозможно.

– Ахмед, Мехмед, шустрее, лентяи! – распекал сыновей хозяин. – Покусай вас шайтан за пятки!

Но парни и так работали споро и умело. Приняв от путников лошадей, они повели их к коновязи. Захрустел высыпаемый в ясли овес. Краем глаза проследив, как Ахмед (или Мехмед) орудует скребницей, Ивар понял, что их коняги попали в хорошие руки.