Во власти страха - Джеффри Дивер

Он всегда был таким: сначала сопротивляется, потом уступает… потом становится властным, валит ее на спину и срывает одежду.

Так было всегда – с самого первого раза более десяти лет назад, когда она завела мальчика в комнату над гаражом – в Олеандровую комнату для послеполуденных свиданий, пока Мэттью был занят, как шутили племянник и тетя, бог весть чем.

По своей раздражающей многих привычке Родни Шарнек слушал какой-то ужасающий рок, когда ответил на звонок из гостиной Райма.

– Родни, ты включил громкую связь. Это… Можно сделать музыку потише?

Если только можно было назвать этот оглушительный грохот музыкой.

– Привет, Линкольн. Это ведь ты?

Райм повернулся к Сакс и закатил глаза.

Кибердетектив, очевидно, почти оглох.

– Родни, у нас проблема.

– Так. Излагай.

Райм объяснил, что готовятся взрывы, сообщил, где заложены бомбы, – возле ключевых сетевых концентраторов «Международной оптоволоконной системы» и под штаб-квартирой компании.

– Черт возьми, Линкольн, это серьезное дело.

– Я понятия не имею, на какое время намечены взрывы. Возможно, нам не удастся своевременно обезвредить бомбы.

– Готовите эвакуацию?

– Она уже идет. Бомбы пороховые, не пластит – нам это известно, – так что мы не думаем, что существует риск больших потерь. Но повреждение инфраструктуры может быть значительным.

– О! – Озабоченности в голосе детектива не слышалось. Может, он искал на своем айподе список новых песен? – Чем я могу помочь? – наконец спросил он, словно единственной его целью было нарушить затянувшееся молчание.

– Кому нужно позвонить, какие предосторожности принять?

– От чего? – поинтересовался компьютерный детектив.

Господи! Он ничего не понял.

– Родни! Если… бомбы… взорвутся… Интернет – какие предосторожности нам предпринять?

Опять молчание.

– Ты спрашиваешь, если бомбы выведут из строя парочку оптоволоконных концентраторов?

Вздох Райма.

– Да, Родни. Именно об этом я спрашиваю. И еще они разрушат штаб-квартиру МОС.

– Ничего делать не нужно.

– Но что будет со службами безопасности, больницами, Уолл-стрит, управлением воздушным движением транспорта? Господи, это все Интернет! Какие-то кабельные компании наняли промышленных диверсантов, чтобы взорвать его.

– А, понял. – Казалось, Родни развеселился. – Ты воображаешь что-то похожее на фильм с Брюсом Уиллисом? Биржевая катастрофа, кто-то грабит банк, потому что отключена охранная сигнализация, похищает мэра, потому что Интернет не работает?

– Да, что-то в этом роде.

– Кабельный синдикат против оптоволоконного предприятия? Это старая история. Давно не новость.

«Не нужно мне двух клише подряд. Переходи к делу», – вспылил Райм, но про себя.

– МОС и производители традиционных кабелей недолюбливают друг друга. Но никто не собирается устраивать никаких диверсий. Собственно говоря, через полгода МОС выкупит или подпишет лицензионные соглашения с компаниями по производству кабелей.

– Думаешь, они не попытаются взорвать сетевые концентраторы МОС?

– Нет. Даже если они или еще кто-то их взорвут, будет пяти-десятиминутный перерыв в работе Интернета в отдельных частях города. Поверь, китайские и болгарские хакеры ежедневно причиняют больше неприятностей.

– Ты уверен, что больше ничего не случится? – уточнила Сакс.

– О, привет, Амелия! Ну ладно, может быть, двадцатиминутный. Знаешь, интернет-провайдеры заранее подумали об этом. В системе столько мер защиты, что мы называем это излишеством.

Райм был раздражен и дурной шуткой, и тем, что его версия не оправдалась.

– В худшем случае сигнал пойдет через запасные серверы в Джерси, Куинсе и Коннектикуте. Да, поток информации замедлится. Нельзя будет смотреть порно или играть в военные игры на хорошей скорости, но основные серверы продолжат работать. Однако я позвоню провайдерам и в Министерство внутренней безопасности, предупрежу их.

– Спасибо, Родни, – поблагодарила Сакс.

Громкость музыки увеличилась, потом наступила блаженная тишина.

Райм подкатил к смотровому столу с уликами и фотографиями. У него появилась другая обескураживающая мысль. Он резко заговорил:

– Нелепо думать, что целью нападения была Саманта Ливайн из МРС. Как мог Икс знать, что она пойдет в туалет именно в это время, и поджидать ее? Несерьезно. Глупо.

Мысль о синдикате интернет-провайдеров, традиционно работающих с кабельными сетями, ставящем палки в колеса конкурентам-оптоволоконникам, казалась убедительной – овцеводы против скотопромышленников. Как и большинство теорий заговоров, она была соблазнительной, но совершенно ошибочной.

Взгляд его переместился к татуировкам.

Райм прочел их вслух. Стоявший рядом Пуласки подался вперед.

– И эти волнистые линии.

– Фестоны, – поправил Райм.

– А… Мне они кажутся похожими на волны.

Райм нахмурился. Потом прошептал:

– Волны, которые Тэ-Тэ Гордон назвал значительными – из-за рубцевания. – Через несколько секунд он добавил: – Я был не прав. Он называет нам не места. Проклятье! – выпалил Райм и рассмеялся.

– Что такое? – спросила Сакс.

– Я только что очень неудачно выразился, сказав «проклятье».

– Линкольн, как это понимать? – удивленно поинтересовался Купер.

Пропустив вопрос мимо ушей, Райм потребовал:

– Библию! Мне нужна Библия.

– Линкольн, у нас ее нет, – сообщил Том.

– Интернет. Найди Библию в Интернете. Новичок, ты кое на что наткнулся.

– Правда?

Скрестив руки на груди и прислонясь спиной к стене, Билли наблюдал, как тетя Гарриет – сестра его матери – сыплет порошок в стиральную машину.

Она спросила:

– Ты кого-нибудь видел в вестибюле? Я беспокоилась, что полиция следит за мной. Я что-то почувствовала.

– Нет. Я проверил. Тщательно. Провел там целый час.

– Я тебя не заметила.

– Я наблюдал, – объяснил Билли, – а не находился под наблюдением.

Гарриет опустила крышку, и он посмотрел на ее груди, ноги, шею. Воспоминания…

Ему всегда было интересно, знал ли дядя об их времяпровождении в Олеандровой комнате. Казалось невозможным, чтобы дядя Мэттью не догадывался об их романе или как там это назвать. Как мог он не замечать, что они исчезали на несколько часов, когда Гарриет не занималась уроками с соседскими детьми? Кроме того, должны были существовать смешанные запахи – запахи чужого тела, духов и дезодоранта.