Личный номер 777 - Игорь Поль

Когда патруль вступил под сень джунглей, стало так темно, что солдаты не различали своих рук на стволах оружия. Но Бранко это ничуть не испугало — теперь он видел все ясно, как днем. Улыбаясь, он рассматривал притаившихся на шершавых древесных стволах ящериц и ловко перепрыгивал через протянувшиеся через тропу корни.

Им овладел неописуемый восторг. Капрал с таким усердием пытался сдержать рвущийся наружу смех, что даже начал задыхаться.

Он поднял руку, чтобы отвести от лица длинную ветку, как вдруг обнаружил, что ладонь его стала прозрачной и сквозь нее видны очертания листьев. Одновременно он почувствовал, как плоть его становится тягучей и вязкой, как смола. Каждый его шаг стал плавным и бесшумным. Он больше не шел — перетекал с места на место, как заблудившийся ручей. А потом предметы вокруг начали светиться. Ночные бабочки, птицы и даже пауки в кружеве паутины — все они превратились в ярко-оранжевые силуэты, оставлявшие в воздухе медленно тающие светящиеся следы.

— Красота! — не удержался от восклицания Бранко.

— Точно! — с готовностью подтвердил раскидистый куст рядом с тропинкой.

И не успел капрал удивиться необычному явлению, как из зарослей показалась морда огромного волка. Поджарое тело хищника испускало ослепительный свет. В его жилах под лохматой шкурой струилась кобальтовая кровь.

Сияя изумрудными глазищами, волк вышел на тропу. Опасность придала капралу сил, и в голове у него немного прояснилось. Он все вспомнил — минное поле, Глазера, ночные обстрелы, пустые взгляды солдат, которых переводили в лагерь после ранений в джунглях. Он оглянулся по сторонам и обнаружил, что остался один. Снова посмотрел на тропу, и увидел все того же светящегося волка. Призрачный хищник уже поджал уши и припал к земле перед последним прыжком. С клыков его капала тягучая аквамариновая слюна.

— Попал ты, парень! — заметил куст.

— Да пошел ты! — огрызнулся Бранко. В панике он схватился за пулемет и, не глядя, взвел затвор. Вообще-то он числился вторым номером, но на прошлой неделе пулеметчик из их расчета демобилизовался и улетел домой, и капрала временно повысили в должности. Его пулемет был надежным старомодным оружием, у которого отсутствовал блок дистанционного контроля, так что Бранко мог открыть огонь без команды. Подсумки и вместительный патронный картридж были доверху набиты простыми и смертоносными патронами с остроконечными пулями в томпаковой оболочке; каждый третий патрон — трассирующий; трассеры через один — красные и зеленые; такие пули применяются в темноте для обозначения направления огня и визуального наведения воздушной поддержки и уж точно не должны были подвести при встрече со светящимися тварями и говорящими кустами.

Волк зарычал. Рык его отразился от ярких силуэтов деревьев, врезался в землю и сотряс студенистую плоть Бранко дрожью невыразимого ужаса. Объятый страхом, капрал пробормотал что-то невнятное и дернул за спусковой крючок. К несчастью, ремень пулемета зацепился за сухой сучок, и капрал, тщетно пытаясь прицелиться, выпустил треть ленты в землю перед собой, едва не прострелив собственные ботинки. Но тут сучок сломался, ствол пулемета задрался вверх, и следующая очередь по широкой дуге прошила кроны деревьев и унеслась в небо, до смерти перепугав часовых на периметре.

Несуществующий волк, естественно, нисколько не пострадал, но в лагере и в его ближайших окрестностях поднялась невероятная суматоха.

* * *

В звездных сумерках, наступивших после того, как автоматика вырубила все освещение, метались и сталкивались люди и тени. Среди палаток раздавались вопли боли и громогласные команды, однако последних было так много и их содержание было столь противоречивым, что разобраться, куда бежать и что делать, было совершенно невозможно, а потому эти команды никто не слушал. Новобранцы то и дело с треском сталкивались лбами, спотыкались о растяжки палаток, валились на землю, об упавших спотыкались бежавшие следом, при этом все так отчаянно ругались, стремясь заглушить страх перед невидимым противником, что временами перекрикивали пронзительный вой тревожных сирен. Паники добавляли и сами сержанты — окровавленные, с разбитыми лицами, в разодранной форме. Сталкиваясь лицом к лицу с очередным участником ночной потасовки, солдаты думали, что где-то действительно идет бой и среди защитников лагеря уже есть раненые. В конце концов дикий шум и выстрелы разбудили дремлющих в джунглях ночных обитателей, которые на радость ночным хищникам решили сняться с насиженных гнезд и убраться от греха подальше.

На северной стороне периметра поднялась частая пальба — это часовые на вышках били по полосе безопасности, так как теперь они были уверены, что шевеление в траве, которое производили тысячи спасающихся бегством глазастых ящериц, есть не что иное, как тени ползущих к заграждениям боевых андроидов.

Тем временем волк на тропе среди зарослей взорвался и рассыпался яркими изумрудными брызгами — такими яркими, что капрал Бранко на несколько мгновений потерял способность видеть. Однако и в наступившей темноте ополоумевший трубопроводчик продолжал дергать за спусковой крючок, прошивая ночь оранжево-зелеными строчками.

Старшина Крот, командир патруля, пытался разобраться, что же, собственно, творится. Среди треска кустов и далеких звуков сирен он четко различал только одно — грохот пулеметного огня своего замыкающего. Отдав команду рассредоточиться и занять оборону, старшина попытался вызвать капрала Бранко по радио, но тот упорно не отвечал. Очевидно, решил командир патруля, капрал ранен или его БИС вышла из строя вследствие направленных помех. И тогда старшина стал действовать строго по инструкции — передал в лагерь, что патруль подвергся нападению неустановленного противника, ведет бой, и попросил поддержать его огнем.

На самом деле потерявший связь с реальностью Бранко просто не придавал значение бормотанию наушника. Перегретый ствол его пулемета уже светился малиновым. Ко всему прочему капрал окончательно ослеп, так как патрульные в попытке прикрыть его от невидимого противника забросали кусты дымовыми гранатами. В густом желтом дыму скрылись и заросли, и торчащий меж кустами безобидный пень, чей силуэт был принят капралом за атакующего волка.

Механические часовые на северной границе, получив от дежурного указание поддержать попавший в засаду патруль, открыли сосредоточенный огонь по участку джунглей, откуда продолжали вылетать светляки трассеров. Бубуханье тяжелых пулеметов вплелось в звуки перестрелки и окончательно заглушило голос здравого смысла. Пальба поднялась уже по всему периметру: теперь часовым казалось, будто целая армия партизан надвигается на лагерь со всех направлений сразу. Беспорядочные очереди вспарывали воздух, поджигали сухую траву, уносились к звездам. В зарослях, подобно засветам на экране радара, мелькали красные вспышки разрывов. Ночной ветерок затягивал полосу безопасности тухлым дымком взрывчатки.

Старшина Крот увидел, как кроны над его головой прошивают росчерки трассеров, определил примерное направление огня, сориентировался по обстановке и отдал команду.

— Атака с правого фланга! — заорал он в коммуникатор, в горячке боя забыв перейти на закрытый канал. — Направление на три часа!