Летние истории - Миэко Каваками
Шрифт:
Интервал:
— Ну, только это была обычная комната. — Айдзава почесал нос указательным пальцем. — Бабушка была в тандзэне[18] поверх толстовки. Остальные, по-моему, в рабочих комбинезонах.
— Простите, перебрала со стереотипами…
— Ничего, — засмеялся Айдзава. — А дом действительно большой: деревня, места много.
— Насколько большой?
— Как бы сказать. Одноэтажный, но он просторный. Даже излишне просторный. А от ворот до входа — плодовый сад, плюс еще садик в японском стиле…
— Ого!
— В деревне и не такое бывает. Но комнат, которые действительно используются, там не так много. Комната, о которой я говорю, это что-то вроде гостиной, где мы обычно проводили время.
Я попыталась представить «излишне просторный» одноэтажный дом с плодовым садом и садиком в японском стиле, но без особого успеха.
— В общем, мы с бабушкой стали разговаривать. Я объяснил мамину ситуацию и сказал, что им обеим будет лучше, если они будут поменьше общаться. Уговаривал бабушку не возражать: пусть мама поживет в Токио. Это не насовсем: она будет приезжать на выходные, заниматься домашними делами, закупать на неделю продукты и все такое. Если этого мало, мы могли бы нанять домработницу. Конечно, за наш счет.
— Хорошая идея! — Я щелкнула пальцами от азарта. — А она что?
— Послала меня сами знаете куда. Папина семья столько лет заботилась о маме! А мама отхватила столько денег по завещанию, что теперь обязана сидеть в этом доме безвылазно и ухаживать за свекровью до самой смерти, тут бабушка не собиралась уступать.
— Там что, правда была такая огромная сумма? — сорвался у меня с языка нетактичный вопрос.
— Я это знаю по словам бабушки, так что не уверен, можно ли на сто процентов верить, но похоже, что немаленькая.
— Сто… сто миллионов, например? — решилась уточнить я.
— Ну, примерно… — Айдзава сдвинул брови и задумался. — На самом деле, наверное, побольше. Раза в два.
Я молча отпила воды из стакана.
— Но это включая стоимость земли и недвижимости. Так что это не значит, что мама может воспользоваться всей суммой. А еще и налоги. К тому же мама никогда не работала, и все расходы на жизнь, на меня тоже шли из этих денег. Поэтому, думаю, там уже почти ничего не осталось.
— Хм… но у вашей бабушки же, наверное, денег еще хватает. Если ей нужен уход, почему бы не нанять для нее профессиональных помощников? Мне кажется, в таких вещах с чужими людьми легче и удобнее.
— Я маме так и сказал еще в самом начале. Но она говорит, это невозможно. Для бабушки это дело принципа.
— Дело принципа?
— Да. Понимаете, бабушке тоже пришлось через все это пройти. Она принесла себя в жертву ради семьи, много лет ухаживала за свекровью, и теперь это ее главный повод для гордости и одновременно для ненависти. Ее бесит сама мысль о том, что в отличие от нее мама может обрести свободу.
— Вот оно как…
— Потом она начала называть конкретные суммы, рассказывать, какой никудышной женой для ее сына была моя мама… Стала оскорблять ее, потом перешла на меня. Я действительно бабушку никогда не любил, чувствовал себя с ней неуютно. Но мне все равно было ее жалко. Потерять сына — это очень тяжело. Наверняка у нее тоже, как и у всех людей, есть своя боль и печаль, которую другим не понять. Да, мы с ней не сошлись характерами, но я все равно остаюсь ее внуком, и в том, что мы связаны семейными узами, должен быть какой-то высший смысл для нас обоих. — Айдзава вздохнул: — И я попытался донести это до нее. А она говорит: «Ты мне не внук». Совершенно обыденным тоном. Я сначала подумал, что это она от обиды, и говорю: «Я знаю, ты сейчас расстроена, давай остынем и нормально все обсудим». А она мне на это: «Ты мне правда не внук. Мой сын тебе не отец. Ты не принадлежишь к нашему роду».
Я кивнула.
— А следовательно, я не имею никакого права влезать в их семейные дела и вообще я ей никто. По ее тону было понятно, что она не шутит. Я попытался добиться объяснений, но она меня прогнала, сказав, чтобы все вопросы я задал своей матери. Я не помню, как добрался до Токио.
Айдзава снова посмотрел в окно и потер пальцами веки. На пробор в его волосах падали мягкие лучи зимнего послеполуденного солнца.
— А что сказала ваша мама? — спросила я.
— Да, мама… Вернувшись в Токио, я сначала зашел к себе домой, постарался как мог успокоиться, а потом уже поехал к ней. Открываю дверь квартиры и вижу, что мама лежит на полу, посреди единственной комнаты.
— Прямо на полу?
— Ну да. Не знаю почему. Она лежала на боку, спиной ко мне. Прямо на полу, кремовом, ничем не укрывшись. Я решил, что она спит, и окликнул ее, раз, другой, третий. Наконец она отозвалась. Я не знал, с чего начать, и только сказал: «Я съездил туда». Но мама все так же молча лежала на полу, никакой реакции. И тогда… Сейчас я вообще не понимаю, почему не дождался более подходящего момента. Мозг у меня включился уже после того, как с языка сорвалось: «Бабушка сказала, мой отец мне не отец. Это правда?»
— Вы так и спросили об этом, стоя возле двери?
— Да, — кивнул Айдзава. — Теперь жалею, надо было поговорить в другой обстановке. Чтобы хотя бы видеть мамины глаза.
— А что мама?
— Она долго молчала. Уж не знаю, сколько длилось ее молчание, но все это время я стоял и смотрел ей в спину. В конце концов она медленно села на полу и сказала: «Да, правда». А потом добавила: «Это было так давно. Чего ворошить прошлое?»
На этом месте Айдзава умолк, и мы оба потупились, разглядывая каждый свою чашку.
— А что дальше? — спросила я.
— Дальше я не помню, как открыл дверь, вышел из квартиры и отправился наматывать круги по окрестностям. Я осознавал, что в моей жизни произошло что-то ужасное, и в то же время находился в полной прострации. Чувствовал, что мне надо о чем-то подумать, но не знал, о чем именно. Такое чувство, как будто у меня внутри засел инородный предмет. Будто меня заставили его проглотить, и теперь он застрял у меня под ложечкой и с каждой секундой становится все тверже и тяжелее. В груди давило, я задыхался. И одновременно было странное чувство, словно все это происходит не со мной.
В общем, я просто шагал по улице. Доходил до угла, поворачивал направо,
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!