Мастер светлых артефактов. Прикладная археология - Алексей Даниленков

Бет открыла глаза и дернулась, увидев склонившегося над ней капитана шхуны. Лицо пирата было бледным, глаза отливали серебром.

— Тебя зовут Стаб, — прошипел альв.

Сперва Бет даже не поняла, что значат эти слова, лишь почувствовала, как в ответ на них в ней что-то меняется.

— Я, Тин Ла Тормента, по праву нарекающего, налагаю на тебя, Стаб, гейс, — альв злорадно усмехнулся, — никому и никогда, ни словом, ни буквой, ни жестом ты не расскажешь, что с тобой происходило до получения имени.

Перед глазами Бет закружился белый туман, а губы сами собой приоткрылись:

— Я… услышал.

Голос был чужой. Мужской. Она опустила взгляд…

— Нет… Нет!.. Не-е-ет!

Тяжелый удар по голове отправил ее в беспамятство.

***

Минут через десять в трюм спустились уже знакомые матросы. Тот, что был выше, взвалил ее на плечо.

— Куда вы меня тащите? — Соня задергалась.

— Капитан приказал отнести вас в каюту. Успокойтесь и не делайте глупостей, иначе мне придется вас оглушить, — второй матрос вытащил из кармана небольшой мячик, скрученный из кожаных полосок, и подкинул на ладони. — Или подожду, когда веревка Рубусы сломает вам кости.

Они поднялись на палубу, и Соня зажмурилась от света заходящего солнца, а когда глаза привыкли, она уже лежала на узкой кровати в небольшой каюте. Матрос убрал мячик и развязал узлы на веревках:

— Сидите тихо, и никто вас не тронет.

Здоровяк оглядел Соню с головы до ног, выругался, помянув пьяную дриаду и черный песок, и оба матроса вышли. Щелкнул дверной замок, потом что-то загремело, словно дверь подперли снаружи или заложили засовом.

Соня огляделась. Кровать, размером со студенческую койку, занимала почти треть каюты. Еще треть занимали стол и стул. Ящики стола были выдвинуты, их содержимое валялось на полу вперемежку с одеждой. Стянув с себя ослабшие веревки и забросив подальше в угол, Соня подошла к двери, убедилась, что та заперта, и принялась подбирать разбросанные вещи. Старая морская карта с непонятными пометками, засохший хвост ящерицы, клочок серой шерсти и простенький бюстгальтер на плоскую грудь, попавшиеся среди вороха потрепанных книг и одежды, не оставили сомнений в том, кто именно здесь жил. Еще раз обойдя каюту, Соня выглянула в иллюминатор и так и осталась сидеть, любуясь на заходящее за горизонт солнце.

Неладное Соня почувствовала минут через двадцать. Легкие мурашки, на которые она не обращала внимания, неожиданно сменились волной возбуждения, низ живота налился тяжестью. Запаниковав, Соня вскочила со стула, огляделась и принюхалась, но ничего подозрительного не заметила и не почувствовала. Задавив страх и немного подумав, она села на кровать, закрыла глаза и создала исцеляющее заклинание. Помогло ненадолго. Тогда Соня попыталась занять себя медитацией. Получилось откровенно плохо — вызвать перед мысленным взором серый туман вышло лишь с пятой попытки, а вместо серебристой спирали — узора, настраивающего на поглощение окружающей силы, — появился силуэт Вирид. Соня открыла глаза, помотала головой, выругалась и начала сначала. На этот раз из тумана выступила обнаженная Опал, и Соня едва не застонала от пробежавшей по телу волны жара. Скрипнув зубами, она перебрала в памяти все лечебные заклинания и с третьей попытки проговорила формулу противоядия. Как ни странно, заклинание подействовало. Пусть и не до конца, но желание стянуть штаны и рубашку, дать волю рукам и… зарядить накопитель отступило.

За дверью загремело, замок щелкнул и в каюту вошла дриада. Оглядев вскочившую на ноги Соню, она ухмыльнулась:

— Заноси.

В каюту зашел незнакомый матрос и сгрузил на кровать альвийку. Дриада щелкнула пальцами, создавая под потолком слабый светляк, бросила Соне какой-то сверток и подошла к двери:

— Развлекайтесь.

Дождавшись, когда стук и шаги за дверью стихнут, Соня бросила сверток, которым оказалось тонкое одеяло, на стол и подошла к кровати. На скуле альвийки красовался синяк, рубашка была порвана, открывая покрывавшие ребра и живот мелкие царапины, повязка на левом предплечье, на которую, кажется, пустили часть рубашки, была пропитана кровью.

— Айна, — Соня осторожно потрясла альвийку за плечо и легонько похлопала по щекам.

Та приоткрыла глаза:

— А, это ты… Закончилось, значит… — она попыталась приподняться и обессиленно упала обратно. — Там… накопитель… нижний ящик стола… на задней стенке…

Соня бросилась к столу, выдернула ящик, но на задней стенке нашелся лишь кусок липкой смолы:

— Здесь ничего нет.

— Нашли, значит… Напитать исцеляющее не хватит… Вот же…

Соня вернулась к кровати и вытащила из-за пазухи цепочку с медальоном, раскрыла и вытряхнула на ладонь полупустой накопитель:

— У меня есть…

В нос ударил запах фиалок, Соня увидела, как отливают серебром широко распахнутые глаза, но отступить не успела. Мгновением позже она оказалась на кровати, а руки альвийки шарили по ее груди.

— Айна!

Соня боднула альвийку в нос, и, хотя удар вышел смазанным, та, кажется, пришла в себя, слезла с Сони и отступила на шаг:

— Все, я себя уже контролирую, — накопитель, который альвийка успела выдернуть из ее ладони, резко потускнел. — Пока. Мне нужно лечь.

Соня слезла с кровати и попятилась к двери. Альвийка хмыкнула, проковыляла на ее место, осторожно улеглась и закрыла глаза:

— От отравления «люстой» заклинания помогают ненадолго. Ты, я смотрю, еще держишься. Значит, доза маленькая. Или тебя ей не поили, а намазали… Не важно. Мне нужно потерять сознание на пару часов.

Секунду Соня соображала о чем речь:

— Да чтоб его тролли поимели! — она содрала с ноги повязку и зашвырнула в угол к веревкам. — Зачем он это?..

— Звездочка почувствует, — голос альвийки дрогнул. — Решит, что мы сбежали. Или еще какую-нибудь глупость придумает.

Соня сообразила, на что мог надеяться капитан и снова выругалась.

— Мысль интересная, — альвийка хмыкнула. — Если выживу, то с удовольствием на такое посмотрю. И даже в шар памяти записать не постесняюсь. Всё, сил нет терпеть, — она вытащила из-за пазухи серебряную цепочку, сжала в кулаке. — Залезешь ко мне в штаны — убью.

По цепочке с треском пробежали искры, и тело альвийки безвольно обмякло. Соня осторожно подошла, похлопала альвийку по щекам, проверила пульс, подобрала выпавший из ее руки опустевший кристалл и спрятала обратно в медальон. Потом обессиленно села на пол рядом с кроватью. Очень хотелось сжечь корабль вместе с экипажем, но делать это находясь внутри было глупо, да и сил на такое не хватит. А еще заклинание от отравления перестало действовать, как и предсказывала альвийка. После пробежавшей по телу очередной волны жара Соня скрипнула зубами, мысленно прокляла капитана, оглянулась на альвийку, потом расстегнула пояс на брюках:

— Надеюсь, щели здесь хорошо законопачены, и никто этого не увидит.