Наш хлеб - разведка - Альберт Байкалов

Антон взял оружие в положение «на ремень» и последние несколько метров прошел строевым шагом, собираясь доложить генералу о результатах операции.

– Не надо формальностей, – Родимов пожал руку, обернулся в сторону головной машины и, взяв его под локоть, отвел в сторону. – Из твоего доклада я понял, что банда полностью уничтожена?

– Мы допросили пленных, – Антон навалился плечом на ствол бука, – количество убитых и раненых соответствует численности боевиков, которые должны были войти в Курчалой. Там, кстати, как?

– Грузовик, о котором ты передал, уничтожили ударом с воздуха, а тех, кто собирался расчистить ему путь, Дрон на пару с Джином под прикрытием ОМОНа перестреляли, как в тире.

– Значит, все нормально, – задумчиво протянул Антон и неожиданно встрепенулся: – Вы сказали, Дрон? Он же…

Генерал не дал договорить:

– Твой клоун привез самого Сарсура, его помощника и человека из числа наших военных, который на них работал.

– Понятно, – Антона это ничуть не удивило. – Что теперь?

– Сейчас оцепят район, – Родимов посмотрел в сторону колонны, рядом с которой, построив в две шеренги солдат, начальник разведки ставил задачу, – после этого начнем работать.

– В смысле? – не понял его Антон.

– С нами приехали вирусологи, – Родимов вновь развернулся к Антону. – Привезли специальное снаряжение, контейнер для транспортировки вашей находки в Москву. После того как все осмотрят и обработают, транспорт и трупы будут сожжены и зарыты. Пленных решено отправить пока в специально развернутый для этих целей полевой медицинский пункт. Что-то вроде изолятора. Там за ними понаблюдают пару недель, а потом как положено. – Собираясь с мыслями, он потер пальцем висок. – В общем, тебе здесь делать уже нечего. Срочно займись Нурды и остатками его банды. Помощь нужна?

– Три часа сна, – Антон посмотрел на часы, – и в ночь выйдем.

– А если Нурды узнает, что Азата и его людей уже нет?

– Тогда сначала выйдем, а сон потом, – хмыкнул Антон.

Дрона Антон застал спящим. Джин и Шаман сидели друг напротив друга на кроватях. Лаврененко дремал за столом дежурного.

– Как там наш Док? – поинтересовался Лавр.

– Отправили в госпиталь, – устало ответил за Антона Туман, бросая на кровать «винторез» и снимая разгрузочный жилет. – Раны так себе. Крови просто много потерял. На ноге артерию перебило. Успел жгут наложить, но его только на это и хватило.

– Если бы не шеф, – продолжил за него Банкет, показав взглядом на Антона, – то…

– Хватит! – разозлился Антон. – Быстро приводите себя в порядок, снаряжайте магазины и готовьте оружие. Выезд в гости к Нурды через час.

– А-а, – протянул Татарин.

– Уже через пятьдесят девять минут! – Антон подошел к Дрону.

Разбуженный шумом, тот уже соскочил с кровати и тер лицо.

– Ты чем порадуешь? – Антон насмешливо посмотрел на капитана.

– Я у медсестры ночевал, – начал было Дрон, как вздрогнул от дружного хохота офицеров. Даже убитый горем Шаман улыбнулся.

– Пикантные подробности можно опустить, – положив ему на плечо руку, Антон вынудил смутившегося капитана сесть.

– Ночью пришел помощник Сарсура, – бросив в сторону замерших с полотенцами Банкета и Татарина взгляд, продолжил глухим голосом Василий.

– И говорит: «Вася, теперь моя очередь, уходи», – закончил за него Туман с кавказским акцентом.

Дрон потемнел от злости.

– Этот урод ее грохнуть хотел! – Он окатил шутника презрительным взглядом. – И спал я в машине, во дворе, – почему-то пряча глаза, добавил Василий.

– Короче! – Антон строго посмотрел на Банкета. – Все вышли отсюда.

– В общем, я его разоружил, обработал, сказал, что родственники Исы уже на пути к его дому, и вынудил сотрудничать.

– Все? – удивился Антон.

– Потом он помог мне задержать Сарсура и Сытянова.

– Где они?

Дрон посмотрел на Джина.

– Не понял! – Антона обдало жаром. Первая пришедшая на ум мысль была сродни удару током. Неужели чеченцы уже свели с ними счеты?

– Не бойся, командир, – Джин поднялся и, пройдя между кроватей, подошел к Антону. – Эти шакалы живы. Просто мы спрятали их подальше.

– Никто еще не знает, что они у нас, – вмешался в разговор Дрон. – Кроме Родимова.

– Я отвез их к себе домой, – Джин почесал давно не бритый подбородок. – Всех закрыли по отдельности. Мой племянник за ними присмотрит.

– Ты говоришь, что помощник араба согласился сотрудничать? – Антон вновь посмотрел на Дрона.

– Да, – кивнул тот. – Причем будет делать это и дальше. Он уже доказал это, и обратного пути у него нет.

– Как его зовут?

– Абдуллах.

– Мне надо его срочно увидеть, – Антону пришла в голову идея. – Лавр, – окликнул он прапорщика, – у тебя что за фотоаппарат в машине валяется?

– «Зенит», – пожал плечами Лаврененко. – Но он уже старый. Я его год назад у бандитов нашел. Они использовали снимки для отчета.

– Это когда пленных со славянской внешностью заставляли работать под федералов? – вспомнил Антон. – Отлично! Надо переделать его в адскую машинку. Сумеешь?

– Без проблем, – прапорщик пожал плечами. – Для этого у меня все есть.

– Только чтобы сработала, когда крышку снимаешь. Понял?

– Угу, – кивнул Лавр.

– За сколько управишься?

– Часа хватит, – уверенно ответил Лаврененко.

– Тогда валяй, а мы пройдем и посмотрим, что собой этот Абдуллах представляет.

Идея, как одним махом покончить с Нурды, пришла спонтанно. Антон вспомнил последние слова Азата о том, что пленников боевики содержат в отдельном блиндаже, находящемся на значительном удалении от того, где живут сами. Нужно просто через человека, который не вызовет подозрения, передать им адскую машинку. Наверняка Нурды захочет убедиться сам, что ампулы на месте.

Турок сидел на перевернутом вверх дном ящике, прислонившись спиной к стене кошары. Антон некоторое время рассматривал уже немолодого, лысого крепыша, освещая светом фонаря. Отвернувшись, тот молчал. Руки его были связаны за спиной, а веревка крепилась к одному из столбов, подпирающих крышу.

Антон подошел к нему ближе и присел на корточки:

– Абдуллах, я тот человек, который сейчас для тебя и бог и судья.

– Аллах – мой бог, – спокойно и почти без акцента ответил турок и внимательно посмотрел на Антона. – А судья себе я сам.

– Мы выполнили свои условия, и твою семью больше никто не тронет. Скажу больше, если окажешь нам еще одну услугу, о том, что ты помог спасти тысячи россиян от смерти, никто не узнает.