Приманка для мужчин - Тэми Хоуг

Господь ее испытывает, как испытывал Иова. Она никогда не могла понять, почему Иов все стерпел, не разозлился, не зарубил топором всю свою семейку: именно это ей хотелось сделать с рабочими на улице, как только боль отпустит настолько, чтобы восстановилась координация движений.

Она легла спать, предварительно прикончив ту бутылку виски, которой ее попрекал Дэн, говоря, что она слишком много пьет, и проснулась вот с такой, гудящей, как колокол, головой. С самого утра начались телефонные звонки, отнюдь не улучшившие ее самочувствия: один за другим пять деловых людей сообщили, что больше не будут помещать рекламу в «Клэрион». Особенно преуспел Гарт Шефер, добрых десять минут объяснявший в трубку, почему именно он так поступает.

Мягко выражаясь, теперь они с Джолин оказались по уши в дерьме. Все газеты, даже такие мелкие, в четыре листочка, как «Клэрион», существовали за счет рекламы. Потерять пятерых рекламодателей — тяжелый удар. К тому же добрая половина клиентов газеты не платит по счетам со времени высадки первого человека на Луну. «Шефер моторе» был для «Клэрион» самым крупным и надежным источником заработка, а теперь плакали их денежки, и можно не сомневаться, что примеру Шефера последуют многие другие.

— Жизнь — дерьмо, а потому подыхать, — пробормотала Элизабет. За окном визжала дрель.

— Боже мой, ты просто не поверишь! — завопила Джо-лин, врываясь в кабинет через заднюю дверь.

Она промчалась по комнате, топая кроссовками по скрипучим половицам, с налету схватилась за край письменного стола и навалилась на него грудью. Ее щеки пылали, грудь под мужской рубашкой с эмблемой «Харлей-Дэвидсон» тяжко вздымалась, глаза горели из-под спутанной гривы темных кудряшек.

— Ты не поверишь! — с дрожью в голосе повторила она.

Элизабет с трудом разлепила глаза и страдальчески посмотрела на подругу сквозь темные очки. Даже так дневной свет причинял острую боль.

— В таком состоянии я готова поверить во что угодно, — мягко ответила она, стараясь не шевелить губами, потому что голова отзывалась на малейшее неосторожное движение. — Белые мыши вызывают рак. Элвис Пресли жив и торгует газом в Северной Дакоте. Продолжай. Ты меня не удивишь. Я собираюсь пойти работать в таблоид, как только сбегу из этого городишки. Давай, режь правду-матку.

— Бойд Элстром трахает вдову Джарвис! На один благословенный миг воцарилась полная тишина. Элизабет подняла темные очки на лоб, прищурилась, медленно встала со стула, чувствуя, как ее наполняет какое-то сумасшедшее беспричинное веселье.

— Врешь, — протянула она, изо всех сил сдерживая смех.

Джолин беспокойно переминалась с ноги на ногу, как ребенок, которому нужно на горшок.

— Честное слово. Я остановилась у дома Джарвиса, чтобы поговорить с Хелен. Ну там, какое у нее настроение сейчас, после похорон мужа, и так далее. Заодно собиралась выяснить, не знает ли она что-нибудь про ту книжку. — Она глотнула воздуха, отбросила волосы с глаз и скороговоркой продолжала:

— Так вот, звоню я в дверь, выходит Хелен в купальном халате, ведет себя странно, явно хочет выпроводить меня поскорее. Говорит, что ничего ни о какой книжке знать не знает и что Док Трумэн предписал ее нервам полный покой. Дальше она буквально выталкивает меня из прихожей на крыльцо и закрывает дверь. Ну я, конечно, решила, что здесь что-то не так, вспомнила, как там в «Коломбо» — «Извините, мэм, еще один вопрос», — распахиваю дверь настежь, и угадай, кто стоит в коридоре почти в чем мать родила?

— Иисус в мини-юбке! — ахнула Элизабет.

— Почти, только намного хуже.

— Мамочки мои!

Элизабет зажала рот ладонью, круто повернулась и присела на край стола, борясь с дурнотой. Джолин сцапала мятый пакетик с драже.

— За такое мне полагается премия, — заявила она, отсыпав себе целую пригоршню конфет.

— Интересно, давно ли это у них? — протянула Элизабет, снимая очки и задумчиво покусывая дужку. В голове у нее вертелись новые версии. Взбалмошная Хелен плюс честолюбивый помощник шерифа Элстром? Элстром, который не хотел привлекать к расследованию команду криминального бюро?

Джо отправила в рот сразу три горошины и принялась жевать.

— По-моему, дело приобретает новый интересный оборот, а? Краски сгущаются.

— Вот именно, друг мой, — пробормотала Элизабет, вспоминая плотоядный блеск в глазах Элстрома, когда он пытался прижать ее в углу этой самой комнаты. — Вот именно.

Опять зажужжала дрель, и Элизабет болезненно сморщилась.

— После вчерашнего? — сочувственно спросила Джолин.

— Ты на редкость догадлива, радость моя.

Джолин бросила пустой пакетик в ведро и направилась к двери.

— Вставайте, шеф, я куплю вам кока-колу. Пойдем туда, где можно поговорить без музыкального сопровождения.

Они отправились к служебному входу «Чашки кофе» где на открытой веранде в беспорядке стояли разномастные пластмассовые стулья. Здесь в хорошую погоду отдыхал персонал ресторана, а зимой сваливали мешки с мусором. Элизабет опустилась в плетеное кресло, сбросила сделанные на заказ в Милане белые с бежевым босоножки на высоченной шпильке и блаженно задрала босые ноги на низкие перила веранды, радуясь, что никто ее не видит. Сейчас она не в состоянии ловить на себе осуждающие взгляды аборигенов Стилл-Крик. Новость о хулиганском нападении на «Шефер моторе» охватила город, подобно лесному пожару, и, если Дэн не имел достаточных оснований, чтобы предъявить Трейсу обвинение, жители Стилл-Крик уже судили его и вынесли суровый приговор ему и ей заодно.

Из-за двери показалась Джолин, а следом за нею — Филлис с подносом в руках. С минуту все трое просто сидели молча, с наслаждением потягивая через соломинки холодную кока-колу. Пейзаж, в общем-то, оставлял желать лучшего: посыпанный гравием и заросший сорняками пустырь, выходивший на зады мастерской Базза Кнутсона по починке машинок для стрижки газонов и прочей железной утвари. Но столбики крыльца были увиты побегами розовой герани, и ее свежий запах и яркие цветы оживляли обстановку, да и день выдался на редкость приятный: чистое, без облачка, голубое небо, легкий ветерок, в котором самую малость ощущалась влажность. Элизабет уже знала, что в июле будет душно и влажно.

Она закрыла глаза, запрокинула голову, представляя себе, что находится за тысячу миль отсюда, на безлюдном пляже острова Пэрэдайз, и предается сладкому безделью. Сильные мужские руки массируют ей спину. Руки Дэна.

Она открыла глаза и украдкой глянула, что делают Филлис и Джолин. Подруга пребывала в мире собственных грез, но Филлис смотрела с ястребиной зоркостью, широко раскрыв влажные карие глаза и крепко сжав губы.

— Что? — спросила Элизабет, выпрямляясь и оправляя длинную юбку-сафари от Ральфа Лорана. — У меня что, щека в чернилах?

— Нет, я вот думаю, хватит ли у тебя духу остаться здесь, — ответила Филлис. Помолчав, она сделала глоток и продолжала: