Красные партизаны на востоке России 1918–1922. Девиации, анархия и террор - Алексей Георгиевич Тепляков

таких вожаков невозможно отделить от их разбойных подчиненных. Тот же Анфиногенов (кличка П. Колоколов) был томским подпольщиком, возглавившим небольшую грабительскую шайку после развала известного отряда В. Крылова (Василия Чукина-Чуканова) осенью 1919 года. Группа Анфиногенова из примерно 15–20 бойцов осуществила целый ряд налетов на селения Томского уезда – Ново-Рождественское (19 и 25 октября, когда были похищены 25 тыс. рублей из кредитного товарищества и кооперации, убиты два местных жителя, многие ограблены), Ишим (26 октября, ограблены местные кооперативы, замучен местный житель), Емельяновское, Романовку. Затем этот вожак был убит, и его шайка развалилась[1313]. Пример Анфиногенова лишний раз доказывает высокую криминализированность и тех отрядов, во главе которых стояли подпольные большевистские работники.

Амбиции командиров мешали объединению в крупные формирования. Так, в начале 1919 года на территории Томской губернии был организован второй (после возглавляемого П. К. Лубковым) отряд под командованием Е. П. Попова – бывшего кадрового офицера и одного из руководителей советской власти в Чите (проворовавшегося там и бежавшего от наказания), который воевал в Сибири под фамилией Пугачёв. Основную роль в отряде играли В. П. Шевелёв-Лубков, Попов-Пугачёв и В. И. Кузнецов-Железный, воевавший сначала у анархиста И. П. Новосёлова (последний ушел в начале 1919 года, оставив отряд Шевелёва-Лубкова; остальные шевелёвцы до весны тоже временно разошлись, так как «белые были всюду»[1314]). Но в середине августа воссоединившийся отряд разъединился на две части: Попов-Пугачёв двинулся на Тисуль, а Шевелёв-Лубков – к Томи.

Через некоторое время группа партизан обвинила Попова-Пугачёва в неверном ведении боя под Усманкой. В октябре того же года в отряде произошел раскол: Кузнецов-Железный в ссоре застрелил Попова-Пугачёва и с 15 партизанами ушел. Во время этого инцидента с трудом избежал гибели и ближайший соратник Шевелёва-Лубкова Н. В. Буинцев[1315]. Как вспоминала А. Н. Геласимова, в отряде «…все время был оттенок недоверия к Пугачёву, как к быв[шему] офицеру, хотя он и был участником Красной гвардии в период 1918 года. …Пугачёв был убит своими же партизанами. <…> Дело об убийстве Пугачёва не было расследовано, а… могло бы пролить свет на состояние партизанского движения того периода»[1316].

После распада отряда Попова-Пугачёва часть бойцов во главе с М. Перцевым – соратником Попова-Пугачёва по грабежам и кутежам в Чите, взявшим себе фамилию Громов, – присоединилась к Шевелёву-Лубкову, который впоследствии отмечал, что смерть Попова-Пугачёва «осталась неотомщенной». Ушедшие с Кузнецовым-Железным полтора десятка партизан продолжали воевать вблизи Чумая[1317]. Впоследствии, 13 декабря 1919 года, отряд П. Ф. Федорца соединился с остатками отряда Кузнецова в «армию» Щегловского, Мариинского и Кузнецкого уездов. Начштаба и комиссаром «армии» был избран Корней Кузнецов-Хмелёв – по позднейшему объяснению А. Н. Геласимовой, как наиболее опытный и имевший более крупную вооруженную силу, несмотря на «склонность к пьянству, разврату и даже грабежам»[1318]. Позднее Геласимова сообщала, что Кузнецов-Хмелёв, «…хотя и являлся одним из организаторов партизанского движения в Кузбассе, был несколько анархичен, тщеславен и не любил анализировать свои поступки». Большевики приставили к нему в качестве адъютанта П. Ф. Федорца, ставшего негласным комиссаром «армии»; заместителем начальника штаба выбрали большевика Иванова[1319].

Часть популярных вожаков была ликвидирована своими или оказалась отстранена за грабежи и убийства, которые компрометировали повстанцев в глазах населения, вызывая к ним резкую враждебность. Во всех партизанских регионах предпринимались попытки «умеренных» бандитов разобраться с совершенно неуправляемыми гангстерскими шайками, разъярявшими население беспричинным насилием. Наиболее известен эпизод с расправой над уголовно-террористической командой Я. И. Тряпицына летом 1920 года в поселке Керби Сахалинской области, подробно описанный в литературе. Но были и другие случаи устранения излишне «вольничавших» полевых командиров. В Алтайской и Томской губерниях так ликвидировали Милославского, Твердохлёбова и др.

Командир крупного Усть-Мосихинского отряда из корпуса И. В. Громова Милославский, в августе–сентябре 1919 года командовавший так называемым Барнаульским фронтом, пьянствовал, вымогал у крестьян имущество, угрожал им массовым террором, мародерствовал, организовал убийство партизана-коммуниста Белоножкина и некоторых других лиц, не подчинялся командованию. Серебренниковской сельской управе Милославский 30 августа направил приказ восстановить в селениях советскую власть и организовать боевые отряды, угрожая тем, что в случае неисполнения «села будут сожжены и жители брошены в огонь»[1320]. По версии Ф. Архипова, он оказался «провокатором из Барнаульской охранки» и, будучи арестован Громовым, был застрелен, когда пытался бежать, подговорив стражу. А по версии Громова, Милославский был белым поручиком, засланным из Барнаула врагами для разложения партизан; в ночь на 27 сентября он выломал решетку и был убит часовым «при попытке к бегству»[1321].

Тогда же, в конце сентября 1919 года, зиминским повстанцам пришлось разбираться с мелкой версией Милославского – неким Орловым, сколотившим шайку из 25 головорезов-конников, которые пьянствовали, насиловали и грабили в районе сел Хабары, Утянка и др. Характерно, что командование 8‐го Бурлинского полка, выловившее бандитов, отозвалось и на жалобы населения в отношении оскверненной церкви, куда люди Орлова въезжали на лошадях, забрав ризы на попоны[1322].

Скверную репутацию среди населения имел и действовавший с августа 1919 года в Барабинской лесостепи П. У. Твердохлёбов – подпольщик из села Индерь, бежавший из Каинской тюрьмы, и будущий командир 1‐го батальона 9‐го Каргатского полка. Сначала он организовал в родном селе подпольную группу, члены которой 14 августа расстреляли в Индери шесть зажиточных крестьян, а затем собрал крупную[1323] шайку, куда входили три брата Легачёвых, дезертир Иван Петупаев, некий эстонец Мартын Мартынович и еще ряд лиц, занимавшихся кражами и грабежами. В Ярковской волости Новониколаевского уезда 17 августа братья Петр, Порфирий и Иван Легачёвы были задержаны и при попытке бежать застрелены польскими солдатами на станции Каргат; арестованы были и некоторые другие участники шайки[1324]. Но Твердохлёбов вскоре смог собрать отряд численностью до 400 человек, который своими действиями осенью того же года вызвал такую ненависть населения, что в итоге сами партизаны избавились от предводителя-бандита.

По версии В. Т. Шуклецова, «П. У. Твердохлёб не обеспечил разведки и твердого командования, сам нарушал дисциплину. В ночном бою сводный отряд понес значительные потери и отступил в Индерь, 1 ноября П. У. Твердохлёб был отстранен от должности и… расстрелян»[1325]. Однако в архивном деле приговор от 1 ноября 1919 года, вынесенный командирами рот и прочими отрядниками (всего 33 человека), на который ссылается Шуклецов, имеет куда более красноречивую формулировку: «…бывший наш командир 1‐го баталиона Павел Твердохлёб являлся не товарищем, а деспотом и держал со времени организации [отряда] до настоящего времени весь район в своих кровавых руках, а потому с разрешения товарищей