В комплекте - двое - Галина Долгова

— Я не позволю тебе наделать глупостей только потому, что ты не так все понял.

— Да-а? — сардонически протянул он, и я второй раз за вечер удостоилась брезгливого взгляда. — Действительно. И как еще можно было понять, когда ты открыто предлагала себя этому… Артвирту! — Похоже, что сначала Рас хотел назвать его совсем не по имени.

— Неплохо бы тебе уже понять, что я не Сташи. — Я твердо посмотрела ему в глаза. — Я обещала, что, как только решу прекратить наши отношения, скажу тебе об этом.

— Ну конечно… — ухмыльнулся он.

— Да послушай ты хоть минуту! — рассердилась я. — Не веришь мне, потом у Хаса спросишь!

— У Хаса?

Кажется, я умудрилась сказать именно то, что заставило Расхарта слушать.

— Да, он в курсе моей авантюры.

— Авантюры? — Его брови скользнули вверх. — Ладно. Слушаю.

— Ты в курсе, что эти двое, Артвирт и Фартрейд, собрались ехать с нами?

— Нет… Я после завтрака ушел из трактира, у меня были дела.

— Так вот, они собрались, а еще решили взять с собой и Сташи. — Я внимательно наблюдала за его реакцией. — Но когда я сказала, что она не едет с нами в любом случае, они с легкостью отказались от нее, даже более, просто послали. А потом она меня у комнаты подкараулила, и мы… поспорили.

Рас хмыкнул.

— В запале я сказала, что если хоть один из этих двоих соблазнится на нее и попросит, чтобы она ехала с нами, то я не буду возражать. Через какое-то время я спустилась вниз и застала интересную ситуацию. Оба мужчины буквально бегали от нее, вот я и решила, что если поведу себя так же, как Сташи, то они сами откажутся от поездки с нами. Прости, я должна была тебя сначала предупредить, но не смогла найти тебя… Не веришь мне, спроси у Хаса. Он в курсе моей идеи. Кстати, он тоже против, чтобы эти двое ехали с нами.

Расхарт молчал. Я чувствовала, как в его душе борются недоверие и надежда. Робкая радость против холодного разума. Я не выдержала и потянулась к нему. Не могу видеть боль на его лице. Не заслужил он ее. И пусть сейчас мною владеет больше жалость, чем страсть или любовь, но и она иногда не менее важна.

— Рас, поверь… Я не лгу…

Его губы сначала были неподвижны, но я не сдавалась. Минута, вторая… Я с силой сжала волосы на его затылке:

— Если хочешь, прямо сейчас найдем Хаса…

— Не надо, — наконец прошептал он, — я тебе верю…

Крепкие руки обняли меня, Расхарт нашел мои губы, целуя яростно и даже больно, выплескивая страх.

— Вернемся в трактир? — когда он отстранился, предложила я.

Расхарт легко взял меня на руки и быстрым шагом пошел обратно.

На секунду оторвавшись от его лица, я заметила мелькнувший за углом дома черный плащ.

Кто-то наблюдал за нами? Хм, странно…

И что все это значит? Опять фигура в плаще. Вот интересно, это тот самый таинственный незнакомец, с которым я утром разговорилась на смотровой площадке, или тут просто мода такая? Почему-то я была уверена, что это он. Но тогда что ему надо? Понравилась, что ли? Нет, в это я уже не верю. Но с другой стороны, он ничего не спросил, не попросил и не предложил за время беседы…

— Поставь меня на землю, пожалуйста, — попросила я, когда Расхарт почти дошел до двери трактира.

Нет, мне, конечно, было безумно приятно, тем более что до сих пор никто меня на руках не носил, но, видимо, поэтому я и испытывала неловкость.

— Стесняешься? Или не хочешь, чтобы кто-то узнал о наших отношениях? — вроде как равнодушно поинтересовался Рас, не глядя на меня.

— Стесняюсь, — буркнула я. — Я не твоя Сташи, не привыкла, чтобы меня на руках носили. Да и не люблю, когда на людях демонстрируют свои отношения.

Помолчав, он кивнул и осторожно поставил меня на землю.

— Буду знать. И кстати, Сташи не моя. Да и вряд ли когда-нибудь была моей.

— Прости, — смутилась я.

Он удивленно вскинул брови:

— За что? Нэя, ты не должна бояться обидеть меня лишний раз, упоминая о Сташи. Все это в прошлом… и во многом благодаря тебе. И теперь я не хочу об этом вспоминать. Кому же понравится лишний раз вспоминать, что он слепой дурак, — фыркнул он.

Кажется, Расхарт действительно все понял и сделал выводы.

Я кивнула, давая понять, что приняла его слова к сведению, и вошла в трактир, приятно удивленная галантностью наемника, который открыл передо мной дверь.

В зале никого из знакомых не было, и слава богу — сейчас мне не хотелось никого видеть.

Расхарт зашел следом за мной и взял меня за руку.

— Нэя, пойдем?

Под его взглядом мое сердце внезапно рухнуло куда-то вниз. Он требовательно и в то же время робко смотрел на меня, ожидая ответа. А мне вдруг стало страшно. Я очень давно не была с мужчиной, чтобы спокойно воспринимать изменения в своей личной жизни.

Судорожно сглотнув, я только кивнула, не доверяя своему голосу, но Расхарту этого хватило. Мягко потянув за собой, он повел меня к лестнице наверх.

Мы поднялись на второй этаж, и вдруг Расхарт остановился.

— Что?.. — начала я, но он прижал меня к стене, прошипев:

— Тсс!

Мне стало любопытно, и я осторожно выглянула из-за спины мужчины.

Первое, что бросилось в глаза, была приоткрытая дверь ближайшего к лестнице номера, из которого выглядывал Хас. Удивленно-заинтересованное выражение делало его физиономию столь забавной, что я с трудом сдержала смех. Однако когда я проследила за взглядом Хаса, смеяться мне расхотелось.

Мы стали невольными свидетелями беседы Фартрейда и Сташи. Мужчина был крайне раздражен, девушка, напротив, всячески выказывала свою заинтересованность в собеседнике. Однако, похоже, Фартрейд оказался крепким орешком.

— …Сташи, — вымученно говорил он, — я все понял и, поверь, абсолютно на тебя не обижаюсь. Ты очень красивая женщина и еще будешь счастлива. Но я не могу ничего тебе дать, прости. Для меня существует только одна женщина — моя жена. Возможно, когда-нибудь ситуация изменится, но сейчас я должен повторить тебе: нет.

Я прикусила губу. О да! Конечно, для него сейчас существует только одна женщина!

— Но, Фартрейд… — тягуче растекся по коридору мурлыкающе-томный голос Сташи. — Я… я понимаю, но хотя бы позволь мне просто быть рядом. Обещаю, я больше не буду навязываться тебе, только не прогоняй. Возможно… возможно, ты изменишь свое мнение…

— Сташи!..

— Нет, — она прижала палец к его губам, — ничего не говори, пожалуйста! Мне и так больно… Я хочу тебя попросить… — Она смущенно опустила ресницы. — Поцелуй меня…