Стилист - Александра Маринина

– Жаль. Ну походишь ты по подиуму еще года три-четыре,а потом? Ты же умрешь от скуки. Хорошо, если за это время ты встретишь своегодолгожданного, тогда хоть будешь семьей и детьми заниматься. А если нет? И незабудь, дети имеют неприятную привычку вырастать, взрослеть и уходить отродителей. Тебе нужно иметь какое-нибудь занятие, свое дело, чтобы не быть ни ккому привязанной и ни от кого не зависеть. Пойми, Ксана, если вся твоя жизньбудет сконцентрирована на муже, это до добра не доведет. Ты сама не заметишь,как станешь чрезмерно требовательной к нему, начнешь цепляться по пустякам,зависеть от каждого его слова, от каждого взгляда. Не дело это, девочка, поверьмне.

Она опустила голову и стала преувеличенно внимательноразглядывать узор на паласе, устилавшем пол в ее комнате. Оксана стесняласьпризнаться Вадиму, что очень хочет иметь такого мужа, вокруг которого она моглабы сосредоточить все свое существование. Она давно уже не живет с родителями,манекенщицы рано выходят на подиум и становятся самостоятельными, а ей надоелаэта независимость, и ее не радует одиночество. Ей не нужна свобода, она ужеуспела нагуляться всласть. Теперь ей хотелось сидеть дома и ждать мужа сработы, а детей – из школы, варить борщи, печь торты и пирожные, не думая оталии, и смотреть по вечерам сериал про доктора Куин, вместо того, чтобырасхаживать с Есиповым по набившим оскомину светским тусовкам.

Но ей казалось, что Вадим ее не поймет.

* * *

Лето наступило быстро и неожиданно рано, в начале мая вМоскве все деревья уже были зелеными и стояла отупляющая жара градусов подтридцать. Период «зеленой дымки», в иные годы длившийся дней по десять, в этом годупроскочил буквально за два дня. Как ни странно, такая погода благотворносказалась на работе. Акклиматизация москвичей после зимы шла явно медленнее,чем набирало силу лето, отравленные грязным воздухом, табаком и напичканнойхимией пищей организмы столичных жителей оторопели от резкой смены холода натепло и все никак не могли приспособиться, многие люди жару переносили пока ещес трудом, и если у них и была привычка уходить среди дня с работы по своимделам, то теперь они большей частью сидели на рабочих местах, предпочитаядождаться вечерней прохлады. Насколько продуктивно было такое отсиживание,сказать трудно, но зато оперативникам гораздо чаще удавалось заставать нужныхим людей на службе.

Таким образом, благодаря майской жаре сотрудники отдела поборьбе с тяжкими насильственными преступлениями заметно продвинулись враскрытии нескольких убийств и изнасилований, загрузив Настю Каменскую горойновой информации, которую она должна была рассортировать и проанализировать.Сама же Настя, в отличие от многих, жару любила, во всяком случае, только притемпературе воздуха выше двадцати пяти градусов руки у нее переставали бытьледяными. Правда, при этом начинали отекать ноги, что делало невозможным ходьбув туфлях или босоножках и вынуждало ее даже в жаркую погоду носить кроссовки.Но она считала, что кроссовки – это в любом случае лучше, чем ледяные пальцы.

Ближе к вечеру появился Коротков и заглянул к Насте доложитьоб очередном посещении Черкасова. Вопреки ожиданиям, даже после обнаружения вего квартире блокнота одного из погибших юношей попытки «раскрутить» его ничегоне дали. Черкасов ни разу не сбился и не путался в показаниях.

– Чем же он там занимается целыми днями в обществе двухгромил? – поинтересовалась Настя. – Глазки им строит?

– Вроде нет, – пожал плечами Коротков. – Онив преферанс целыми днями дуются. И вполне довольны друг другом.

– И кто выигрывает?

– Наш друг Черкасов. С завидным постоянством и огромнымпреимуществом. Они мне даже одну показательную «пульку» подарили, чтобынагляднее было. Хочешь посмотреть? Ты ж у нас известная картежница.

Настя взяла у него расчерченную и заполненную в процессеигры «пулю». Сразу видно, что у людей времени – вагон, с усмешкой подумала она.Играли не традиционную «двадцаточку», а целую «сотню». Но запись действительнобыла впечатляющей. Судя по вистам, Черкасов закрыл свою «пулю» первым, причем уодного из партнеров в «пуле» к этому моменту было чуть больше сорока, а удругого – вообще двадцать шесть. А к концу игры Михаилу Ефимовичу удалосьзагнать их высоко в «гору», одного на сто шестьдесят, другого аж на двестивосемнадцать, умело ловя на мизере, всовывая им взятки на «распасах» и оставляябез нескольких взяток на восьмерной игре, при этом сам он выступал,естественно, «амнистером», имея в «горе» смешные тридцать.

– Да, – покачала она головой, – мастер,ничего не скажешь.

Снова в сознании ее мелькнуло смутное ощущение, что онагде-то видела Черкасова раньше. Настя кинула взгляд на листок, который держалав руках, и вдруг вспомнила. Миша Черкасов. Они сидели рядом на всесоюзнойписьменной олимпиаде по математике. Господи, как давно это было… В десятомклассе. Почти двадцать лет назад. Они оба тогда стали победителями, Настязавоевала второе место, а Черкасов – третье. Ну надо же, такой способныйматематик – и ходит по квартирам мыть окна и вешать люстры. Почему? Что с нимслучилось? Стал бы программистом, зарабатывал бы приличные деньги, программныйпродукт сейчас дорого стоит. А он, судя по анкете, даже институт не окончил.

– Юра, – тихо сказала она, – а почемуЧеркасов бросил институт? Или его выгнали?

– Не интересовался. Это ж когда было…

– Ну а все-таки?

– Ладно, завтра спрошу, если тебе интересно.

Настя помолчала, задумчиво крутя в руках лист с результатамиигры в преферанс.

– Как тебе кажется, он похож на психа?

– Никак мне не кажется, – сердито бросилКоротков. – Я устал, я хочу есть, я хочу спать, и на мне куча труповвисит, а работа не идет.

– Не сердись, Юрик. Мне важно знать твое мнение.

– Если хочешь знать мое мнение – нет, не похож. Яобщаюсь с ним каждый день, и ни разу он не сказал ни одного слова, котороезаставило бы меня усомниться в его психическом здоровье. Он логичен,последователен, ничего не забывает и не путает. Настроение у него ровное, беззаметных перепадов. И прекрасно играет в карты. Этого достаточно, или ты хочешьуслышать еще что-то?

– Юр, но если он говорит правду и если он несумасшедший, то что же тогда случилось с мальчиками?

– Настасья, я обожаю, когда ты задаешь свои гениальныевопросы. Хотелось бы еще услышать на них гениальные ответы.

– С ответами напряженка, – скупо улыбнуласьона. – Пошли по домам, что ли.

* * *

Жена Александра Каменского Даша твердо знала, что за Настейнужно обязательно проследить, иначе она непременно оденется как-нибудь не так.12 мая, в воскресенье, она начала осуществлять контрольную функцию прямо сутра, позвонив по телефону и задав сакраментальный вопрос:

– Ты уже решила, что наденешь завтра в ресторан?