Очарованная призраками - Лора Себастьян

Он качает головой. – Но Камелот не для тебя. И тамошний двор тоже. Корона Камелота не похожа на корону Лионесса. Ты возненавидишь ее. И меня тоже.

– Ты ошибаешься. – Ее глаза находят мои, и я вспоминаю то, что мы обсуждали прошлой ночью.

«Мы можем изменить Камелот», – сказала я. И она в самом деле хочет попытаться это сделать.

– К тому же я не могу остаться здесь, – продолжает Гвен. – Они стащат меня с трона еще до следующего полнолуния, я уверена. Союз мы сможем укрепить, только если я стану твоей королевой и уеду в Камелот.

– Но если мы уедем, будут ли они чтить соглашение? – спрашиваю я.

Гвен задумывается и через мгновение кивает.

– Ваши требования – касательно лионесских детей – были разумными. Заложники – это хорошо.

– К ним будут относиться с почтением, – добавляю я, но Гвен машет рукой.

– Конечно, и я сама за этим прослежу. Но все же это было умно. У меня есть дядя, которого я могу оставить здесь регентом. Он будет чтить этот союз. Угрозы Морганы подействовали. Даже если она уедет отсюда, они понимают, что она всегда может вернуться. Она будет являться к ним в кошмарах.

– И не только в их кошмарах, – подает голос Ланселот. – Вы ведь видели рыцарей. Видели, как они на нее смотрели.

– Она стала злодейкой в этой истории, – соглашаюсь я. – Хотя она вовсе не такая.

Гвен усмехается, словно готова с этим поспорить, но решает промолчать.

– После содеянного она не сможет спокойно жить в Камелоте, – замечает Гвен. – И тебе прекрасно это известно, Элейн. Даже лучше, чем всем нам. Ты прочувствовала жестокость Камелота на себе. А я только истории слышала.

– Тогда нужно держать ее при себе, – предлагаю я.

– При себе, – продолжает Гвен. – Или же очень далеко.

И я понимаю: она хочет изгнать Моргану. Отослать ее далеко-далеко. И для этого у нее есть эгоистичные причины. Конечно, она не захочет видеть лицо Морганы каждый день… ведь она напоминает ей о смерти отца.

– Моргана нужна нам, – твердо возражаю я.

– Элейн… – начинает Гвен, но я качаю головой.

– Это было и мое решение тоже… моя идея. Если хочешь изгнать ее, изгоняй и меня. Но мы вам нужны, и ты это знаешь. Я не прошу тебя простить ее, Гвен. Уверена, она тебя тоже не простила. Но изгнание – это не выход.

Гвен сжимает челюсти и отводит взгляд.

– Что же нам тогда делать? – мягко спрашивает Артур. – Ты вела нас все это время, Элейн. Где же конец пути?

Я рассчитывала услышать в его голосе яд, обвинения. Но он просто задает вопрос.

– Гвен права. – Я пожимаю плечами и представляю, как все закончится, даже без помощи видений. – Твои люди знают, что она сделала. Они понимают, на что она способна. Когда мы вернемся в Камелот, они расскажут о Моргане своим семья, своим соседям. Ее сила велика и ужасна, слухи буду шириться и расти. Твои люди начнут бояться ее, и это отвратит их от нее. Если Моргана останется рядом с тобой, они отвернутся и от тебя.

Я давно знала, что Моргана уничтожит Артура. Я видела, как она подольет отраву в его питье, как ударит кинжалом меж ребер – но ее предательства будет достаточно. Моргана станет ядом. Превратит все, чего коснется, в руины. Если только не… Гвен права. Мы еще можем это остановить.

– Мы должны придумать историю получше, – продолжаю я. – У нас есть Шалот.

– Какую историю? – спрашивает Артур.

– Ту, в которой Моргана не сняла луну с неба. Ту, в которой это было всего лишь видением. – Я сглатываю и обвожу их взглядом. – Ту, в которой Моргана бессильна и покорна.

Моргана возвращается почти сразу же: закутанная в черную шаль, с усталостью в фиолетовых глазах. Она замечает наше небольшое собрание и опускает плечи, но тут же выпрямляется и хорошенько в нас вглядывается. Артур поднялся и оделся, раны его зажили. Гвен сменила платье и смыла с волос и кожи грязь и кровь. Ланселот все еще в латах, словно в любую минуту ожидает атаки. А я… Моргана смотрит на меня, и я тут же отвожу взгляд и ненавижу себя за это.

– Я не жалею о том, что сделала, – произносит Моргана до того, как мы успеваем подать голос, и похоже, она придумала эту речь, пока гуляла, чтобы извиниться без извинений. – Не жалею. Я бы сделала это еще раз. Но мне жаль, что пришлось так поступить. И жаль, что вы этого не понимаете.

– Мы понимаем, – устало, без гнева, проговаривает Артур. – Оставьте нас.

Гвен и Ланселот отходят к двери, избегая взгляда Морганы – словно боятся, что она их испепелит. Я порываюсь пойти за ними, но Артур хватает меня за локоть и останавливает.

– Останешься, Элейн? – шепчет он. – Твои советы всегда помогали нам. И сейчас тоже могут помочь.

Я киваю и закрываю дверь, возвращаясь в комнату, хотя часть меня рвется наружу. Но я тоже заварила эту кашу. Тоже виновата.

– Это разговор или официальная встреча? – спрашивает Моргана. – Я говорю со своим братом или с будущим королем?

Ее голос сочится ядом, но Артур непреклонен.

– Ты разговариваешь и с тем и с другим. Ведь то, что ты сделала, ты сделала и как моя сестра, и как моя советница. И твои деяния отразятся не только на тебе.

– То, что мы сделали. – Моргана поворачивается ко мне.

– Что сделали вы обе, – уточняет Артур.

– Только благодаря нашему поступку ты сможешь стать королем Камелота. Если справишься с третьим испытанием, конечно, – отвечает она. – Логика, книжки и чистое сердце не помогли бы тебе выиграть против Лионесса. Тебе стоило быть беспощадным. Ты должен был забрать силой то, о чем просил. Ты будешь великим королем, Артур, я верю в это всем сердцем, но у тебя не будет шанса, если ты не захватишь трон, если не удержишь его от врагов своего отца. В тебе нет нужной жестокости. Поэтому я сделала то, что делала всегда: защитила тебя, несмотря на цену.

Артур отводит взгляд и смотрит в окно.

И я понимаю: он просто не может это сказать. Он знает, что должен, но Моргана права: он не умеет принимать трудных решений. Он не хочет вредить людям. Особенно тем, кого любит.

– Гвен согласилась выйти за Артура и отправиться с нами в Камелот, – подаю голос я. – Скоро все в Альбионе узнают о том, что здесь произошло, и ты станешь злодейкой.

– Я это знаю! – рявкает Моргана. – Я сделала, что должно. Ты ведь сама сказала, придется заплатить за это цену. И я согласилась. И я заплачу.

– Но мы можем этого избежать, – объясняю