Два гения и одно злодейство - Лариса Соболева

– Я так и думала. Поэтому ушла.

Марк задохнулся: ни капли угрызений совести. Потрясающая уверенность в том, что права. Тут уж он не выдержал:

– Ушла?! Ты сбежала! И не подумала, каково мне было, когда узнал, что ты исчезла из больницы. А я искал тебя все эти месяцы! Так не делают. Ты же ничего не знаешь, не соизволила выслушать меня…

– Почему? Слушала. В больнице.

– Слушала! – хмыкнул он. – Да тогда и со мной происходили странности, которые я лишь сейчас разгреб. Я сам не знал, что это она была, мы считали ее погибшей. А тут еще ты… Откуда вы такие гордые беретесь? Я тебе сделал что-нибудь плохое? Я сказал, что не желаю тебя знать? Я отказался от ребенка? Неужели трудно было хотя бы сообщить, что с тобой все в порядке? Я ведь думал, тебя выкрали и убили! Понимаешь, что из этого вытекало? Нет? Собирайся!

– Когда погибли мои родители, – заговорила Алиса негромко и в сторону, – все поменялось. Я попала в детский дом. Ты не знаешь, что это такое, когда у тебя нет ничего своего и нет никого. А я хорошо помнила другое время, маму, отца, мою семью. Мне хотелось восстановить то, что было. Не получалось. Мне вроде благодеяния делали, когда брали к себе, а я не об этом мечтала. Я очень хотела ребенка, заботиться о нем, когда тебя нет. И надеялась, ты поймешь, как с нами хорошо. Но у тебя была своя жизнь, в которую ты меня не пускал… Ты всегда давал это понять. Я старалась тебя завоевать, но не смогла. Потом появилась та женщина…

– Она умерла. К счастью! Ты довольна?

– …и мне стало очевидно, – продолжила Алиса, будто не слыша реплики, – что она на тебя имеет права, что не отступит, убьет меня. Я только спасала себя и сына.

– Так, ну все, хватит, время к ночи… – не выдержал Марк. – Собирайся.

– Это опять твой каприз, игра в благородство. Потом мы тебя будем тяготить, ты же привык к независимости. А я хочу семью. Оставь нас здесь и разберись сначала в себе.

– Собирайся, – взревел Марк. – Или я заберу его с собой одного. В конце концов, это мой сын, а содержать его на должном уровне ты не можешь.

Видя упрямое стояние Алисы, взбешенный влетел в дом, открыл шкаф. Нашел сумку, бросая туда вещи ребенка, комментировал свои впечатления:

– Ба! Какой «роскошный» дворец! Это что, окна? Как в конуре. Здесь ослепнуть можно. А это потолок? Почему провис? От старости? А дом что, без фундамента? Отлично, рухнет через год. А это что? Ах, умывальник! Сплошной антиквариат! И здесь, в антисанитарных условиях, ты хочешь воспитывать моего сына?

– Ты не имеешь права… – робко подала голос Алиса со двора.

– Я не имею? – совсем осатанел он. – Это ты не имеешь права держать в этой норе ребенка. Ты подумала, на что будешь жить?

– Мне платят пособие…

– Да что ты! – саркастически рассмеялся Марк, хотя было не смешно. Он вынес сумку, встал перед Алисой. – И каково пособие? Пять рублей? Так вот слушай меня. Будешь упрямиться, останешься в этом сарае одна. Я выиграю любой суд, поняла? Найму кучу адвокатов, судьям кину столько, что они признают, будто я родил, а не ты, поняла? Иди в машину!

– Ты очень жестокий человек, – проговорила она тихо.

– Да неужели? – желчно сказал Марк, у него чесались руки врезать ей. – А с вами только так и надо, вы другого языка не понимаете. Последний раз спрашиваю, едешь?

– Можно взять с собой Маркизу? – сдалась она.

– Бери. Кошек, собак… забирай всех зверей и в машину! Документы не забудь! – Алиса понуро ушла в дом, а Марк подошел к коляске и сказал сыну: – Что ж мне так везет на чокнутых, не знаешь?

Сына уложили назад, обложив подушками, рядом устроилась Алиса. Заводя мотор в нервном возбуждении, Марк посмотрел в зеркало. У Алисы дрожал подбородок, она утирала слезы, глядя в окно с несчастным видом. Наверное, не так представляла встречу. Он тоже, но при иных обстоятельствах. А чего ждала? Такое трудно простить. Да она должна в ноги ему упасть от благодарности, что ее с ребенком забирают, а не реветь. Если б не сын!.. Разворачивая машину, Марк бросил ей через плечо:

– Перестань, Алиса. Так будет лучше для тебя и сына.

– Считаешь, этого достаточно?

– Как ты назвала моего сына? – спросил, пропустив вопрос мимо ушей.

– Константином, как моего отца.

Что ж, Константин Маркович звучит неплохо. Он сосредоточился на дороге. Главное – вез сына. Остальное – ерунда. И пусть Алиса ревет сколько влезет, это ее проблемы.

Тимур поражался всю обратную дорогу: Кеша и Таран отпускали шуточки по поводу любимого босса и его пассии. Слышал бы он! И ржали, как кони. Пошляки. Тимур не принимал участия в соревновании по остроумию, а зевал на заднем сиденье. Наконец! Приехали! Тимур выпрямился, вытянул шею, глядя перед собой.

– Эй, ребята, почему Ставров у ворот остановился? – насторожился Тимур, ведь заминок с въездом никогда не было, ворота на дистанционном управлении. А Ставров не только не въехал, но еще и просигналил.

– Сейчас увидим, – со смешком сказал Леха, так как был еще во власти очередной глупости, которую сам же и придумал. За ним вышли, разминая спины, Тимур и Кеша.

Марк остановился, потому что не мог въехать из-за двух камней, лежащих перед воротами, каждый килограмм по сорок, если не больше. Сторож, услышав гудки, открыл ворота, но из сторожки не вышел. Марк, чертыхнувшись, решил сам освободить проезд. В это время взревел мотор мотоцикла…

После смерти Лины Лазарю стало совершенно ясно, что он никто. Нет стен, нет запертых дверей, нет окон с решеткой, а вокруг та же психушка, тот же плен. Он хотел бы жить, но где и как? Лазарь прекрасно сознавал, что выжить теперь не удастся, а умирать – так с музыкой и не одному. Ощутив в себе смертника, представив, как врежется в Ставрова и его телохранителей, развеселился. Позвонил в особняк, спросил Марка. Старуха ответила, что его нет дома. Лазарь ждал сумерек, впрочем, он готов был ждать неделю, месяц, год. Марк так и не приехал до темноты. Лазарь два раза подъезжал к воротам, сбрасывал камни. Лазарю нужна была заминка перед воротами, следовательно, будет время разогнаться и на полном ходу вписаться в автомобиль. Со Ставровым будет покончено, как того хотела Лина. Так хочет он, Лазарь.

Первым подал сигнал опасности Тимур, закричал, указывая пальцем на дорогу вдоль ограды особняка:

– Атас, братва!

На автомобиль Марка, набирая скорость, несся мотоцикл. Не было сомнений, что летит он с определенной целью. Ставров вдруг понял, что не успеет выскочить, да и не мог оставить в машине Алису с ребенком. Надо сдвинуть автомобиль, иначе столкновение неизбежно! Наперерез мотоциклисту бежали Таран и Кеша.

– Держи ребенка! – крикнул Марк Алисе.

– Я в цель, ты по колесам! – заорал Леха на бегу.

Двумя руками сжимая пистолет, Леха поднял его и прицелился. Слепила фара мотоцикла, осталось секунд пять до столкновения.