Княжья Русь - Александр Мазин

— …Радимичи, тиверцы, дулебы, волыняне…

«К чему он клонит?» — подумал Сергей и поглядел на Добрыню.

Дядя великого князя, а по совместительству — новгородский наместник, одобрительно кивал. Что же задумала эта парочка?

Теряться в догадках Сергею пришлось недолго.

— Есть у меня такая мысль — объединить под своей рукой все племена ближние словенские, — сообщил Владимир. — Что думаешь, боярин?

— Мысль неплохая, — осторожно заметил Сергей. — Но ее следует обдумать.

— Вот потому я тебя и призвал, — удовлетворенно произнес Владимир. — Из всех моих людей тебе лучше всех ведомы чужие земли. Вот и скажи мне, боярин мой и воевода, какие из этих земель моя русь может под себя взять быстрее и легче, а значит — в первую голову?

Сергей на минуту задумался, собирая в голове геополитическую картинку мира…

— Начнем, пожалуй, с запада, — решил он. — Там тоже народы словенского корня: ляхи, чехи, словаки… Но боюсь, что взять их у тебя никак не получится. Червенские земли стали твоими довольно легко. Но это потому, что и ляшскими они пробыли недолго. А по ту сторону Вислы тебе надеяться не на что. Более того, ни чехов, ни лехитов лучше вообще не трогать. Напомню тебе, что они теперь — часть единого христианского мира…

Владимир пренебрежительно фыркнул:

— Нашел тоже единство! Твои христиане только и делают, что грызутся меж собой!

— Псы одной своры тоже частенько меж собой грызутся, — возразил Сергей. — Однако на чужого набрасываются дружно. Хотя я так скажу: и без помощи внешней лехиты и чехи достаточно сильны. Всё, что ты можешь попробовать прибрать на западе, — это земли ятвагов. Они, конечно, к Литве ближе, чем к нам, но взять можно. Однако я бы их трогать сейчас не стал.

— Это почему же?

— Ятваги у тех же лехитов — как кость в горле. Вот пусть у лехитов эта кость и торчит а не у нас.

— А что ближе к югу? — спросил великий князь. — Булгары дунайские? Тоже ведь словене. Мой отец их взял. А я смогу?

— Не получится, — покачал головой Сергей. — Святослав Игоревич, княже, в то время в немалой силе был, и более того — в союзе с ромеями, — запнулся, подыскивая необидные слова… — Нынче картина другая. И еще хочу тебе напомнить: да, твой отец Булгарию взял и кесаря булгарского присягнуть себе вынудил, но удержать не сумел. Вмешались те же ромей. Они-то, как тебе ведомо, и оказались в выигрыше, а вовсе не княжья русь. Будь твой отец жив, все могло бы иначе повернуться. Святослав был великий полководец, и за ним шли не только словене, но и десятки других племен. За его спиной был покоренный Хузарский хаканат, дружественные угры. Жадные печенеги тоже шли за ним, потому что знали его Удачу…

— Хочешь сказать, что моя удача меньше? — нахмурился Владимир.

— Да. — Сергей твердо посмотрел в глаза князя. — Его былая слава много выше твоей нынешней, — он дипломатично подчеркнул слова «былая» и «нынешней». — Кроме того, здесь, в Киеве, оставалась Ольга, и твой отец мог быть спокоен за свою вотчину. Он мог уйти в поход на год и на два, зная, что здесь всё останется как прежде. А есть ли кто-то, кому ты мог бы доверить Киевский стол, как Святослав доверял его своей матушке?

Владимир поглядел да дядю. Добрыня еле заметно качнул головой. Умен Добрыня. Знает, что доверие князя и доверие его подданных — не одно и то же.

Брови Владимира гневно изогнулись.

«Сейчас ляпнет что-нибудь… неуместное», — обеспокоился Сергей и быстро сказал:

— Кроме булгар дунайских есть еще и булгары волжские. Эти, правда, не словене[24], но булгарам дунайским богатством не уступят, в этом я тебе готов поклясться.

— Мы думали о них, — подал голос Добрыня. — Путь к ним удобен. По Оке через земли вятичей — в Волгу-Итиль. А можно и с севера — из Белозера или из Новгорода. Мои новгородцы уже давно плачутся, что этот водный путь во всём хорош, только дорогонько обходится, потому что булгары эти десятую долю со всех берут. Больше, чем хузары в прежние времена.

«Вот верные слова, — подумал Сергей, который тоже частенько сетовал на сложность отношений с волжскими булгарами. Налоги они с купцов брали просто грабительские.

Тем не менее торговать с ними всё равно было выгодно. В Булгаре и Биляре производились товары разнообразные, качественные и сравнительно дешевые, несмотря на изрядное мыто. Тем более — везти недалеко. Победить не победить, а прижать черных булгар было бы совсем неплохо.

— Как думаешь, боярин, если мы на них наедем, как поведут себя другие бохмичи? — спросил Добрыня.

Вопрос был сложный. Зона коммерческих интересов торгового дома «боярин Серегей» лежала, главным образом, на христианских территориях. Было у него свое крепкое подворье в Булгаре. И свой надежный человек в булгарской столице. Но дальше Булгара у Сергея «баз» не было. А очень хотелось бы. Волга, как-никак, в Каспийское море впадает. А Каспий, по-здешнему — Хвалынь, это выход на Ширванские Шеку и Шемаху, это — другой выход на Византию. И на персов…

— Думаю, они не станут вмешиваться, — сказал Сергей. — Однако волжские булгары — народ не слабый. Прежде чем начинать с ними войну, следует узнать о них побольше.

— Узнай, — разрешил Владимир. — Если нужна какая помощь — скажи.

И встал, дав понять, что разговор окончен.

То, что волжские булгары не большие словене, чем хузары, князя ничуть не смутило.

Впрочем, мало ли несловенских племен уже сейчас платят дань Киеву и, отдельно, его великому князю? А общая политика расширения и укрепления государства Сергею была по душе. Лишь бы в этой политике опять не взыграли мотивы воинствующего язычества.

Эх, крестить бы Владимира… Смутно помнилось Сергею из той, прошлой жизни, что крестителя Руси тоже звали Владимиром. Но вряд ли этот Владимир — тот самый. Слишком уж усердно он корчует христианские корешки, посаженные бабкой Ольгой. Эх, неправильно это! Речь даже не о том, что сам Сергей — христианин. Всякому знающему человеку видно, что время язычества истекает. К сожалению, истекает оно частенько — человеческой кровью.

Вот он, Булгар Волжский, — сказал приказчик Кишка хозяйскому сыну Илие-Годуну. — Великий город, торговый. Кабы наш Киев таким стал, мы б горя не знали!